Девочка и призрак - Ханна Алкаф
Розик некоторое время молчал.
– Сурайя, такая жизнь не для ребёнка. Прятаться и убегать, с трудом сводя концы с концами, – и так изо дня в день. Ты, наверное, несерьёзно.
Она вздёрнула маленький подбородок и посмотрела на него прямо, его смелая-пресмелая девочка, его хозяйка.
– Ещё как серьёзно, – сказала она твёрдо. – Я не вижу другого выхода.
– А что же ты будешь есть? Где жить? Где возьмёшь деньги? И как же школа? Цзин? А твоя мать? – Он засыпал её вопросами, не дожидаясь ответов. – Прошу, Сурайя, забудь про эти глупости.
Когда она заговорила опять, голос был негромким и грустным:
– А как же ты? – Ответить он не успел – по дому пронеслось тоненькое дребезжание дверного звонка. Сурайя нахмурилась. – Кто бы это мог быть? К нам никто не заходит в такое время.
– Как и в любое другое, – пробормотал Розик колко, потирая разболевшуюся голову.
Притворившись, что не слышала, Сурайя направилась к входной двери и приоткрыла её.
Это была Цзин.
– Привет, – поздоровалась Цзин и замолчала, неловко потирая гипс здоровой рукой. Она была в школьном переднике. С молнии перекинутого через плечо рюкзака свисал брелок в виде принцессы Леи в белом платье.
– Что она здесь делает?! – прошипел Розик. Неужели даже с неприятностями нельзя разобраться без неё?!
– Что ты здесь делаешь? – повторила его вопрос Сурайя.
– Я подождала, чтобы Ма уехала после того, как подбросит меня до школы, а потом я села в твой автобус. Ты не преувеличивала, подруга, путь до тебя действительно неблизкий, – Цзин пристально посмотрела на неё. – Ты в порядке? Тебя давно не было в школе. Я уже начала волноваться.
– Я… – Сурайя колебалась.
– Скажи ей, что ты в порядке, – произнёс Розик негромко прямо ей в ухо. – Скажи, чтобы ехала домой.
– Может, зайдёшь? – вместо этого спросила Сурайя, открывая дверь шире и жестом предлагая гостье пройти в дом. Розик вздохнул.
В комнатке Сурайи Цзин провела довольно много времени, разглядывая всё – от маленькой книжной полки под окном и кровати с цветочным рисунком на линялом постельном белье до деревянного стола, заставленного стаканчиками с карандашами и ручками (альбом теперь был надёжно заперт в ящике). Сурайя стояла у двери, скрестив руки на груди. В её комнату никто никогда не входил, и Розик понимал, как она сейчас себя чувствует, пока Цзин осматривает всё своим цепким взглядом.
– Давай перекусим, – предложила Сурайя наконец, держа дверь открытой. – Ты наверняка проголодалась.
«Беспроигрышный вариант», – подумал Розик. Насколько он знал, Цзин вечно хочет есть.
– Давай, – согласилась Цзин.
– Идём.
– Идём, – Цзин шустро пошагала к двери.
– Поторапливайся, – бросила Сурайя через плечо Розику.
– О чём это ты? Я уже иду, – Цзин в недоумении пожала плечами. Она так пристально смотрела на Сурайю, что даже не заметила маленького кузнечика, который попрыгал мимо неё к кухне, где ждало угощение.
Снаружи сгущались тучи.
Они сидели вместе на холодном бетонном крыльце, передавая друг другу банку с глазированным печеньем, слушая раскаты грома и глядя, как дождь поливает землю. Это было любимое печенье Сурайи с раннего детства, и они всегда держали его на кухне. Розик ещё помнил времена, когда она называла этот десерт печеньем-мороженым: толстые ванильные диски размером с пуговицу, с зелёной, белой или розовой завитушкой из чистого сахара наверху – точь-в-точь как мороженое в рожке.
– Что всё-таки происходит? – Цзин приходилось перекрикивать шум дождя, грохочущего по жестяному козырьку над крылечком. – Знаю: что-то не так.
– Откуда? – крикнула Сурайя в ответ.
– Это написано у тебя на лице.
Громыхнул гром. В этот раз тише, чем всего несколько минут назад. Гроза удалялась.
– Всё… сложно.
– И что, – Цзин зачерпнула горсть печенья и протянула банку подруге. – Слушай, если я прочитала трилогию «Властелин колец» и по-прежнему помню, кто из персонажей есть кто, и при этом у меня не взрывается мозг, то и с твоей историей справлюсь. – Она откусила завитушку из розовой глазури и стала задумчиво жевать. – Особенно если в ней есть кто-то вроде Арагорна.
Розику было приятно слышать смех Сурайи и видеть, как она улыбается. А вот понимать, что с ним она не была такой уже очень-очень долгое время, было больно.
Он приблизился к её уху.
– Скажи ей, – произнёс он.
– Уверен?
– Уверена в чём? – Цзин пробыла в гостях не больше получаса, но выражение недоумения на её лице уже приобретало хронический характер.
– Скажи ей. Вдруг она поможет.
– А если она мне не поверит?
Цзин перестала жевать, в её недоумении теперь проглядывало беспокойство.
– Что происходит, Су? С кем ты разговариваешь?
Гроза уже почти закончилась; разве что продолжал моросить дождь и воздухе чувствовалась прохлада. Сурайя поёжилась.
– Ты примешь меня за сумасшедшую, – сказала она, смущённо усмехнувшись.
Цзин тут же очутилась возле Сурайи и приобняла её за плечи.
– Ты можешь рассказать мне всё, – сказала она серьёзно, взгляд за очками был искренен. – Я ведь твоя подруга, глупышка. Как Чуи для Хана Соло. Позволь мне тебе помочь.
Розик не понимал, кто такие «Чуи» и «Ханы», однако знал одно: он тоже хочет быть другом Сурайи. А значит, ему придётся впустить Цзин, как бы ему ни было от этого больно.
Сурайя глубоко вдохнула.
– Ладно, – сказала она. – Слушай. – Она говорила долго, и когда закончила, в воздухе уже давно не чувствовалось прохлады. На лицо Цзин упала тень, и прочесть её мысли было непросто. – Ну? – с волнением в голосе произнесла Сурайя.
– Где он сейчас? – спросила Цзин ровным тоном.
– Здесь, – Розик спрыгнул с плеча Сурайи на открытую ладонь.
– Это он? – Рука Цзин потянулась к гипсу, словно желая его защитить. – Это твой… твой друг?
– Ты мне не веришь? – Сурайя прикусила нижнюю губу, не дав ей задрожать. Розик увидел, как у неё под зубами набухла капля крови.
Воздух вокруг него замерцал, и на мгновение дух возник на крыльце во всём своём чудовищном великолепии, в чешуе и с рогами. В свете вечернего солнца казалось, будто его кожа сверкает огнём. Но уже в следующий миг на ладони Сурайи вновь сидел обыкновенный зелёный кузнечик.
Цзин заморгала.
– Ладно, – сказала она тихо, – убедили.
Сурайя с силой, шумно вдохнула, словно кто-то разжал железную ладонь, которой стягивал лёгкие, и она наконец смогла глотнуть воздуха.
– Ну слава богу! Думаю, одним нам не справиться.
– Но вот она я, – Цзин нервно улыбнулась, продолжая придерживать сломанную руку. – Третий мушкетёр. – Она не сводила глаз с Розика, который стоял на ладони Сурайи совершенно неподвижно.
– Что ж, – Сурайя перевела взгляд с одного лучшего друга на другого. – А теперь за дело.
