Виолетта и Затерянный сад - Поль Мартен
Когда-то камней в Саду было много, и жили они намного дольше, чем любое другое существо. Но уже давно не рождались новые камни. Обитатели Сада называли их троллями. Сами же они давали себе имена, присущие их природе, – например, Оникс, Обсидиан или Гипс.
Появление Виолетты никак их не потревожило. Тролли реагировали медленнее, чем другие обитатели Сада, и пробуждение растений и животных пока не прервало их сна в глубине пещер, которые они избрали в качестве своего убежища.
Пробудились же они от чёрного и холодного дуновения, пришедшего откуда-то из глубины, из недр. Первым очнулся их король, Корунд. Он отлепился от каменистой массы и встряхнулся, чтобы освободиться от покрывающих его льдинок. Пещера показалась ему более мрачной и холодной, чем всегда. В её подземных галереях витало что-то враждебное, опасное. Корунд понял, что в мире неспокойно и что эра отдыха закончилась.
Ему вспомнились чудовищные события, предшествовавшие их сну. Он чувствовал, что люди снова вторглись в его каменный мир, приведя в действие это идущее из глубин дуновение, которое может их погубить. Но на сей раз тролли не позволят этого сделать.
Король Корунд объявил подъём. Как только все окончательно проснулись, он созвал подданных, поделился с ними своими опасениями и призвал к единству, сплочению… и к чему-то там ещё, к чему всегда и везде призывают народ вожди, когда сами не очень уверены в том, что говорят. Сторонний наблюдатель услышал бы только поскрипывания, потрескивания и глухие удары. И заняло это гораздо больше времени, чем на привычном нам языке. Зато, будучи произнесено, оно стало столь же нерушимым, как приговор, высеченный в граните.
Ему ответили одобряющие голоса соплеменников, и каждое слово звучало подобно дружному возгласу целой толпы. Невозможно перевести, что они сказали друг другу, слово в слово. Но можно не сомневаться, что речь шла о темноте, об их выживании, их гордости – и о намечающейся катастрофе.
Сильный страх заставил их двинуться с места. Один за другим тролли выстроились в ряды позади своего короля и по длинной лестнице начали подниматься на поверхность. Они покидали своё убежище, чтобы потребовать положенную им долю у мира существ, в которых текут кровь и жизненные соки.
4
Странный рисунок
Виолетта с облегчением вздохнула: перед ней раскинулась широкая круглая площадь, где и разместилась Ярмарка Камешков. Наконец-то она сможет избавиться от общества Эль, которая с тех пор, как прицепилась к ним по дороге, не переставая изводила её!
– Покажи-ка свои камешки, я скажу, чего они стоят. Я знаю про этот Сад и его сокровища больше, чем ты могла бы узнать за десять лет!
– Спасибо, но ты…
Виолетта так и осталась с раскрытым ртом, не закончив фразу. Эль ничего не заметила и продолжила:
– Ты вообще не понимаешь, что здесь происходит! Ты всего лишь любительница и самозванка. С Зелёной Ордой тебе просто повезло. Без Волчьей шкуры – моей, между прочим, Волчьей шкуры – она бы тебя раздавила. Все это скоро поймут!
Вместо ответа Виолетта послала Бублика в галоп, и пёс, оставив Эль далеко позади, поскакал вниз по склону, к опушке.
– Давай-давай, сматывайся! Мы ещё встретимся! – прокричала ей вслед девочка в маске. – Будь готова к…
Праздничный гомон помешал Виолетте расслышать продолжение фразы – наверняка очередная угроза или насмешка…
Ярмарка была в разгаре: в стоящих рядами палатках и у наскоро сколоченных многочисленных прилавков теснились посетители самых разных форм и размеров. Виолетта спешилась и смешалась с глазеющей галдящей толпой. Да и Бублик, скорее повинуясь своему чутью, тоже кинулся в самую гущу торгующих.
Соблазнительные запахи еды, музыка и пение, радостное возбуждение садового народца – казалось, что ещё нужно для праздничного настроения? Однако Виолетте что-то не давало покоя. В словах Эль она уловила нечто тревожное, но сейчас никак не могла на этом сосредоточиться.
– Ты не заметил в её словах ничего странного? – спросила она Бублика.
– Пф-ф… У этой девочки всё странно.
Ничего, вспомню потом, подумала Виолетта. А пока надо насладиться Ярмаркой.
– Может, тут есть стол с гигантскими огурцами? – предположил пёс, сглатывая слюну.
И, пока его госпожа изучала ярмарочные развалы, умчался к центру площади. Толпа тем временем прибила Виолетту к шаткому прилавку. На нём компания полёвок разложила разнообразные цветы, травы и зёрна. Три мышки пронзительными, как свистульки, голосами созывали покупателей, а две другие устроили себе сиесту, с комфортом расположившись на пучках свежего чабреца. Вокруг их ларька уже собралась небольшая толпа садовых жителей, желающих обменять семена и высушенные цветы на разноцветные шерстяные ниточки, которыми мелкие зверушки могли бы украсить свои норки.
– Рисунки! Прекрасные рисунки! Взгляните на наши прекрасные рисунки!
У зазывающего был сильный звериный акцент. Виолетте стало любопытно, и она пошла в направлении голоса. Оказалось, что он принадлежит крупной ласке. На ней был платок, явно расписанный рисунками из собственной коллекции. Свой прилавок она делила с маленькой садовой жительницей, голову которой украшала
