Юногвардейцы [сборник 1973, худ. Л. Гритчин] - Андрей Дмитриевич Жариков
— Вы слыхали, братцы? Да разве после всего этого можно щадить фашистов? Гнать их и бить нещадно!
— Правильно! — хором ответили разведчики. — Бить врагов беспощадно!
В тот же день в полку было общее собрание. Гвардии подполковник Лепешкин сам читал солдатам письмо Володиной матери. Выступали офицеры и солдаты. Все они клялись беспощадно бить фашистов. Тут же коллективно был написан ответ. В письме командир хвалил Володю, рассказывал о его подвигах. Но заканчивалось оно неожиданно для маленького сержанта Валахова: «Будьте спокойны за судьбу вашего сына. Завтра он едет в Москву. Посылаем его учиться в суворовское училище. Через год приедет к вам на каникулы».
Володя не знал, радоваться ему или огорчаться. Как поступить в этом случае, подсказал Левашев:
— Приказ есть приказ. Выполняй.
Проводы были сердечными. Солдаты обнимали и целовали своего маленького друга. Подарили ему новенькую шинель с погонами сержанта, сапоги, полевую сумку и компас, трофейные часы, снабдили деньгами на дорогу. До штаба армии, где Володя должен был получить документы, его провожали Фома и Левашев. Всю дорогу вспоминали о минувших боях, говорили о счастливой жизни, которая наступит после войны.
— Мне бы сейчас за плугом походить, — вздыхал Фома и с грустью смотрел на свои большие руки.
— А я по ребятишкам соскучился. В школу хочется, — поддакивал Фоме бывший учитель Левашев.
За разговорами не заметили, как подъехали к штабу. Кругом было много офицеров. Маленький сержант еле успевал приветствовать их. Мимо прошел генерал. Володя вытянулся в струнку. Поприветствовал его. А генерал прошел мимо и внимания не обратил на маленького воина.
— Непорядок, — пошутил Фома. — Все же ты гвардии сержант, а генерал тебя не заметил.
Расстегнув шинель так, чтобы была видна медаль, Володя юркнул в генеральскую землянку.
— Товарищ генерал! Гвардии сержант Валахов! — представился он генералу. — Разрешите обратиться?
— Обращайтесь, — устало ответил генерал, не поднимая головы. Он рассматривал какую-то карту.
— Когда вы шли, я отдал вам честь, а вы почему-то не ответили.
Генерал бросил карандаш на стол и, сняв очки, с удивлением посмотрел на мальчишку.
— Дорогой ты мой сержантик, — заговорил он ласково, — устал я. Понимаешь, устал. Людей не замечаю. Ты уж извини меня.
Володя улыбнулся и не знал, что ответить.
— Вот и встретились мы еще раз, — сказал генерал. — Звонил ваш командир. Одобряю. Я еще тогда в записке писал Лепешкину: «Пришли его мне, определю». Жаль было расстаться. Ну ладно. Значит, учиться хочешь? — спросил генерал.
— Хочу!
— Вот и прекрасно! В Москву, в суворовское училище поедешь.
Володя хотел уже выйти из землянки, но, вспомнив своих друзей, замешкался у порога.
— Ну что еще у тебя? — спросил генерал. — Выкладывай.
Немного смущаясь, Валахов рассказал о Фоме и Левашеве и попросил генерала отпустить их домой к мирному труду.
— Не могу, товарищ сержант! Нам предстоят еще тяжелые бои. Пусть уж потерпят твои друзья еще немного.
— Они не просили. Это я сам…
— Очень хорошо, что ты о людях заботишься, — похвалил Володю генерал. — Хороший командир из тебя получится. Ну, а сейчас иди, поезд через час отходит.
Около землянки Володю ждали Левашев и Фома. Тут же стояла грузовая машина, на которой ему предстояло ехать на прифронтовую железнодорожную станцию.
Когда Володя был уже в кузове, Фома, смахнув жестким рукавом слезу, попросил:
— Генералом станешь, нас не забывай… И застегнись, простынешь.
— Смотри учись хорошенько! — крикнул вслед отходящей машине Левашев и помахал рукой.
На железнодорожной станции было шумно. Кругом сновали люди. Слышались шутки, а на душе у Володи было тоскливо. Никак он не мог забыть друзей-однополчан.
В комендатуре его покормили. Потом какой-то майор положил ему в кожаную сумку документы и проводил до вагона.
Пассажиры с удивлением и уважением рассматривали маленького сержанта, расспрашивали, за какой подвиг получил он медаль. Сначала Володя охотно отвечал, а потом ему все это надоело и он, забравшись на верхнюю полку, заснул.
…Проснулся в Луганске. Было солнечное утро.
— Сходил бы ты, сынок, да купил яичек на базаре, — попросила его старушка, соседка по купе. Володя побежал выполнять просьбу. Но не успел он выйти из вагона, как услышал крик:
— Держи, держи! Кошелек украл!
Мимо пробежал оборванный мальчишка, а следом за ним женщина, взывающая о помощи.
Володя кинулся за воришкой. Тот под вагон — и Володя туда. Тот на крутую насыпь — и Володя следом. Наконец он ловкой подножкой сбил воришку с ног и, к своему удивлению, узнал в нем детдомовского атамана Малютку.
— Отпусти, дяденька, — захныкал тот.
— Какой же я дяденька? Не узнаешь, что ли?
Малютка зло посмотрел на маленького сержанта и выхватил из кармана нож. Володя отскочил в сторону, а потом резко ударил вора по руке. Самодельная финка упала на мостовую.
— А, ты так, — не на шутку рассердился Володя и выхватил пистолет. Малютка задрожал от страха.
— Эй, товарищ боец! — крикнул он пожилому солдату, идущему к вокзалу.
— Слушаю вас, товарищ сержант!
— Отведите этого грубияна в милицию и передайте, что его задержал бывший воспитанник Мариупольского детского дома сержант Владимир Валахов!
— Понятно! — протянул солдат и, недоверчиво посмотрев на Володю, попросил показать документы.
Володя важно раскрыл кожаную полевую сумку, порылся в ней и, найдя документы, протянул их солдату.
— Все в порядке, товарищ сержант, — еще раз козырнул солдат и взял Малютку за шиворот.
— Правильно! — раздались голоса из толпы. — Так и надо!
— Возьмите ваш кошелек, — вежливо обратился Володя к пострадавшей.
Та не знала, как отблагодарить своего защитника. В душевном порыве она по-матерински поцеловала его.
— Что же ты, сынок, не купил ничего? — спросила у Володи старушка, когда он вернулся в вагон.
— Некогда было ему, — вмешалась в разговор другая соседка, — он сейчас вора схватил. Нож отнял.
Старушка всплеснула руками и недоверчиво посмотрела на мальчика, но, заметив у него медаль, проговорила:
— Сразу видно, геройский паренек.
А геройский паренек тем временем читал записку, которую обнаружил в сумке с продуктами. Вот что писалось в ней: «Настоящий пистолет мы у тебя взяли. Зачем он тебе в Москве? А в кобуру положили деревянный. Его ловко, мастерски сделал Фома. Береги как память о Фоме. Золотые руки! Не сердись. Левашев и другие».
В Мичуринске Володю встретил военный комендант.
— Приказано посадить вас в мягкий вагон, — сообщил он и поинтересовался, зачем едет сержант в Москву.
— На учебу! — с гордостью ответил мальчишка. — В суворовское.
— А генерал Герасименко случайно не твой родственник? Лично по телефону вчера говорил, просил позаботиться о тебе.
— Это наш командующий, — сказал Володя. — В боях вместе бывали, — с гордостью добавил он.
— Ну, герой,
