Николай Блинов - Флаг на грот-мачте
Пятеро самых шустрых: два Ивана, два Петра и Фрол - ни о чем и думать не могли, кроме моря. Эти пятеро стали постоянной командой катера с броненосца "Чесма", который после славной победы над "Черным бобром" был торжественно переименован в "Будь готов!". Буквы для него вырезал и покрасил золотой краской тот же Сережка Тыров. Катер был главной заботой звена. Под командой Никиты они надраивали до блеска латунные уключины, терли жесткими вениками палубу, сушили и укладывали паруса. И почти всегда с ними наравне работала неутомимая Маняша Уткина.
Много помогали Первому городскому ребята из комсомольского клуба. В первые же дни существования отряда они притащили пионерам несколько столов, скамеек, шкафов для инвентаря, достали кумача для вымпелов и галстуков. А девушки-комсомолки их сшили.
Несколько раз в пионерский клуб заходил секретарь губкома РКСМ Василий Олишев, расспрашивал звеньевых, что да как. Иногда с ним вместе наведывались секретарь горкома Угловой и заместитель председателя губисполкома Боговой.
Когда Ленька заикнулся было, что неплохо бы организовать выпуск пионерского журнала "Костер", Олишев сказал:
- А что ж, хорошее дело! Дерзайте. Готовьте журнал в рукописном виде. А потом мы экземпляров десять размножим на гектографе. Кажется, я видел в городской типографии гектограф? - спросил он у Богового.
- Еще со времен большевистского подполья сохранился. Я договорюсь, сказал Боговой.
И договорились.
Отец принес Никите из типографии три специальных химических карандаша: красный, фиолетовый и зеленый. Картинки и заглавия рисовали разными цветами, а весь текст писали фиолетовым. Потом каждую готовую страницу укладывали текстом вниз на желатиновый поднос гектографа и прокатывали валиком. Текст отпечатывался на желатине. Затем прикладывали чистый лист, прокатывали его тем же валиком, и на бумаге получался отчетливый оттиск.
Через неделю Ленька уже с гордостью держал в руках пахнущую типографией тоненькую тетрадку с красными буквами: "Костер". Под заглавием фиолетовый пионер, похожий чем-то на Петьку Жгилева, надув щеки, дул в зеленый горн с красным вымпелом.
Никита теперь каждый день шел в свой клуб как на праздник. Ему постоянно хотелось выполнить любое дело как можно лучше. Он все реже вспоминал свои беспризорные скитания. Жизнь четко разделилась на ту, вроде бы ненастоящую, и на эту, теперешнюю.
Он по утрам вставал вместе с отцом. Обливались из одного ведра за сараем во дворе. Вместе завтракали и выходили на улицу.
- Обедать не опоздай! - говорил отец и легонько подталкивал его в спину.
* * *
Никита вошел во двор пионерского клуба и увидел Володю, Леньку и Карпу.
- Вот и Никита, - сказал Володя. - Хочу с вами посоветоваться. Сможем ли мы вывезти отряд в лагерь?
- Даешь лагерь! - закричал Карпа.
- А что тут такого, - сказал Никита, - погрузимся на катер и поехали.
- А кто нас кормить будет? Где спать? - сказал Ленька. Подготовиться надо как следует. Подумать надо.
- Да что тут думать! - Карпа даже покраснел от волнения. - Тут все ясно, как мармелад!
- А ты мармелад-то ел когда-нибудь? - засмеялся Ленька.
- Ну, не ел. Подумаешь! Его из варенья делают. И вообще, при чем здесь мармелад? Мы про лагерь толкуем. Видали! Я ему про лагерь, а он про мармелад.
- Да ты же сам! - возмутился Ленька.
- Не горячитесь, - сказал Володя. - Леня прав. Дело нешуточное. Как говорит наш Головко, "це дило требо розжуваты". Раз никто из моих помощников не возражает, начнем готовиться. А что для этого нужно?
- Ха, - сказал Карпа, - палатки, вот что.
- Топоры, лопаты, посуду, спички, хлеб, соль, картошку, - начал перечислять Никита.
- Лекарства, - добавил Ленька обиженно. - Бинты, йод!
- Ну вот видите, не так уж мало, - сказал Володя, посмеиваясь. - А кроме всего этого, нужно и ребят подготовить, обучить. В каждом звене должны быть санитар, горнист, барабанщик. Значит, так, Никита с Леней берите по нескольку ребят от каждого звена и отправляйтесь. Помните казармы, где винтовки ЧОНа получали? Там возьмете все по этой записке и договоритесь об обучении барабанщиков и горнистов. А Карпа отыщет Маняшу и организует занятия санитаров.
У Карпы вытянулось лицо.
- Да, - сказал он, - всегда так. Кому в казармы: горны, барабаны, палатки получать, а Карпе с девчонками бинты разматывать.
С Никитой и Ленькой отправились Петька из "Серпа и молота" и четверо новичков из других звеньев.
Полк помещался в длинном здании, на фасаде которого еще сохранились щербатые следы от пуль. Дневальный со штыком на поясе провел ребят через всю казарму рядами аккуратно заправленных коек и пирамид с начищенным оружием. Ребят поразила чистота и тот особый порядок, который отличает военные казармы.
Молодой командир с кубиками на воротничке и кимовским значком на груди приказал вызвать барабанщика. Пришел пожилой солдат с длинными, как у запорожца, усами. Усмехаясь в усы, он протянул ребятам солдатский барабан и спросил:
- Ну, кто хочет?
Петька осторожно взял палки, повесил на шею тяжелый барабан и ударил. Получилось что-то жалкое вроде: "тра-та-та, тра-та-та, вышла кошка за кота". Солдат прищурил глаза, шевельнул усами, взял барабан и сказал:
- Дай-ка попробую.
Взмахнул палками и скомандовал:
- На месте шагом марш!
Барабан зарокотал рассыпчато и четко. В такт ему ноги дружно заработали по полу нечастым шагом. Усы солдата шевелились в ритм барабанному маршу, и он негромко, не очень отчетливо выговаривал:
- Старый барабанщик,
старый барабанщик,
старый барабанщик
крепко спал.
Он проснулся,
перевернулся,
барабанить снова стал.
Казалось, что это говорит не солдат, а выговаривает сам барабан.
Все ребята захотели стать барабанщиками и горнистами. Договорились о дне занятий.
Со склада получили топоры и лопатки в брезентовых чехлах, несколько солдатских котелков и фляжек, а самое глазное, настоящие походные палатки.
На обратном пути, у самого клуба, ребята столкнулись с Тодиком. Он стоял на углу с каким-то верзилой и, увидев ребят, быстро юркнул за угол дома. Тодька исчез с того дня, когда "бобры" хотели потопить катер, и ни разу не появлялся в пионерском клубе.
- Ну и шут с ним! - сказал Ленька, когда ребята гадали, куда он подевался. - Небось мамочка не отпустила. Ах, Тодик, не промочи ножки!
И вот сейчас, увидев его испуганный, жалкий взгляд, Никита передал свою ношу Петьке и бросился за угол.
- Тодька, - закричал Никита. - Подожди, дело есть!
Тодик остановился. Верзила дернул его за руку, подтолкнул в спину, и они скрылись в дыре забора.
Когда Никита подбежал и заглянул между досок, за забором уже никого не было.
- Ну что, догнал? - спросил Ленька, когда Никита вернулся.
- Нет, удрал.
- Ладно. Нечего нам из-за него переживать, - успокаивал Никиту Ленька. - Он вообще чуждый элемент. У него отец инженер, а мать буржуйских деточек музыке обучает. Не наша прослойка.
- Сам ты прослойка! - сказал Никита. - Мне кажется, он чего-то боится. Кто этот длинный, что с ним был?
- Его Оглоблей кличут. Он раньше бойскаутом был, а потом куда-то смылся. Тоже не наш.
- Слушай, - сказал Никита, - по-твоему рассуждать, так я ведь тоже чуждый. У меня отец в редакции работает, а мать гимназию окончила. Тоже уроки давала.
Ленька задумался.
- Во-первых, твой отец красным командиром был, а сейчас он партийный.
- А во-вторых? - спросил Никита.
- Во-вторых, и ты был чуждый. А теперь перевоспитался вроде. Ты был несознательный люмпен-пролетарий, а теперь стал сознательным борцом за дело рабочего класса.
Он подумал и добавил честно:
- Ну, может, еще и не совсем сознательным. Но ничего, мы тебя и дальше перевоспитывать будем.
- Это кто же меня перевоспитывает? - обиделся Никита. - Ты, что ли? Но тут он вспомнил историю с ящиками и замолчал.
Когда пришли в клуб и сложили на пол снаряжение, Никита сказал:
- Может, Тодьку как раз и надо перевоспитывать, а?
- Не знаю, - сказал Ленька. - Может, и надо, да как?
Смотреть походное снаряжение сбежался весь отряд. Галдеж поднялся как на базаре. Всем хотелось потрогать шанцевые лопатки и топоры.
- Отставить! - сказал Володя. - Нужно научиться быстро и по всем правилам разбивать палатки. Сроку дается неделя. Через неделю проверим, чье звено быстрее. Идет?
- Идет!
Каждое звено получило по палатке. Их начали разворачивать и тут же, во дворе, осматривали стойки и оттяжки.
- Эй, Никита, - позвал Карпа, выбегая из клуба. - Секретный разговор.
Никита подошел к нему.
- Я сейчас из окна трех "бобров" видел, - зашептал Карпа. Прохаживаются мимо клуба. Один на забор полез посмотреть. Шпионят...
- Ну и пусть, - сказал Никита. - Нечего нам скрывать. Может, они в пионеры хотят, да не решаются.
- Ну нет! Хотели бы - через забор бы не подсматривали.
- А может, боятся?
