Энид Блайтон - Тайна кота из пантомимы
- Китти, можно нам попить водички? - приступил к беседе Незаурядный Ум.
- Зачем водички? Я дам вам лимонаду собственного производства, засуетилась кухарка. - И что-нибудь перекусить.
При одном упоминании о еде Фатти побледнел.
- Большое спасибо, я уже перекусил.
- Ну и что? Еще покушайте.
В мгновение ока на столе появились пирожки с мясом, чрезвычайно привлекательные на вид. Фатти тихонько застонал и отвернулся.
- Извините меня, Китти, они выглядят потрясающе, но я слишком сыт.
Возникла пауза, во время которой Китти наливала в стаканы лимонад.
- Вы были в кино на прошлой неделе? - спросил кухарку Ларри. - Вы же любите кино, правда? И часто туда ходите...
- За девять лет ни одной программы не пропустила, - с гордостью призналась Китти. - Конечно, в пятницу я ходила. Как обычно. О-о, картина была потрясающая.
- А какая?
- Я вошла, когда пробило шесть и шли новости. Потом была мультяшка. А с полседьмого и до конца программы показывали "Он так ее любил". О-о-о, это было изумительно. Я вся обревелась.
- Действительно, удачный вечер, - не без иронии заметил Фатти. - Много было знакомых?
Китти задумалась.
- Нет, пожалуй. Я никого и не видела. Я ведь, знаете, с головой ухожу в картину. Так было обидно, когда она прерывалась.
Фатти насторожился.
- Что значит "прерывалась"?
- Да вы знаете, о чем я говорю, мастер Фредерик, - сказала Китти. Кино - это же когда показывают много-много снимков. Перестают показывать - и сразу пустой экран и никакой картины. Наверное, что-то в самом фильме ломалось.
- Это было несколько раз?
- Да. Четыре раза. - Китти вздохнула. - А казалось - без конца. И в самых неподходящих местах. В самых таких, когда душа замирает. Публика была сильно недовольна.
- Обидно. - Фатти поднялся. - Ну, Китти, мы пошли; большущее спасибо за лимонад. В эту пятницу, надеюсь, с фильмом все будет в полном порядке.
- О-о-о, я тоже буду надеяться, - снова заулыбалась Китти. - Он называется "Три разбитых сердца",
- Вот уж поплачете вволю, - пообещал Фатти. - И получите полное удовольствие. Жаль, я буду занят в этот вечер: не смогу прийти и одолжить вам свой носовой платок.
- Ох, вы и шутник! - Китти была в полном восхищении от мастера Фредерика.
- Идем же, Ларри! - Фатти вытащил приятеля из кухни. - Выяснилось кое-что небесполезное. Нам бы теперь отловить Джона Джеймса и узнать поточнее, заметил ли этот джентльмен, что лента рвалась во время сеанса чего он, если был там, не заметить не мог, - и тогда его алиби можно будет считать проверенным.
- Принято! - сказал Ларри. -Первоклассная была работа! Но как нам отловить Джона Джеймса? Не можем же мы подойти к нему на улице и спросить: "Мистер Джонс, вы заметили, что фильм четыре раза прерывался, когда сидели в кино в прошлую пятницу?"
- Ясно, не можем, - улыбнулся Фатти. - Дьявол, уже почти время обеда! Мы займемся Джеймсом попозже. Ларри, а вообще-то ты способен сейчас обедать? Я - нет.
- И я нет. А ведь сегодня у нас жареная свинина с яблочным пюре, вспомнил Ларри и застонал. - Какая потеря!
- Не произноси при мне слов "жареная свинина". - Фатти содрогнулся. Зачем мы столько сожрали? Теперь мама всполошится, почему я ничего не ем за обедом, и начнет мерить мне температуру или делать еще что-нибудь в том же роде.
- Так что насчет Джона Джеймса? - вернулся Ларри к главной теме. - Как нам его заполучить? Мы даже не знаем, где искать. В театре? Едва ли. Сегодня нет дневного спектакля.
- Давай я из дому позвоню Зоэ: вдруг она в курсе, - предложил Фатти. И надо взять с собой Бетси. Иначе ей будет казаться, что ее все бросили.
- Договорились, - кивнул Ларри. - Увидимся после обеда.
ДЖОН ДЖЕЙМС И КИНЕМАТОГРАФ
Фатти выпала большая удача. Матери не было дома во время ленча, так что он мог почти ничего не есть, и никто не обратил на это внимание. Он провел за столом пять минут и пошел звонить Зоэ, надеясь застать ее у сестры.
Там он ее и нашел.
- Добрый день, Зоэ, - немного смущенно сказал Фатти. - Не мог бы я узнать одну вещь? Мне нужно срочно поговорить с Джоном Джеймсом. Может быть, вам известно, где он сегодня?
- Так... Сейчас подумаю... - прозвучал в трубке звонкий голос. - Я слышала, как он говорил, что собирается на пароме переплыть реку и устроить себе самому пикник на холме. Оттуда открывается потрясающий вид. Ты, наверно, знаешь.
- Знаю, - ответил Фатти. - Вот и хорошо, я тоже переберусь на тот берег и попытаюсь его разыскать. А в котором часу он собирается за реку?
Зоэ не знала. Но зато она сообщила Фатти, что мистер Гун вечером снова придет к бедному Бойзи.
- Я слышала, как он сказал, что на сей раз "не допустит никаких глупостей" и что Бойзи должен "чистосердечно признаться". Страшный человек! - воскликнула девушка с негодованием. - Он хочет заставить Бойзи признаться в том, о чем тот не имеет ни малейшего понятия.
Фатти повесил трубку и сильно помрачнел. Он боялся, что Бойзи в самом деле может сознаться в ограблении - от собственного безрассудства и под воздействием форменного террора, который устроил ему Гун. Какая же это гнусность - заставить человека взять на себя преступление, им не совершенное, и оставить настоящего преступника безнаказанным!
Фатти позвонил Ларри и Пипу, доложив о планах Джона Джеймса на вторую половину дня.
- Мы должны срочно проверить это алиби, - сказал он хмуро, - что сделать, естественно, можно только одним путем - поговорив с ним самим. А так как день сегодня все равно нескладный, давайте возьмем с собой еду, устроим пир на холме за рекой и убьем двух зайцев разом - неплохо проведем время и сделаем нужное дело.
Друзья, не сговариваясь, пришли к выводу, что идея Фатти великолепна.
- Он всегда придумывает замечательные вещи! - ликовала Бетси. - Там, на холме, такая красота - с ума сойти...
Фатти попросил Пипа тоже поговорить с Китти насчет фильма в прошлую пятницу - специально, чтобы убедиться, что они с Ларри все правильно поняли.
- Спроси, - говорил Фатти, - помнит ли она точно, сколько раз рвалась лента, и, если получится, узнай, в какое время это происходило. Да, и еще, Пип: все запиши - на случай, если забудешь какую-нибудь мелкую подробность. А она может оказаться существенной. Похоже, Джон Джеймс - наша единственная и последняя надежда. Элика Гранта, которого одновременно слышала и видела добрая сотня людей, проверять нечего.
Ребята собрались у пристани без четверти три, нагруженные рюкзаками. Пип тащил с собой прорезиненный коврик.
- Мать заставила, - буркнул он недовольно. - Сказала, что трава еще сырая. Ты счастливый, - Пип посмотрел на Фатти, - твоя мама не пристает к тебе с пустяками, не суетится, не волнуется.
- Моя волнуется по другим поводам, - возразил Фатти. - Мать Ларри находит свои причины устраивать суматоху. Да не психуй ты; и вообще - совсем неплохо посидеть на коврике.
- На самом-то деле, - сказала вдруг Бетси очень серьезно, - мне встречались матери, которые не суетились вокруг своих детей. Но, знаете, я уверена - это потому, что они ни капельки о них не беспокоились. Лично я предпочитаю суетливую мать.
- Вот-вот причалит. - Фатти следил за тем, как паромщик на веслах переправляется с противоположного берега. - Я заплачу за всех. Это гроши.
Дети погрузились в лодку.
- Кто-нибудь сегодня переплывал на ту сторону? - спросил Фатти.
Лодочник отрицательно качнул головой.
- Еще рано.
- Значит, Джона Джеймса там нет, - понял Фатти. - Эй, Бастер, - вдруг обернулся он, - ты что, собрался нырять в воду?
Высадившись из лодки, они сначала шли по полю, а потом стали взбираться на холм и добрались наконец до вершины. Фатти выбрал место, с которого был виден паром на другом берегу.
- Надо не пропустить момент, когда он опять поплывет на нашу сторону, -объяснил Фатти ребятам. - Я только сомневаюсь, сможем ли мы отсюда разглядеть Джона Джеймса. Хотя, наверное, сможем - он такой крупный, высокий.
Весеннее солнце припекало вовсю. Бело-желтые примулы шевелились под ветром и кивали хорошенькими головками.
Сидеть на холме было очень приятно. Ларри зевнул и лег на траву.
- Вы последите за Д. Д., а я вздремну чуток.
Поспать, однако, ему почти не удалось. Минут через десять Фатти легонько ткнул его кулаком в живот.
- Подъем, Ларри. Взгляни, это Джон Джеймс стоит на том берегу в ожидании парома?
Ларри сел и покрутил головой, приходя в себя. У него были необычайно зоркие глаза. Он сощурил их и вгляделся вдаль.
- Да, пожалуй, это Джеймс. Будем надеяться, он придет прямо сюда. У меня нет большого желания тащиться за ним десять километров.
К счастью, это действительно был Джон Джеймс и он действительно вскоре оказался неподалеку. Дети видели, как актер сел в лодку, переплыл на другой берег, высадился и пошел той же тропинкой, какой шли они.
- Итак, - объявил Фатти, поднимаясь с земли, - будем прогуливаться по поляне. Как только он выберет себе место, мы немедленно устроимся рядом.
