Страсть на холсте твоего преступления - Mirin Grots
Босс, они приземлились.
Об их посадке мне сообщили в ту же секунду и весь день я ходил на нервах, чувствуя зуд в области грудины. Всё безумно раздражало, всё казалось неправильным и непостоянным.
Я вглядывался в стакан виски, будто он заговорит со мной и скажет, что же со мной не так. Крэйг сидел напротив, жадно обнимая длинноногую блондинку. А ведь первое, что я заметил в Терезе — её длинные и красивые ноги. Тогда я думал, что у неё есть только ноги и глаза, готовые заманивать и убивать самым извращённым способом.
В тот день я ехал домой и представлял, как она медленно опускается на колени, облизывая естественно красные пухлые губы. Её глаза смотрят только на меня, зелень и страсть играет в них, разливаясь привлекательными красками. Она завораживала. Спускаясь всё ниже, я следил за каждым изгибом её тела, пока она не вытащила нож из-под короткого платья, пропитанный коварным ядом змеи. Такой я её видел. Коварной и страстной рыжей девочкой.
— Что думаешь о завтрашнем ужине? — спросил Крэйг, отрываясь от губ блондинки с характерным причмокиванием. Я проследил за ним и пожал плечами. Я думал об очередном плане Андреаса, но теперь, когда у него моя мама и Тереза, я не мог рисковать. Хотя у меня была куда большая поддержка со стороны семей, чем у дяди. И кровожадный Крэйг был моим верным помощником.
— Очередной показушный вечер, где он представит свою новую любовницу как экспонат, — произнося это, я сжимал кулаки. Я не мог сидеть на месте. Я встал, сжал перила и осмотрел танцпол. Всё раздражало. Хотелось выгнать каждого танцующего человека, который отдаёт себя алкоголю и танцам, забываясь. Я не мог напиться до такого состояния. На моих плечах висит слишком большая ответственность и много не спасенных людей, которые в любой момент могут позвать на помощь. Я должен думать головой, трезвым умом.
— Эйвон прав, ты не обязан идти. Скажи, что у Веритаса появилось неотложное дело, — подошел Крэйг, облокотившись о перила. Я смотрел на девушек и парней: улыбаются, танцуют, веселятся.
— Я должен увидеть её, — говорю я и замираю. Рыжий. Нет. Русо-рыжие волосы. Я выдыхаю через приоткрытый рот, наблюдая за стеклянным куполом, в котором обычно танцуют стриптизерши. Клуб платит им за развратные танцы, а мужчины и женщины добавляют чаевых, но сейчас что-то было не так. Девушка в куполе была одета в черное блестящее платье на бретельках, обнажая длинные бледные ноги и притягательные формы тела. Её движения плавные, грациозные, словно она танцует под музыку, которую слышит только она одна. Её руки подняты над головой, медленно проводят по рыжим волосам, спускаясь по телу вниз. Она умеет играть с ритмом, подбирая под него свои движения, создавая настоящее шоу на танцполе. Её тело инструмент, который поддается ей. На ней всё внимание. На ней все взгляды. Откровенность, страсть, нежность и сила. Каждый её шаг — это огромное количество энергии, которая льется из нее как из фонтана.
Руки поднимаются к волосам, она отбрасывает их на левое плечо и поворачивается ко мне лицом. Весь воздух покидает легкие, меня будто ударили в солнечное сплетение, и я на секунду потерял сознание. Я держу себя в руках, когда вижу Терезу. Свою девочку. Свою девочку, только что свободно и страстно танцующую перед целым танцполом людей. Её танец был целым миром эмоций, который она открывает перед собой. Play with Fire — Sam Tinnesz заканчивается и будто почувствовав мой единственный пораженный взгляд на себе, она поднимает голову. Секунда. И бутон раскрывается, фейерверк взрывается, северное сияние сияет, толпа ликует. Она смотрит всего пару секунд, а в её взгляде пустота. Бутон не цветет, фейерверк не подожгли, северное сияние не появилось, толпа молчит.
Это она? Или моя очередная галлюцинация звонко смеётся надо мной? Она высмеивает меня.
— Ты тоже это видишь? — слишком тихо спрашиваю я у Крэйга, наблюдая, как её длинные ноги, подчеркнутые высокими каблуками, спускаются по лестнице и покидают купол. Она движется грациозно, плавно, покачивая пышными бедрами. Лицо блестит от нанесённого серебристого макияжа даже через такое расстояние от меня. Она идёт к двери, пробираясь сквозь толпу, которая завороженно пропускает её.
Заманчивая.
Я не выдерживаю, выхожу из комнаты, пробегая лестницу и толпу танцующих людей. Музыка, басы, давление затмевает голову, но единственное, что я вижу — её ангельскую спину. Я следую за ней, словно под сильным магнитом, не в силах оторваться.
Тереза. Лилиан. Стрекозка. Девочка, с большими зелёными глазами. Моя девочка…
Я выхожу из клуба, прохлада ночного Дублина приводит меня в чувство. Я находился в туманном сознании, пока следовал за ней. Я осматриваюсь, замечая только пару зевак и кричащих подруг, идущих по тротуару в обнимку. Я ищу её. Ищу надежду и намек на её прибытие. В меня ударяет ванильный запах, и я закрываю глаза. Она была галлюцинацией с четкими линиями и запахом, но прошло столько времени, что её запах просто заел в моей голове. Её нет.
* * *Я уговорил Эйвона присутствовать на ужине вместе со мной. Без него я бы не справился и проломил голову случайному прохожему от неконтролируемой злости. Я сидел за столом, держа руки на ногах, показывая свою властную позицию хищника рядом с другими хищниками. Иерархия господства, где каждый считает себя выше другого. Она определяет порядок и распределение власти, ответственности и ресурсов среди участников системы. За столом собрались бизнесмены, политики, криминальные авторитеты, а также коллеги Андреаса, склонные к жестокости и безжалостности. Они готовы на все ради достижения своих целей. Его маленькие пешки, которых он называет «друзья».
Эйвон сидит под боком, нервно теребя ногу под столом. Я сжимаю челюсть, отпивая коричневую горьковатую жидкость из бокала. Меня раздражает его трясущаяся нога. Меня вся атмосфера фальшивости и вынужденного уважения напрягает.
— Друзья мои! Я так рад вас всех видеть, — слышу голос дяди и не оборачиваюсь. Не сдвигаюсь с места, пока шея напряженно живёт своей жизнью и подрагивает от желания обернуться. Я смотрю на друга, который при услышанном тут же соскочил на ноги. Его худощавое тело напряглось, руки упали по обе стороны тела, глаза раскрылись. Она была там. Он видел её.
