Библиотека кота Мортимера - Ребекка Стед
Женщина засмеялась.
– Отмечаем? Да что ты! Это просто… – Она спрятала руку с тарелкой себе за спину. – Это все неважно. Заходи, пожалуйста!
Эван много раз бывал в Историческом музее. Музей всегда работал по праздникам – например, в канун Рождества, когда жители Мартинвилла собирались на лужайке и любовались яркими огнями на улицах и городских елках. Эван с мамой обязательно заходили в этот старинный дом, где горели свечи в железных канделябрах, и пили горячий сидр, а папа ждал их возле крыльца. Он говорил, что на улице слишком красиво, чтобы идти внутрь.
В один из учебных вторников мистер О’Нил привел ребят сюда на экскурсию, хотя они уже обошли весь музей в четвертом классе. И во втором. Но Эван был не против. Ему нравилось смотреть, как жили в Мартинвилле сто пятьдесят лет назад: зажигали свечи по вечерам, умывались из тазов и кувшинов, спали на массивных деревянных кроватях с лоскутными покрывалами, готовили в огромной печи с железным крюком, куда полагалось вешать чайник или котелок. На стене была деревянная сушилка для посуды с отдельной прорезью для каждой тарелки. Чашки висели на крючках. Во всем этом было что-то мирное и уютное.
Теперь, с крыльца, мальчик видел две передние комнаты. Первой была гостиная с камином, небольшим диванчиком и двумя мягкими креслами. Во второй комнате стоял только деревянный стол со стульями. Именно там миссис Бейкер обычно рассказывала школьникам историю Мартинвилла. Она раскладывала на столе старые фотографии и газеты, а ребята по очереди их рассматривали. Но руками не трогали. Миссис Бейкер строго за этим следила.
Сегодня стол был совершенно пуст. Эл – женщина с сырной тарелкой – выдвинула стул и кивнула Эвану. Мальчик снял рюкзак и осторожно сел, пристроив его на колени. Эл вроде бы не смотрела на него, но в то же время казалось, что смотрит. Это было немножко странно.
– Какую книгу тебе принести? – спросила она.
– А… мне не книгу, – сказал Эван. – Я думал… может, тут есть старые фотографии? С городской библиотекой. Или газеты, где писали про пожар?
Женщина с сырной тарелкой замерла.
– Я осторожно, – добавил мальчик. – Ну, то есть… я ничего не испорчу.
Эл отмерла.
– Об этом не волнуйся, – сказала она. – Я вижу, что ты очень аккуратный. Да, есть коробка со всякими вырезками. Подождешь тут минутку? Сейчас я ее принесу.
Когда Эл вернулась, на груди у нее висели очки на тонкой цепочке, а в руках была картонная коробка.
* * *
Спустя полчаса Эван шагал домой, крепко зажав свой блокнот под мышкой. Он не стал класть его в рюкзак, потому что боялся выпустить из виду. Это была бы катастрофа.
В голове у мальчика до сих пор оглушительно звенели слова, которые он переписал из газетной статьи:
По словам начальника пожарной службы, возгорание произошло в подвале. Полиция опрашивает несовершеннолетнего стажера библиотеки, который спускался в подвальное помещение незадолго до того, как начался пожар. Имя стажера не раскрывается в силу юного возраста.
Никогда еще путь домой не казался Эвану таким долгим.
Глава 29. Эл
Какие удивительные полчаса! Последнее время я только и делала, что заваривала чай, подавала сыр и готовила яблочное пюре, а с приходом этого мальчика будто стала настоящим библиотекарем. Ну, почти.
Соприкоснуться с юным пытливым умом! Это было чудесно. От восторга я едва не воспарила над полом (хотя парить у меня тоже не получается). В первый раз я обрадовалась, что так и не научилась исчезать. Этот недостаток, с которым я столько боролась, сегодня подарил мне прекрасные мгновения.
Я подошла к окну и бросила взгляд через дорогу – туда, где стояла моя библиотечка. Меня переполняла гордость за жителей Мартинвилла, которые приносили для нее книги, и за нашего милого котика, который ее охранял. И тут мне вспомнились слова миссис Скоггин: «Ты же библиотекарь, милочка. Так ведь?»
Глава 30. Эван
Не пройдя еще и полпути до дома, Эван вдруг услышал, как сзади тренькает велосипедный звонок. Мальчик обернулся. С широкой улыбкой на лице к нему катил Деметрий Паппас. Когда Деметрий доехал до Эвана и остановился, оказалось, что корзина его велосипеда набита пирожными и печеньем.
– Угощайся, – предложил Деметрий. – Я только вылез из школьного автобуса и сразу пошел на лужайку. В день выпускного всегда раздают вкусненькое. – Он весело ухмыльнулся.
– Я уже объелся, – сказал Эван, поглаживая свой живот.
«Ну ты и вымахал», – думал он. В велосипедных шортах ноги Деметрия казались ужасно длинными. А ведь раньше он был коротышкой вроде Рейфа.
– А я вас видел пару дней назад в Грантвилле, – сказал Деметрий. – Понравилась новая школа?
– Ну да, наверное.
Деметрий засмеялся.
– Да, мне тоже не очень. В первое время. Но потом привыкаешь, и все нормально. Там можно поучиться играть на чем-нибудь. Инструмент выбираешь сам. И мы с тобой будем ездить в одном автобусе! По крайней мере, этот год.
Эван старался не глазеть, но все же невольно посматривал на ноги Деметрия. Одна лодыжка была испачкана машинным маслом, но все же ноги не казались такими уж волосатыми. Почему-то от этого мальчику полегчало.
– Он на другой ноге, – сказал Деметрий, поворачиваясь боком.
– Что?
– Шрам.
И тут Эван вспомнил про знаменитый шрам, который тянулся у Деметрия от бедра до колена.
И вспомнил, откуда взялся этот шрам.
– Ой, я кое-что забыл, – сказал он. – Надо вернуться в город.
– Ну давай. Хороших тебе каникул. Я с понедельника в лагерь. – И Деметрий покатил дальше, крикнув на прощание: – В сентябре займу тебе место в школьном автобусе, идет?
– Идет! Спасибо! – Несмотря на полный живот, Эван уже мчался к дому Рейфа. Ему предстояло сделать кое-что опасное, и лучше было иметь рядом друга.
К счастью, визиты Рейфа к стоматологу всегда были короткими. Родители заставляли его каждый раз чистить зубы после еды.
Глава 31. Эван
О легендарном домике на дереве знали все ребята с улицы Рейфа и Эвана. Домик был довольно далеко от жилого квартала – в лесу, который местная детвора считала своим. Так что когда ребята впервые его увидели, то решили, что ни один взрослый о нем не знает. Располагался он так высоко, что карабкаться туда было явно против правил. Да и страшновато.
Потом дети немного подросли. Они часто обсуждали домик и подначивали друг друга туда забраться. Самые отчаянные влезали на дерево, хотя внутрь домика не удавалось попасть никому: дверца была заперта. К ней вели шаткие ступеньки – просто деревянные дощечки, косо прибитые к стволу. Они кое-где растрескались и болтались на гвоздях. Все смельчаки, рискнувшие залезть наверх, облегченно вздыхали, когда снова ступали на землю. Все, кроме Деметрия Паппаса, который потерял равновесие, упал, распорол ногу и сломал руку в локте. Именно из-за Деметрия Эван никогда даже не думал забраться в домик. До этого дня.
Они с Деметрием дружили, но тот был постарше: он перешел в шестой класс и стал ездить в Грантвилл еще два года назад. Теперь он играл в школьном оркестре и возвращался домой на вечернем автобусе – позже, чем другие ученики. Деметрий едва успевал делать уроки и больше не играл с соседскими ребятами в лесу.
Эван поглядел вверх, на дерево.
Именно Деметрий рассказал ему про навесной замок на двери домика. Он сказал те же самые слова, что и Рейф: висячий замок.
– Ты уверен, что хочешь это сделать? – спросил Рейф. – Мой папа всегда говорит, что этот домик – симпатичная ловушка.
– А на каком инструменте играет Деметрий? – Мама Рейфа была учительницей музыки.
– На скрипке, – ответил Рейф.
Эван похлопал ладонью по карману штанов: проверил, на месте ли ключи. Затем подтянул лямки рюкзака.
– Значит, у него с локтем все в порядке. Ну, раз он играет на скрипке.
– Ну да, – согласился Рейф. – Мама
