Константин Сергиенко - Кеес Адмирал Тюльпанов
– Возьмите. Тут пятьдесят флоринов. И отпустите его на свободу.
Тот стал обнюхивать мешок, рассматривать монеты.
– Не фальшивые?
– Давай бери! – закричал Мудрила. – Пока дают!
– Стало быть, выкупаете?
– Выкупаем вместе с одним башмаком, – сказал Караколь и мне подмигнул.
– Ладно, – сказал Берендрехт. – Чудные вы, господа. Думаете, и вправду он граф? Как бы не так.
– Так, так, – сказал Рыжий Лис. Он успокоился и сразу напыжился. – Мой папаша, герцог Аренландский, отблагодарит хороших людей. Каждый получит по тысяче флоринов!
Берендрехт ухмыльнулся, положил деньги в карман и ушёл.
– Приятно встречать благородных людей, – начал было Лис, – сразу увидишь высокое происхождение…
– Ты граф, сначала умойся, – сказал Караколь. – Хочешь есть?
– Не будь я в стесненных обстоятельствах… – сказал Рыжий Лис.
– Ну ешь, не стесняйся.
Со ртом, набитым хлебом и сыром, Рыжий сказал:
– Так будешь покупать башмак, адмирал?
Я засмеялся и надел башмак на ногу.
– Ладно, носи на здоровье, – сказал Рыжий Лис.
– Смотрю, у нас одни графы да адмиралы, – сказал Караколь. – А Эле почти принцесса.
Рыжий Лис оглядел её с ног до головы и милостиво сказал:
– Похожа.
– Ну ты и мастак сочинять, – сказал я Рыжему Лису. – Наврал про всякие капканы…
– Совсем оглушил бедного башмачника, – сказал Караколь.
Рыжий Лис перестал жевать и посмотрел на нас:
– Пусть ещё скажет спасибо, что не сказал про него правду.
СТРАНА АРЕНЛАНДИЯ
Рыжий Лис оказался страсть каким непоседливым. Всё время он вертелся, как на шиле, и выдумывал разные проказы, но только называл их «опыты».
Он уже красовался в новых кломпах. Не знаю, где успел добыть. Кломпы были такие же, как у меня: тупоносые, лейдердорпского фасона, только, конечно, без колокольчиков в каблуках.
Ночью Лис вытащил у Мудрилы из-под головы сено и подсунул башмак.
Мне объяснил, что так спят в Японии, и если Мудрила не проснется ровно в час, то он в самом деле неглупый человек, потому что умные могут спать хоть на гвоздях.
Но Мудрила не проснулся до самого утра. Он даже причмокивал от удовольствия и облизал задник кломпа. Рыжий Лис сказал, что опыт удался и Мудрила настоящий мыслитель, только сумасшедший. При этом Рыжий Лис уверял, что все мудрые люди немного не в себе.
С Эле он разговаривал, как настоящий кавалер. Я так не умею.
– Мамзель, – говорил Рыжий Лис, – у вас настоящие голубые глазки, как озера в моей Аренландии.
С виду Эле это не очень нравилось. Она хмурила брови но я заметил, что глаза у неё блестят. Неужели Рыжий Лис приглянулся Эле? такой тощий и болтливый и драться по-настоящему не умеет.
– У нас при дворе было много фрейлин, но ни у одной щёчки не горели как увас. Сколько вам лет, мамзель? Вы такая юная. Наверное, лет одиннадцать. А мне скоро четырнадцать, и я подыскиваю принцессу, чтобы разделить с ней наследство.
Мы шли в сторону Дельфта не главной дорогой, а проселками. Так мы собирались миновать Гаагу, где стояли испанцы. А кроме того, на большаке всегда поджидают какие-нибудь неприятности.
Колеса вязли в мокрой мягкой земле, но Пьер мужественно тащил повозку. Мудрила объявил, что будет изучать Помпилиуса, потому что собирается поехать насчёт печей в московитские земли, а там полно медведей и нужно уметь с ними обращаться.
– А что вы собираетесь делать с тамошними печами? – поинтересовался Рыжий Лис.
– Там нет печей, вечный странник, – сказал Мудрила, – в том-то и дело. Я выстрою две тысячи печей и обогрею страну. После этого, возможно, мы поселим там всех безбожников.
– А там уже есть население, – сказал Караколь. – Ты об этом подумал?
– Верующих я переведу сюда, – сказал Мудрила. – А остальные будут жить в тепле и покое. Безбожники тоже люди. Надо покончить с неразберихой.
Потом он перешёл на тему о дымоходах и долго объяснял, что главное – чистая труба, чистый воздух, тогда и совесть будет чиста.
– Есть такие дымоходы, которые очень трудно прочистить, – сказал Рыжий Лис.
– Какие? – спросил Мудрила.
– Например, мой личный дымоход, – сказал Рыжий Лис. – У меня внутри тоже есть небольшая печка для обогрева, а дымоход иногда засоряется. Чем же его чистить? Иголкой больно.
Мудрила изумился:
– Ты утверждаешь, что у тебя внутри печка?
– Конечно, – сказал Рыжий Лис.
– Тогда из тебя должен идти дым, когда она топится?
– Ну в том-то и дело, – сказал Рыжий Лис. – Когда хорошенько прокашляешься и затопишь печку, валит прямо клубами.
– Вечный странник, ты говоришь смелые вещи. При всей моей мудрости я не могу поверить, пока не увижу собственными глазами.
– Сейчас тепло, но я могу немного потопить мою печку из уважения к мудрости, – сказал Рыжий Лис. – Для этого нужно поискать что-нибудь на растопку.
Он оттащил меня к обочине, сделал вид, что рвёт траву, а сам достал из-за пазухи что-то похожее на труху.
– Сейчас проведём опыт, – сказал Рыжий Лис. – Тащи кресало.
Он завернул свою труху в сухой лист подорожника и выбил огонь.
– Эта штука называется табак, адмирал. Роскошная вещь! Потом научу. А сейчас проведём опыт.
Он подскочил к Мудриле и выпустил ему в лицо целую струю жёлтого дыма. У меня глаза чуть на лоб не полезли. Ничего себе «опыт»! Как это у него получилось?
Мудрила – тот совсем ошалел. Он попросил показать ещё раз. Рыжий Лис снова пустил струю дыма.
– А могу клубами и колечками, – сказал он.
– И много ты знаешь людей с такими печками? – спросил Мудрила дрожащим от волнения голосом.
– На одном корабле в Антверпене все моряки были с такими печками, – сказал Рыжий Лис.
– Вот в чём секрет! – закричал Мудрила. – Я давно ищу этот секрет! Дьявол живёт в личных дымоходах, а значит, в самом человеке! Эврика! Человек из Кампена научит вас жить!
Он тут же погрузился в размышления и стал бормотать:
– Но как же их прочистить? Иголкой? Больно…
Мне Рыжий Лис сказал:
– Я научу тебя дымить, адмирал. Это приятно, внутри тепло и горько. Табачок у меня ещё есть, А в Дельфте подкупим у моряков.
– А это не грех?
– Грех? Не болтай, мон шер. Самое мужское дело. Грех только для дам. Один морской волк мне сказал: когда мамзели начнут дымить, тогда и конец света скоро. Нет, адмирал, у меня в Аренландии все мужики будут дымить. Сядут на крылечко, с утра до вечера дым в небо…
– А когда же работать?
– Работать? С ума сошёл, адмирал! Зачем это нужно, мы только торгуем. Да, видно, ты ничего не слышал про Ареландию?
– Нет, ничего.
– И книжек не читал?
– Не читал.
– Да ты читать-то умеешь?
– Умею, я в кломпенсхооле учился – школе для бедняков. Целый год ходил.
– Ну там, надеюсь, рассказывали про герцогство Аренландское?
– Да нет, говорю тебе.
– Ну как же, разве не говорили, что есть такой архипелаг в море – много-много островов?
– Не говорили.
– Эх, мон шер… – Рыжий Лис вздохнул. – Образование у тебя того… Ты же не в прошлом веке, когда книжка стоила больше коровы. Теперь их пекут, как пироги, сразу по сто штук, сам видел.
– Да где мне взять книжку про твою Аренландию? Я всего-то их видел десяток.
– Ну ладно. Представь себе, плывешь по морю на корабле. И вот вдали видишь острова. И не такое полузатопленное блюдце, как твоя Голландия, а зелёные купола, понимаешь?
– Эле, – сказал я, – послушай про его Аренландию. Но Эле и так слушала.
– Подходишь на корабле и видишь прекрасные горы, покрытые лесом. А берега крутые, из белого и розового камня. И много островов, маленьких и больших. Идешь по главному, а там на каждом шагу озера с хрустальной водой. Если залезть на самую высокую гору… подожди, как она называется? Больно заковыристое название. Да ладно… Так вот посмотришь оттуда, то под тобой зелёный ковер, а в нём озера, как голубой жемчуг. А зверья там! Видимо-невидимо! А какая селёдка, адмирал! Толще и жирней зеландской. В общем, не жизнь, а малина. Но главного-то я тебе не сказал.
– А что главное?
– Э, брат, в том-то и штука. Такая, понимаешь, вещь… Прямо говорить не хочется.
– Ну скажи, Лис.
– А главное, адмирал, то, – Лис понизил голос, – что нету там никакой ночи.
– Врёшь!
– Про этот главный аренландский секрет мало кто знает. А то бы житья там не было. Понаехало бы народищу… Жизнь-то ведь вдвое больше. Понимаешь, в чём загвоздка?
– Ух ты!
– Здесь только днём живут, а ночью храпят. А там, брат все двадцать четыре часа гуляй – не хочу.
– Здорово! Вот бы пожить там немного. Рыжий Лис пообещал:
– Вот получу наследство, может, подарю один островишко.
– А много их там?
– Целая тысяча.
– Хоть самый маленький, Лис…
– Ладно-ладно.
Мне так захотелось хоть годик пожить вдвое больше, я и забыл, что Лис сочиняет. А может, правду он говорит? Чего не бывает на свете!
– А вам, принцесса, я подарю самый большой остров, – сказал Рыжий Лис. – Но для этого нужно, чтобы вы были настоящей принцессой. Не сомневаюсь, что вы настоящая, но всё-таки требуется небольшой опыт.
