Сергей Белоусов - Вдоль по радуге, Или приключения Печенюшкина
Вдоль верхнего края помоста, красная на золотом, вилась надпись: "СЛАВА МАЛЕНЬКОЙ ВЕДЬМЕ!"
Наконец, часы на башне пробили двенадцать раз, и с последним ударом ворота замка распахнулись. Человечек небольшого роста в сером плаще до пят, расшитом голубыми драконами, ступил на золотую парчовую дорогу. Серебристый, сверкающий капюшон плаща был откинут, обнажая кудрявую темноволосую голову.
-- Ура Великому злодею! Ура! Ура!! Ура-а-а!! -- разнеслись по площади громогласные вопли собравшихся фантазильцев.
Держась за руку Ляпуса, шла с ним рядом маленькая девочка. Поверх ее пышного розового платьица был накинут такой же, как у Великого злодея, серый с серебристым капюшоном распахнутый плащ. Каштановые кудри, обрамляющие хорошенькую головку, да еще этот плащ, делали ее, особенно издали, похожей на своего спутника, словно на родного брата. Только глаза у них были разные: холодные, серые, с прищуром у Ляпуса и веселые, золотисто-карие у Алены.
За ними, держась чуть в отдалении, шествовал высокий старик в черной грубой рясе. Лысая голова на морщинистой в складках шее, крючковатый нос, горящие темные глаза под тяжелыми веками придавали ему сходство с хищной птицей.
-- Клопуцин... -- зашептались в толпе. -- Это Клопуцин-Стервятник. Ну, будет ему сегодня пожива...
В то же мгновение, когда распахнулись ворота, раскрылись и створки огромного окна в средней башне замка. Оттуда с трудом, толчками выпростался и медленно взмыл над площадью исполинский полосатый дракон с тремя кошачьими головами и кошачьим хвостом. Крылатое чудовище застыло в воздухе над помостом, лишь подрагивал, распушаясь по ветру, невероятных размеров хвост. Тень дракона накрыла площадь, и сразу погасли кирасы стражников, парчовая дорога и два серебряных капюшона.
Ляпус, девочка и Клопуцин поднялись на помост. Отпустив руку ребенка, властитель Волшебной страны подошел к краю возвышения и обратился к народу.
-- Сегодня радостный день, друзья мои! Алена, настоящая земная девочка, прибыла в Фантазилью. Вместе с нами она хочет служить делу Великого Зла. Сейчас знаменитый маг Клопуцин на наших глазах превратит ее в маленькую ведьму. После превращения Алена станет моей названой дочерью. Черная принцесса Фантазильи -- таков будет отныне ее титул! Порадуемся же вместе! Прошу вас, маэстро Клопуцин, приступайте!
Чародей сделал шаг к девочке, мгновенным движением накинул ей на голову алый платок, скрывший лицо, и простер длинные костлявые пальцы над маленькой фигуркой.
Толпа взорвалась восторженным ревом.
Но что это?! Будто в ответ на рев толпы, с неба донесся ошеломляющий пронзительный вой. Казалось, что завизжали, зашипели, заорали десятки тысяч разъяренных кошек. Внезапно вой оборвался на высверливающей уши ноте. Сквозь прозрачную мгновенную тишину поток солнечных лучей вновь залил площадь. Все головы, как по команде, задрались вверх и уставились в небо.
Дракон с кошачьим хвостом, набирая высоту, стремительно удирал от другого дракона, еще большего, красно-бурого, быстро настигающего первого. Очевидно, второй дракон, незамеченный, появился в воздухе в ту минуту, когда все собравшиеся, не отрываясь, смотрели на Ляпуса.
Вот крылатые чудища сшиблись в небе, где-то над окраиной города. До фантазильцев донеслось шипение, приглушенное расстоянием, словно под струю воды сунули раскаленную сковородку.
Драконий клубок, беспорядочно взмахивая крыльями, задергался в вышине и рухнул наземь. Дрогнула почва под ногами, последний вопль шести жутких глоток донесся до толпы и смолк...
Старик цыган и его ручной медведь стояли уже по обе стороны лесенки, ведущей на помост. Взобраться наверх им мешали циркачи и стражники из оцепления. Медведь, словно сам постиг все тайны циркового ремесла, жонглировал, как мячиками, тремя верзилами в кирасах. Попутно он успевал отражать град копий, арбалетных стрел и метательных ножей. Цыган орудовал огромным двуручным мечом с непостижимой легкостью. Пространство перед ним было покрыто телами перебитых гвардейцев. Вот его скрыла под собой свежая волна наступавших и отхлынула в беспорядке, усеяв поле боя новыми жертвами. Старик же, выиграв мгновение, успел подняться на две ступеньки вверх.
Жители города в панике покидали площадь, запрудив боковые улицы и переулки.
Зловещий Клопуцин стоял в центре помоста, как вкопанный. Одной рукой он цепко держал перепуганную девочку, другой сжимал рукоять обнаженной сабли. На лезвии, ждущем схватки, танцевали коварные болотные огни. Ляпус же исчез неведомо куда и когда, словно его вовсе здесь не было.
Неизвестно, что в это время происходило под землей. Хотя, зная характер кобры и силы, ей подвластные, можно было не сомневаться -- и там кипит серьезная потасовка.
-- Мишка, прикрывай! -- крикнул цыган, продвинувшись еще на одну ступеньку.
Медведь, жонглировавший стражниками, немедленно пошвырял их, одного за другим, в гущу наступавших. Там образовалась брешь, и, пока длилось секундное замешательство, цыган в два прыжка вскочил на помост.
В пылу схватки кожаный намордник давно лопнул, упав с головы Чемпиона. Лицо его, размалеванное ярким клоунским гримом, было сейчас страшным. Одним махом перескочив через головы нескольких врагов, он оказался на нижней ступени лестницы.
Запястье передней лапы медведя охватывал стальной браслет, вокруг которого был обмотан метровый обрывок тяжелой кованой цепи.
Взмах лапы -- и цепь, приглушенно свистнув в воздухе, сшибла с верхних ступенек забравшегося туда силача, который замахивался молотом на цыгана. Отлетев в сторону, молот сокрушил юркого паяца, что пробрался ползком к медведю за спину и держал уже наготове нож.
Раскрутив цепь перед собой смертоносным пропеллером, Мишка свободной лапой ухватился за подножие лестницы, вырвал ее и отшвырнул в сторону. Затем, спиной к помосту, он двинулся вокруг него, кося, как сорную траву, приспешников сбежавшего Ляпуса, которые рискнули подступить к Чемпиону на небезопасное расстояние.
-- Морковкин! -- крикнул он. -- Дело за тобой! Здесь все в порядке!
Ворчливый, но благородный Морковкин в горячке боя также расстался уже с черным париком и с накладной бородой в смоляных кольцах. Седые пряди его волос трепал ветер, лицо пылало справедливым гневом, азарт битвы вернул стариковским мышцам былую силу. Но сейчас он оказался в затруднении. Левой рукой Клопуцин прижимал к себе девочку, а в правой его кисти играл верткий клинок, рассыпая на солнце разноцветные блики.
Морковкин осторожно наступал на гнусного чародея, но тот ловко увертывался, отражая выпады старого мага. Ребенка он держал перед собой как щит. Сталь звенела о сталь, противники кружились в центре помоста, поединок затягивался, никому не принося перевеса.
Пронзительный переливчатый звон раздался с неба, заглушив отрывистый разговор мечей. Задрав к солнцу дуги, несся прямо вниз к помосту, вырастая с каждой секундой, синий троллейбус Печенюшкина с широкими белыми полосами по бокам. Дверцы чудо-машины были открыты настежь. Из передних, растопырив шершавые ладони, выглядывал Федя, прикрученный для верности к поручню веревкой. Из задних дверок зорко смотрела вниз Фантолетта в сбившемся на сторону чепце. В одной ее руке был неизменный зонтик, в другой -- старинный дуэльный пистолет.
-- Я в синий троллейбус сажусь на ходу, в последний, в случайный... --орал Федя во все горло.
Клопуцин, не выдержав, метнул взгляд вверх, и это его погубило. Меч Морковкина сверкнул, плетью повисла рука коварного чародея, сабля отлетев, вонзилась в доски помоста. Шатаясь на неверных ногах, Клопуцин сделал шаг назад, другой, третий, четвертый и, запнувшись об край возвышения, полетел вниз. Но прежде, чем он упал, Морковкин успел выхватить девочку из его судорожно сжатой руки.
И как раз вовремя. Троллейбус пролетел мимо, едва не чиркнув колесами о доски. В долю секунды престарелый маг передал Аленку прямо в надежные ладони Феди. Машина уносилась ввысь, и все слабее слышалось на площади пение домового.
-- Твои пассажиры, матросы твои, приходят на помощь...
В последний раз показалась из все еще открытой задней двери крохотная фигурка Фантолетты и вниз чуть слышно донеслось:
-- Я горжу-усь В-а-ами, Морко-о-овкин!..
Глава четвертая
Партия в куклы
-- ...А почему здесь никого нет? Дом пустой, а все чисто, словно только что убрано. И завтрак на столе. И чайник кипел, когда мы вошли. Ты не боишься, что вдруг хозяева вернутся?
Лиза уютно устроилась в глубоком низком кресле, подобрав ноги под себя. Завтрак был вкусный, кресло удобное, утро солнечное, но тревога не проходила. Может быть, сейчас на Главной площади вовсю идет бой, а она прохлаждается в безопасном месте.
-- Я и есть хозяин, -- улыбнулся Печенюшкин, сидящий напротив Лизы. --Только вот соседи не знают, кто я такой. Торгую саженцами арбузной клубники, разъезжаю везде, дома бываю редко -- что тут удивительного? Вчера вечером я забежал
