Битва за пустыню. От Бухары до Хивы и Коканда - Владимир Виленович Шигин
Потеряв в 30-е годы XIX века влияние в Персии, теперь Лондон всеми силами старался наверстать упущенное и развернуть Тегеран лицом к себе и спиной к Петербургу. В этом были едины и либералы, и консерваторы.
– Сдавать Персию в зону влияния России мы не будем ни при каких обстоятельствах, пусть даже нам придется ради этого двести лет с ней воевать! – вещал неутомимый Роулинсон.
Бравада о двухсотлетней войне с Россией из-за Персии была, конечно, дешевой демагогией. В реальности же Роулинсон призывал направить на командные посты в Персию и Афганистан офицеров из Индии. Помимо этого, он заявлял: «Продвижение России к Индии и ее демонстрации против Кабула и Герата отныне требуют от нас более активного вмешательства… Любые меры обороны, касающиеся Персии или Афганистана, должны быть организованы в Индии и выполняться из Индии».
Надо отдать должное, действовали англичане в Персии весьма энергично. Потерпев поражение в попытках создать флотилии на Каспийском море и Амударье, в 1860-х годах английская фирма «Братья Линч» все же получила концессию на судоходство по реке Карун, а компания Индо-Европейского телеграфа занялась сооружением телеграфных линий и телеграфных контор на иранской территории.
Теперь и нам надо было втягиваться в сложную политическую борьбу за влияние в Персии, чтобы не пустить туда своего старого соперника.
Проигрывал Роулинсон и варианты возможной войны Англии и России из-за Индии. По этому вопросу он писал, что Англия «без колебаний возьмется за оружие, если ее правам или интересам будет грозить серьезная опасность либо в Турции, либо в Египте, либо в Центральной Азии».
Впрочем, мнение Роулинсона, при всем его авторитете и популярности, все же в конечном счете было только его личным мнением.
* * *
Официальная позиция Лондона и Калькутты была куда менее радикальной и более сдержанной, чем того жаждали «ястребы». Реально ни в какие военные авантюры в Афганистане и других странах Центральной Азии Англия пока вмешиваться не собиралась. Сменивший на посту вице-короля в Индии в 1872 году Френсиса Нейпира граф Нортбрук продолжил политику «невмешательства» своего предшественника в дела Афганистана, а кроме этого, вообще запретил проведение какой-либо разведки на северо-западной границе Индии.
При этом после очередного известия о взятии русскими того или иного города в Средней Азии консерваторы начинали нервно реагировать.
– Либералы довели Англию до позора! – кричали они в парламенте. – Россия неотвратимо приближается к Афганистану. Русскому медведю плевать на все трактаты и договоренности, он идет туда, куда ему нужно! Политика бездеятельности либералов показала свою беспомощность и ошибочность. Пора срочно менять наш политический курс по отношению к России на активный и агрессивный!
Как известно, любовь плебса непостоянна. Если раньше ему нравились либералы, то теперь обыватели находили, что лозунги консерваторов куда более привлекательны.
В результате вскоре после очередного политического скандала на смену либералам в Англии пришли консерваторы. Теперь значительную часть нового правительства составляли именно сторонники «наступательного курса». Разумеется, изменения были произведены и в Индии. Либерал граф Нортбрук уступил кресло вице-короля активному стороннику «наступательной политики» графу Литтону.
Новый вице-король Индии окончил Университет Бонна, после чего трудился на дипломатических должностях в США, Португалии и Франции. Литтон был не чужд поэзии и сочинял неплохие стихи. При этом был одержим идеями Великой Британской империи и слыл конченным русофобом. Именно такой человек был и нужен консерваторам в Индии.
– Меня очень волнует грядущая война с Россией! – не раз заявлял Литтон. – При этом чем раньше она случится, тем лучше. Пока в Индии мы в несколько раз сильнее русских. Это позволит нам поднять на борьбу с Петербургом все окрестные ханства и сжечь русских в огне беспощадного истребления!
При этом Литтон проявил неожиданную строптивость, выступив против политики поддержки единого Афганистана.
– В Лондоне наивно думают, что смогут удержать в узде столь огромную дикую страну. Наивные! Большой Афганистан – это постоянная головная боль и кинжал, приставленный к горлу Индии. Единственно правильное решение – дробление Афганистана на мелкие ханства под нашим протекторатом. Тогда даже если одно или несколько из них взбунтуется, то в союзе с остальными мы легко подавим там любое недовольство.
Забегая вперед, скажем, что впоследствии именно граф Литтон и спровоцирует вторую англо-афганскую войну 1878–1881 годов, которую Англия с треском проиграет.
Не нравились Литтону и северные границы Индии, которые он желал отодвинуть от Памира по Гиндукушу на Герат, а затем вдоль западной границы Афганистана и Белуджистана к Аравийскому морю. Тут уж озадачились даже коллеги-консерваторы в Лондоне:
– Конечно, Литтон наш человек, но вожжи придержать ему все-таки следует!
Оппозиционеры-либералы были более конкретны:
– Дурак вице-король – это всегда опасно, но дурак с инициативой во главе Индии – это уже национальная катастрофа!
* * *
Как мы уже говорили, начало решительного продвижения России в глубь Средней Азии для установления непосредственной связи между Оренбургской и Сибирской пограничными линиями вызвало переполох в Лондоне. При этом там прекрасно понимали, что ничего реального противопоставить Петербургу пока не могут. Тогда, чтобы минимизировать возможные политические потери, англосаксы начали зондировать ситуацию для серьезных переговоров по разделу сфер влияния. В конце 1868 года в Лондоне министр иностранных дел Джордж Кларендон вызвал к себе российского посла, которому объявил:
– Должен уведомить вас, что наше правительство более не доверяет Петербургу. Кроме этого, для предупреждения возможных недоразумений между двумя державами в дальнейшем мы требуем выяснить взаимное положение наших держав в Средней Азии.
Тираду министра иностранных дел Бруннов выслушал без малейшего удивления. К тому, что англичане выкажут недовольство действиями нашей армии на Востоке, он был готов уже давно.
– Вашу озабоченность я доведу до своего руководства! – ответил посол сухо.
– Передайте князю
