Эдуард Веркин - Мальчишкам до 16 и старше
Глава 8
Школа
Второй дом, или Скрежет зубовный
Часть первая
Школа позади, или кошмар продолжается
Вводный пример
ШКОЛА ПОЗАДИ, ИЛИ КОШМАР ПРОДОЛЖАЕТСЯ
Кошмар начинается двадцать восьмого января. Двадцать восьмого начинают звонить одноклассники. Принимаются ездить по мозгам. Говорят – завтра первое февраля, завтра такой день, очнись…
Первого или второго февраля, в первую субботу этого месяца – вечер встречи выпускников. Встреча выпускников – это традиция. Собираются ученики, собираются учителя, поют песни под гитару, пьют чай. Вспоминают, роняют скупую мужскую или хрустальную девичью слезу на протертую рукавами парту, клянутся в вечной любви…
Евтеев киснет. Он пытается придумать отмазки, но отмазки не придумываются, одноклассники знают все его отмазки заранее. Не помогает ничего.
Вечером первого февраля к Евтееву заезжают приятели. Прятаться бесполезно – будут звонить в дверь, пока не закипят мозги. Евтеев ломается. Его хватают и тащат на вечер встречи.
За километр до школы у Евтеева начинает болеть живот. Евтеев пытается сказать об этом своим одноклассникам, но они выдают ему лекарство от диареи. После чего Евтеев смиряется.
Они подъезжают к школе. Евтеева под руки выволакивают из машины и тащат внутрь.
Гардероб. Раздевалка. В пятом классе неизвестный расфигачил новую шапку Евтеева на полосы бритвой. Мать плакала, потом порола Евтеева ремнем. В шестом было еще хуже. На труд нужны были защитные очки, отец достал ему такие – просто роскошные, настоящие, токарные. В первый же день в раздевалке классный придурок принялся прыгать на портфеле Евтеева и растоптал очки в пыль.
Справа от гардероба лестница. В том же пятом классе Евтеева толкнули на этой лестнице так, что он, грохнувшись, выбил два зуба.
Туалет. «М» и «Ж», хотя соответствующих табличек на дверях нет. Но по старой традиции «Ж» дальше по коридору, чем «М». В шестом классе в туалет Етеева забрасывали одноклассники. В «Ж», разумеется. В восьмом в туалете из него вытрясали деньги старшаки. В «М», разумеется.
И в девятом вытрясали.
Бассейн. Юдоль вечного позора. Сначала унизительная церемония сдачи анализов на яйца глист, после чего объявление результатов этих анализов перед строем. И всеобщее веселье. Однажды Евтеев попал в число несчастливчиков – и его дразнили целую неделю, особенно на биологии. В кабинете биологии был микроскоп, школьный весельчак Кульков приглашал всех подойти к этому микроскопу и ознакомиться с евтеевскими острицами. Желающих было достаточно. Не менее унизительные осмотры на предмет кожных заболеваний. И обнаружение этих самых заболеваний с позорным оглашением результатов опять же перед строем.
Сразу за бассейном спортзал. Юдоль вечного позора № 2…
Приятели тащат Евтеева дальше, вдоль всех школьных достопримечательностей.
Кабинет химии. В десятом классе Евтеев и Коркин прыгали до портрета Курчатова. Коркин был выше и до Курчатова допрыгивал легко, Евтеев же достать никак не мог. Но вот он поднапрягся, подпрыгнул и хлопнул ладошкой по роскошной курчатовской бороде. С победным воплем Евтеев приземлился. И тут же ему на голову обрушился великий ядерный физик. Портрет физика был заключен в уважительную стеклянную оправу, эта оправа рассекла затылок Евтеева, ему наложили тридцать швов.
Кабинет физики. Последние два школьных года Евтеев сидел под слайдером. И боялся, что этот слайдер на него тоже упадет. Но слайдер на него не упал, на него упала оконная рама, не выдержавшая напора ветра. Еще двадцать швов.
Кабинет директора. Здесь Евтеев был один раз, когда на него свалили попытку поджога с помощью дымовушки девчачьей раздевалки.
Актовый зал. Но до актового зала Евтеев не доходит, его хватают и под дружеское ржание приковывают наручником к батарее в кабинете музыки. Такова традиция. На выпускном именно Евтеева приковали к батарее, и именно он просидел на привязи пять часов, пока все остальные веселились и радовались жизни. Теперь каждый год его приковывают к батарее. Ненадолго, всего на пятнадцать минут. Но приковывают. Все в восторге.
Евтеев радостно смеется, хотя ему совершенно не до смеха. Его тошнит.
На следующее утро Евтеев просыпается счастливым – до следующего вечера встреч еще целый год.
Школа позади.
Самая антипедагогическая глава.
Не претендующая на объективность. А значит, верить не верить – это твое дело.
Глава, включающая в себя лишь скверный опыт автора, в школьные годы – лодыря и неудачника.
Наверняка ты считаешь, что, посещая школу, ты только теряешь зря время. С утра и до часа дня, а то и до двух ты просиживаешь в этом набитом бессмысленными знаниями курятнике.
Я с тобой в общем-то согласен.
Я считаю, что десять лет, проведенные мной в школе, – самые пустые, бессмысленные, скудные и безрадостные годы в моей жизни. Если бы у меня была возможность, я бы с удовольствием прожил бы эти годы по-другому.
С пользой.
При слове ШКОЛА у меня начинают ныть зубы, топорщиться волосы, начинает неприятно щекотать где-то в районе солнечного сплетения. При этом слове мне хочется плакать. Школа снится до сих пор, и это не самые лучшие сны.
Школа – это ужас, который всегда с тобой. Это клеймо, выжженное у тебя на лбу. Мне всегда казалось, что школа – это что-то вроде филиала преисподней на земле. Прошло много лет с момента ее окончания, а я думаю точно так же.
За все годы, проведенные в школе, я не могу вспомнить ни одного приятного момента. Разве что последние уроки в самом конце учебного года, когда лето уже начинается и у тебя впереди почти три месяца свободы.
Есть люди, которым школа нравится. Такие встречаются, как это ни странно. Это парни из разряда счастливчиков. У них все получается, все им достается легко. И учеба. И отношения с одноклассниками и одноклассницами. И родаки у них нормальные. И внешность, и мозги…
Все, короче.
Такие типы вспоминают о школе с ностальгической тоской. Еще бы – напрягаться ни в чем не надо, все само идет в руки. Школа для них – просто второй дом. Если ты не из их числа, если для тебя школа – бесконечная серая полоса с редкими черными вкраплениями, тогда эта глава как раз для тебя.
Основная задача этой главы – попытаться рассказать, как продержаться эти десять, а для кого-то и одиннадцать лет. И даже извлечь из этого некоторую пользу.
Что тебя больше всего напрягает в школе?
Хочется сказать, что все…
Но это не так. Напрягают тебя три вещи. Учителя. Одноклассники. Занятия.
Итак, учителя.
После учеников учителя – самое малоприятное в любой школе.
После десяти лет обучения мне казалось, что в школу идут работать все, кого по причине излишней жестокости не взяли в вивисекторы.
Кто по причине… скажем так, недалекости проскочил мимо нарядных красных ворот конно-балетной академии.
Кого по причине общей нравственной недостаточности выгнали из передвижного шоу «Монстры тысячелетия».
Я тут, конечно, преувеличиваю немножко – вменяемые педагоги тоже попадаются, но их почему-то меньшинство.
Очень мало.
Информация
Вивисекция – операция на живом организме с целью изучения методов лечения.
Какие бывают у нас педагоги?
Начнем с моей любимой разновидности. Учитель-садист.
Настоящих садистов, садистов со вкусом, в школе не так уж много. Ведь для того, чтобы быть садистом, нужен особый человеконенавистнический талант, а такой талант редок. Как, впрочем, и любой другой.
Каждый, кому повезло учиться в обычном муниципальном общеобразовательном учреждении, может рассказать пару историй о таких педагогах. Каждый припомнит несколько их малоприятных прозвищ, что-то вроде Зверь, Базеда или Овчарка. Каждый вспомнит, как ему хотелось провалиться сквозь парту во время опроса по химии. Под режущим, как лазерный луч, взглядом химички.
Итак, учитель-садист.
Обычно это полный никто, попавший (или попавшая) в школу потому, что волосатой лапы у бедолаги не оказалось, а без волосатой лапы его после окончания института с одними трояками никуда не берут. Кроме как в школу – в ней всегда недостаток кадров. Такой тип оказывается в школе и начинает ненавидеть все вокруг.
Прежде всего учеников – потому что они главный раздражитель.
Ученики стонут. Поскольку бывший троечник в науках сам не больно сечет, отличники вызывают у него раздражение и быстро превращаются в хорошистов. Остальные подвергаются избиению потому, что учитель-троечник отыгрывается на них из-за своей несчастной судьбы. Еще бы – приходится за копейки горбатиться, «да еще с такими идиотами».
Так или иначе, все вокруг у него вызывает раздражение, и падает это раздражение на ни в чем не повинные ученические головы.
