Большая книга ужасов – 35 - Мария Евгеньевна Некрасова
Пацан кивнул и убедительно захлюпал носом. Я подумала, что он, наверное, давно тут ошивается, добиваясь спиритического сеанса для хомяка. Вот ненормальный! А что там было про дела, которые не успели завершить при жизни?
Я шагнула к парочке и увидела, как просиял Иван Юрьевич. Похоже, пацаненок его здорово достал, а тут – отличный повод сменить тему разговора.
– Пришла? Отлично! Юля?
Я вспомнила, что тогда у подъезда теть-Таня сто раз громко назвала меня по имени, так что не удивилась и кивнула.
– Так это правда насчет незавершенных дел? Я думала, вы тут с духами разговариваете…
– С духами разговариваете! – передразнил этот, с лысиной. Обиделся? – Мы тут, девочка, не только разговоры разговариваем. Мы помогаем людям.
– А мне помочь не хотите! – встрял пацан.
– Иди уже со своим хомячком! Так вот, мы помогаем им закончить дела земные. Родственники обычно обижаются, если кто-то, например, завещание составить не успел…
– Наверное, от желающих отбою нет…
– Я сам выбираю клиентов. Ты здесь не случайно, поверь. Иначе бы ты просто не нашла этот подвал.
Я не знала, как реагировать. Может, тетка права? В секты, говорят, так и заманивают: «Вы здесь не случайно, вы избранные…»
– Что же во мне особенного?
– В тебе – ничего. А вот твое желание мне интересно. Обычно хотят общаться с духами родственников. А тебе, как я понял, учительница понадобилась, зачет поставить. – Я вспомнила, как громко болтала теть-Таня о музыке и моей музыкалке в частности, и не удивилась. – Интереснейший случай, фантастическая тяга к знаниям!
На «интереснейший случай» я обиделась:
– А парень с хомячком – что? Тоже уникум! Почему ж тогда вы ему не поможете? Неинтересно?
– Нельзя. Я вообще не знаю, как он сюда промылился. Загадка! Второй месяц ходит. Видно, мальчишеское любопытство и впрямь открывает все двери. Вот интересно человеку посмотреть на дух хомячка, что ты будешь делать!
Он говорил так спокойно и обыденно, и мальчишка с хомячком канючил так буднично, что я сразу поверила. И сразу стало страшно.
– Вы этих духов что, возвращаете? В тело?
– Нет… – Иван Юрьич даже посмеялся. – Тело на кладбище, как ты его вернешь? Бесплотного духа хватит для любых земных дел. Он напишет завещание твоей рукой, сам будет ее направлять, и почерк будет его. К тому же он не совсем невидимый, кое-кого можно разглядеть, а свежих даже потрогать.
Наверное, у меня в этот момент было очень изумленное лицо. Я надеялась на чудо, но оказалась не готова его принять так скоро и легко.
– Сейчас увидишь, что я рассказываю! Держи номерок. – Он сунул мне бумажку с цифрой «восемь» и подтолкнул к большому столу.
Все уже рассаживались. Я думала, это будет как в кино: сядем по кругу, возьмемся за руки, поставим в центр стеклянный шар. Но стол был прямоугольный и скамейки только две – по кругу никак не сядешь. И тесно. Меня зажали с двух сторон: женщина с огромным амулетом на шее и девчонка-студентка. Высоченный стол доходил мне чуть ли не до шеи. Неуютно было ужасно. Я подумала: «Неужели я сюда за зачетом пришла?» – и даже улыбнулась про себя: какая же глупая ситуация. Я верила и не верила. Я ждала чуда, но была готова увидеть какой-нибудь дешевый фокус вроде голоса из колонок под столом или намагниченных предметов. Наверное, мне просто нечего было делать.
Иван Юрьич быстро вывел парня с хомячком, вернулся и повелительным тоном заявил:
– Александра!
Та, кого назвали Александрой, бабушка напротив меня, вздрогнула и по-школьному привстала:
– Я…
– Я знаю, у вас умер муж.
Бабушка закивала, и все почему-то закивали вместе с ней, даже мужчины. Я подумала, что здесь так принято, и тоже кивнула.
– Я знаю, он кое-что не успел сделать. Вы нам расскажете?
Бабушка еще раз кивнула, встала опять, как школьница, и отчеканила:
– Он не успел попрощаться с нашим сыном. Тот был в отъезде.
– И вы хотите, чтобы он сделал это сейчас? Где же ваш сын?
– Должен приехать сегодня ночью, – виновато пробормотала бабушка-школьница, глядя в пол. – А утром он опять уезжает…
– Не нужно оправдываться. – Иван Юрьич успокаивающе поднял ладонь. – Ваш муж может пробыть с вами сутки, после чего вы с ним вернетесь сюда. Только обещайте мне, что вернетесь!
– Вернусь, вернусь непременно! – затараторила бабушка-школьница, как будто ее уже подозревали во лжи. – Завтра в это же время – обязательно.
– Обязательно, – подчеркнул Иван Юрьич. – Потому что если вы не вернетесь через сутки, будет что? – Он посмотрел на остальных, как будто ждал, что ответ ему скажут хором, как в детском саду. И ему сказали:
– Потеря контроля! – Хором, как в детском саду. Я сидела с открытым ртом: люди, похоже, и правда приходят сюда не в первый раз, если все знают. Хотя, может, я опоздала и не слышала, что Иван Юрьич говорил в самом начале. Он одобрительно кивнул и продолжил свой детсадовский опрос:
– А что такое потеря контроля?
Девчонка рядом со мной подняла руку.
– Да?
– Бесплотный дух на земле обретет новую плоть и уже не захочет вернуться туда, откуда пришел. Он попытается занять место кого-то из живущих на земле.
– Вот! – Иван Юрьич поднял палец и сделал многозначительную паузу. – Я хочу, чтобы вы все это усвоили. Спиритические сеансы не прощают разгильдяйства. Вам ясно, Александра?
Бабушка-школьница испуганно закивала, и все вместе с ней.
– Тогда начнем! – Иван Юрьич ополоснул руки прямо из стаканчика с чаем и этими мокрыми руками стал делать пассы над головами сидящих. «А в пакетиках-то был не чай», – и это, кажется была, последняя моя внятная мысль за тот вечер.
За бабушкиной головой заструился воздух, как бывает от дыма. В струйках можно было разглядеть черты лица старика, белую, как у Деда Мороза, бороду и клетчатую рубаху. Старик был бесцветный, серо-белый, как будто нарисованный карандашом.
– Ты звала меня, Шура?
В этот раз я закивала первой, и все закивали со мной. Если это фокус, то классный, а если нет… На этом мысль остановилась. Кажется, мои одноклубники были удивлены не меньше моего. Они таращились на старика с открытыми ртами, те, что ближе сидели, без стеснения трогали его. Значит, все-таки они здесь впервые? Или нет, просто так и не привыкли видеть чудеса?
Невозмутимость сохранял только Иван Юрьевич. Он придирчиво оглядел старика, сам себе кивнул, типа: «хорошая работа» и велел:
– Идите домой. У вас мало времени.
Бабушка-школьница встала и, торопливо и бессвязно благодаря, пошла к двери со своим стариком.
