Я и мои друзья - Александр Галкин
История эта как-то сама собой забылась. Правда, с Павликом-Карликом мы по-прежнему не разговаривали, не могли простить его.
Кончалась вторая четверть. Приближался новый год. Дела свои школьные мы с Симушом значительно поправили. (Наши дневники поосвободились от «двоек». Симуша даже начали хвалить на классных собраниях. И все же арифметика была самым слабым местом в нашей жизни.
Предстояла контрольная работа за четверть. И на пионерском сборе было решено подтянуться и по этой линии. Договорились, что после уроков будем оставаться всем классом и решать сложные примеры. Наши отличники должны были помочь более слабым. Само собой считалось, что Павлик-Карлик будет главным репетитором.
В тот день после звонка никто не ушел домой. Мы с Симушом достали чистые новые тетради и разложили их на парте. И вдруг все увидели, как Павлик-Карлик собрал свой портфель и направился к выходу.
— Ты куда, Павел? — удивился Кируш.
— Домой,— спокойно ответил Павел.
— Как? А решение отряда? Ты забыл, что решили готовиться к контрольной? — спросил Гриша.
— Не забыл.
— В чем дело? Ничего не понимаю,— еще пуще удивился Кируш.
— Мне лично никто не велел,— также невозмутимо и даже равнодушно ответил Павлик-Карлик.— И потом, у меня дела…
И дверь за ним закрылась. В классе застыла тишина. Мы смотрели друг на друга, ничего не понимая. Кто-то шумно выдохнул.
— Вот вам «цвет» школы! — намеренно подражая директорскому тону, проговорила Катюша.— Видели какой он красивый?
— Не цвет, а чертополох,— иронично уточнил кто-то.
— Правильно,— поддержали его.— От чертополоха ягоду не жди.
Ошарашенные ребята молчаливо разошлись по домам….
Шли домой и мы с Симушом. Нам было стыдно за Пашу.
Накануне зимних каникул по школе распространилась весть: «После каникул состоятся лыжные соревнования. Первые десять лыжников поедут на районные соревнования защищать честь школы!»
Эта весть всех взбудоражила. Куда ни пойдешь, всюду только один разговор — о предстоящих лыжных соревнованиях. Все метят в чемпионы. О втором и третьем месте даже речи нет.
Лишился покоя и наш класс. Больше всех заносился Кируш-Длиннуш. «Кто меня обгонит? Кто? — вопрошал он.— Обязательно стану чемпионом! Я и в прошлом году чуть не выиграл это звание. Палка сломалась, а то…»
Вот именно, думал я, как люди берутся заранее предсказывать события? Всякое случается. Не только палка, но и лыжа может сломаться или ремешок лопнет. Вот и остался в «хвосте». А потом — в других классах тоже немало хороших лыжников! Возьмите того же Ваню Чавгу из седьмого «в». Он так мчится по лыжне, что только ветер за спиной свистит. Летит точно аэросани. Уж если Ваня Чавга по-настоящему захочет, он легко выйдет на первое место. Кирушу до него — ого-го! Так что зря он себе цену набивает.
Конечно, вслух я ничего этого не сказал. Что спорить! Честно говоря, и сам-то, я на лыжах не шибко бегаю. Но и меня общее настроение захватило. Мне теперь даже во сне стало сниться, как я становлюсь чемпионом. Да и как об этом не думать! Какое уважение, добрую зависть вызывешь у ребят! С тобой и учителя по-другому разговаривать будут, и директор школы. А как же! Спортивная честь школы! Шутка ли…
В прошлом году, когда Ваня Чавга вышел на первое место в районе, ему столько почета воздали. В школьной газете поместили его портрет. И эта газета висела дольше других. Мы наизусть выучили надпись под фотографией: «Учитесь быть таким же сильным, ловким и смелым, как Иван Чавга!». Районная пресса опубликовала очерк. С фотографиями: в школе, дома, на тренировке… Всем известно: Ваня Чавга — лучший лыжник, чемпион района. На каждом собрании говорили об этом.
Конечно, Ваня после всего немного загордился. Ходил вразвалочку, при разговоре глаза как-то странно прищуривал, смотрел этак вдаль — ни на кого. Будто он только один что-то там видел. Шло время и слава Вани Чавги меркла. Чемпион, зазнавшись, перестал тренироваться и на последней лыжной гонке даже сошел с дистанции. Шансы каждого из нас теперь здорово возросли. Вот почему Симуш, я и Антоша решили готовиться на совесть. Надо же отстоять честь своего класса! Пусть сколько угодно бахвалится Кируш-Длиннуш, положиться на него трудно.
Как только начались каникулы, мы втроем проложили возле деревни пятикилометровую лыжню, и каждое утро и вечер совершали пробег. Время засекали по часам. С каждой тренировкой эту дистанцию мы проходили все быстрее. В январские дни ударили сильные морозы, засвистели метели, но наша лыжня за эти десять дней так и не была занесена снегом.
Мы и не заметили как пролетели каникулы и вот настал день соревнований. Во дворе школы собрались лыжники. Стоит разноголосый шум. Бьется на ветру полотнище «финиша». Выставлен стол под красным сукном для судей. Играет радио. Настроение у всех приподнятое, радостное. Подбежала к нам запыхавшаяся Катя-Катюша.
— Ребята! Ребята! — еще издали закричала она.— Ваня Чавга в соревнованиях участвовать не будет! Уехал к брату в город!
Это здорово! Мы с Симушом переглянулись. Теперь легче бороться за звание чемпиона. Кируш особой опасности не представлял. Все знали, что на трехкилометровой дистанции он чувствует себя, как рыба в воде, а на пяти не выдерживает, выдыхается.
Во дворе — веселая сутолока, бегают болельщики. Участники соревнований в последний раз проверяют палки, лыжи, крепления. Кое-кто тут же разминается на ходу — делает пробежку возле забора.
Пришел и Павлик-Карлик. Нахмуренный, сосредоточенный. И непонятно почему, привел с собой свою собаку — здоровенного, с теленка, кудлатого Улая. Пес у него дрессированный, послушный, но злой. Никого к себе близко не подпускает — рычит. И, видимо, поэтому Паша держится от нас в сторонке.
Прозвучал сигнал: «На старт!» Все зашевелилось, задвигалось. Возле старта скучились лыжники.
Директор объявил, что соревнования откроет лучший ученик школы — Павел Павлов. На трассу он уходил первым. Павлик-Карлик важно и горделиво прошествовал к стартовой линии. Его пес Улай бежал сбоку и умильно поглядывал на хозяина. Судья
