Николай Блинов - Флаг на грот-мачте
- Ты, кажется, говоришь ерунду. Этого не может быть.
- Спроси сама, - пожал плечами Костя, продолжая есть.
- Ну и спрошу. Только не сейчас.
Никита был занят едой и не очень прислушивался, что о нем говорят. К еде он привык относиться серьезно.
- Ох, и люблю же я торт, - сказал Тодик, глотая слюну. - С кремом!
Костя ухмыльнулся и шепнул что-то ему на ухо.
Тодик вдруг побледнел, положил нож и вилку.
- Что же не кушаешь, Тодик? - спросила Эрна.
- У него живот болит, не обращайте внимания, - сказал Костя и засмеялся.
После угощения перешли в гостиную, и Эрна затеяла игру в фанты. Девчонки отдавали ей кто носовой платочек, кто брошку, снятую с кофты. Когда очередь дошла до Никиты, он пошарил в карманах и бросил в шляпу пуговицу не то от рубашки, не то от штанов. Девчонки зафыркали.
Потом на стул посреди комнаты усадили Костю. Эрна подошла к нему сзади и стала вытаскивать из шляпы фанты. Она подымала их над головой, чтобы все видели, а Костя не видел, и спрашивала:
- Что этому фанту делать?
Костя оказался на высоте. Он отвечал не задумываясь и всякий раз очень удачно, вызывая общее оживление.
Только Тодик обиделся. Когда Эрна подняла над головой его перочинный ножик и спросила, что этому фанту делать, Костя прикрыл глаза, как бы раздумывая, и произнес:
- Исполнить арию "На земле весь род людской..."
- Это он нарочно, - зашептал Тодик на ухо Никите, пока смеялись девочки. - Думаешь, он не знает, чей фант? Ему в зеркале на стене видно. Заметил, как он глаза закатывает, чтобы в зеркало посмотреть?
Ликиному фанту-платочку досталось "исповедовать грешников". Никитиной пуговице - проделать цирковой номер. Никита подумал, что Тодик, кажется, прав.
Потом все исполняли свои номера. Тодик оказался хитрее, чем о нем думали. Когда подошла его очередь, он попросил Эрну аккомпанировать на пианино, вышел на середину комнаты, поднял руку к потолку и, то широко открывая рот, то раздувая щеки, исполнил арию без единого звука.
Пока хлопали его находчивости, Лика переглянулась с Костей и вышла в переднюю.
- Что значит "исповедовать грешников"? - спросил Никита у Эрны.
- А вот вызовет тебя Лика, тогда узнаешь, - засмеялась Эрна.
Как будто в ответ на ее слова от дверей, за которыми скрылась Лика, окликнули Никиту:
- Тебя вызывают исповедоваться!
Эрна прикусила губу, удивленно посмотрела на Никиту: Никита пожал плечами и направился к двери. В дверях он оглянулся и увидел, что из столовой вышла мать Эрны. В это время его потянули за руку, и дверь за ним закрылась. В полумраке прихожей он с трудом различил лицо девушки.
Перед самым лицом блеснули ее глаза.
- Я хотела у тебя спросить одну вещь.
- Ну? - сказал Никита, чувствуя, как его охватывает непонятное волнение.
- У вас в комсомольском клубе бывают девушки-комсомолки?
- Ну, бывают.
- А это правда, что вы остаетесь с ними в клубе ночевать?
Никита сначала не понял, что она спрашивает. А потом до него дошло. С его губ готово было сорваться ругательство, но он сдержался и крикнул только:
- Дура!
Нащупав дверную ручку, он выскочил из передней, чуть не сбив с ног Эрну и ее маму. Обе смотрели на него одинаковыми круглыми глазами.
- Я же говорила, с ним будет трудно. Апаш, беспризорник. Его нельзя оставлять вдвоем с порядочной девушкой, - сказала мама и строго спросила: - Что у вас происходит, мальчик?
Никита замешкался с ответом. Он просто не знал, что отвечать.
Из дверей, за его спиной, вышла Лика. Лицо ее пылало, она прижимала ладони к щекам.
"Ну их всех к черту", - подумал Никита и сразу успокоился.
- Ты молчишь, мальчик? - строго сказала мать Эрны.
- Спросите у нее, - крикнул Никита и кивнул на Лику. Он окинул взглядом притихших девочек, заметил недоуменно вытянувшееся лицо Тодика. Подумал, без особого интереса, куда девался Костя? Последнее, что успел заметить, - удивленный и страдальческий взгляд Эрны.
- Гудбай, ауфвидерзеен! - произнес он как мог насмешливо. Не торопясь вышел, а очутившись за дверью, стремительно бросился вниз по лестнице.
Внизу он увидел Костю. Похоже, тот ждал кого-то.
- Ты что? - спросил Костя. - Ха, ха! Понимаю. Девочка оскорбила пролетарскую честь. Пролетарии не понимают юмора.
Никита ошалело смотрел на Костю. Так вот в чем дело! Вот почему удивилась она за столом, а потом решила спросить.
- Ты, фрайер! - сказал Никита. - Я с тобой еще поквитаюсь!
Он что есть силы хлопнул дверью.
- Попробуй! - крикнул Костя ему вдогонку.
Видно, таким уж выдался этот день для Никиты, что его злоключения еще не кончились. Он выбежал за калитку и с разбегу налетел на Леньку. Рядом с озабоченным видом прохаживался Карпа.
- Ты что летишь как бешеный? - рассердился Ленька.
- Это его из гостей выбросили. Со второго этажа, - объяснил Карпа. Они на именинах были. - Опустив руки и умиленно кланяясь, Карпа дурным голосом добавил: - С благополучным вас возвращеньицем, господин Лепехин!
Никите сразу стало легче.
Друзья шагали в ногу по звонким мосткам. Ленька изредка поглядывал на Никиту справа. Карпа, мурлыча под нос какой-то мотивчик, поглядывал слева.
- Идем ко мне, - сказал Никита. - Батя уехал в Заостровье попов разоблачать. У нас поговорим.
- Идем, - обрадовался Карпа. Он хотел еще что-то сказать, но Ленька грозно глянул на него.
- Помолчи! Пусть он сначала расскажет, а потом мы ему выложим.
Первое, что сделал Никита, когда они вошли в комнату, сорвал с ног опостылевшие башмаки, швырнул их под вешалку и с наслаждением потопал босыми ногами по чисто вымытому полу.
Друзья улеглись животами на расстеленное одеяло.
- Ну давай, выкладывай! - распорядился Ленька.
Никита рассказал.
Карпа сочувственно засопел, а Ленька сказал:
- Азбука коммунизма. Чего еще от буржуев недорезанных ждать?!
Он стукнул кулаком по одеялу.
- Конечно! В три шеи разгоним буржуйских деточек!
- Сегодня получено сообщение из ЦК... - не вытерпел и ввернул Карпа.
- В РСФСР создана детская пролетарская организация, - продолжал Ленька. - В губкоме выбрали оргбюро по подготовке пионерского движения. Володя сказал, что завтра нас вызывают в оргбюро, там будет решаться судьба дружины бойскаутов и вопрос о создании отряда юных пионеров...
- Кого, кого? - спросил Никита.
- Юных пионеров Российской Советской Федеративной Социалистической Республики, - торжественно повторил Ленька.
- Даешь юных пионеров! - заорал во весь голос Карпа и, перевернувшись на спину, потряс в воздухе ногами.
Часть II
КОНЕЦ "ЧЕРНОГО БОБРА"
Глава 14
ФЛАГ НА ГРОТ-МАЧТЕ
На знакомом утоптанном дворе под зелеными кронами берез построились патрули бойскаутов. Они образовали большую букву П, на открытом конце которой алело знамя с белой лилией. Возле знамени стояли Володя и Павлик.
"Чайки" стояли против "ласточек", и Никита, поглядывая на девочек, думал, кто из них перейдет в новую организацию. Эрна? Не позволят ей родители. Никита вздохнул. Все-таки жалко. Хотя Ленька прав, она чуждый элемент, а все равно жалко. Да и остальные девочки тоже...
Никиту толкнул в бок Карпа:
- Тодик-то не пришел, а говорил...
Никита оглядел "чаек". Ребята выжидательно поглядывали на Володю, который разговаривал со скаут-мастером. С правого фланга, опираясь на посох, с патрульным тотемом стоял Андрей. Узкий ремешок шляпы под подбородком подчеркивал решительное выражение его лица.
Никита подвинулся к Андрею.
- Не знаешь, куда делся Глеб Степанович? Что-то давно его не видно.
- Сам удивляюсь, - пожал плечами Андрей. - Спрашивал Павлика, он тоже не знает. Может, в море ушел.
- Сдрейфил Тодик. Или мамочка не пустила, - ворчал рядом Карпа.
Павлик и Володя закончили разговор. Павлик аккуратно сложил и убрал в карман гимнастерки листок бумаги, переданный ему Володей, оглядел выстроившиеся перед ним патрули.
Володя шагнул вперед и громко прочитал положение о создании детской организации, которая названа организацией юных пионеров. Бойскауты слушали, поглядывая то на Володю, то на Павлика, и разные чувства отражались на их лицах. С явной неприязнью смотрел на Володину черную куртку и фуражку с красной звездой Костя, патрульный "Черных бобров". Растерянны были лица девочек.
Кончив читать, Володя предложил всем, кто хочет вступить в пионеры, перейти на левую сторону от знамени.
Андрей шагнул вперед, скомандовал "смирно" и подвел свой патруль к Володе. Павлик удивленно изогнул брови и, сняв с головы шляпу, стал поправлять и без того прямые поля. Из "бобров" налево перешли двое. Из "ласточек" никто не перешел.
- Ну что же, - сказал Володя, - кто надумает, милости просим. Наш штаб на углу проспекта Чумбарова-Лучинского и улицы Карла Либкнехта. Двери для всех открыты.
Андрей скомандовал:
- Шагом марш!
И первые двенадцать юных пионеров с Володей во главе отправились в свой новый пионерский клуб. Три комнаты в нижнем этаже деревянного двухэтажного дома пионерам передали комсомольцы.
