Лесная сторожка - Виктор Яковлевич Аланов
— Особых указаний, Егор, для тебя не будет. — Лесничий оглянулся, будто желая убедиться, нет ли поблизости кого-нибудь постороннего, и добавил: — В наши леса гитлеровцы сбросили парашютистов-диверсантов. Так ты поглядывай. Да смотри, когда идешь в обход, заряжай ружье не на рябчика, а картечью. Ты же сам сказал — бить надо. Так и бей наверняка, если встретишь! — И, протянув деду Егору руку, повторил: — Бей фашиста, чтобы больше не поднялся!..
Когда дядя Иван и дед жали друг другу руки, Митька смотрел на них и думал: «Как два великана! Только дядя Иван рыжий и без усов, а дед — черный, с большой бородой и усами».
На обратном пути дед как будто немного повеселел. И Митька, дернув его за рукав, спросил:
— Деда, а фашисты кто?
Лесник долго молчал, потом положил свою огромную руку на кудрявую голову внука и ответил:
— Фашисты, брат Митрий, вроде и люди, но душа у них хуже, чем у зверя лесного…
«Гости» пожаловали
Лесник только что вернулся с обхода. Время было обеденное, около полудня. Перекусив вместе с внуком, Егор Николаевич прилег на топчан отдохнуть.
Чтобы не беспокоить деда, Митька вышел во двор. Немного поразмыслив, он отправился в кусты, вырезал тугой прут для лука, а затем, сев на завалинку у дома, начал выстругивать длинную стрелу.
Шанго, спасаясь от жары, растянулся в тени колодезного сруба, а Федька катался по траве, пытаясь таким образом избавиться от муравьев, которые сильно кусали его, сопел, щелкал зубами и сердито урчал.
Увлекшись работой, Митька не заметил, как из-за угла дома появился человек, опиравшийся на большую палку. За спиной у него висел рюкзак.
Незнакомец остановился и внимательно посмотрел на сидевшего спиной к нему Митьку.
— Мальчик!.. — позвал он.
Занятый выстругиванием стрелы, Митька не сразу сообразил, что зовут именно его. Но в эту минуту от колодца послышалось грозное рычание. Мгновенье, и Шанго с яростным лаем бросился на незнакомого человека.
Федька, и без того разозленный укусами муравьев, услышав чужой голос и яростный лай собаки, поднялся на задние лапы. Зарычав, он оскалил клыки и пошел на незнакомца, который отмахивался палкой от наскакивавшей на него собаки. Митька, прижавшись к стене дома, со страхом смотрел на незнакомого горбоносого человека.
Лежавший на топчане лесник, разбуженный рычанием медведя и лаем собаки, сорвал со стены ружье, которое в эти тревожные дни, по совету Ивана Николаевича, всегда держал заряженным, и бросился к открытому окну.
В это время Шанго, получив сильный удар дубиной по голове, с визгом покатился по траве. Федька, широко разинув пасть, раскинув передние лапы и сверкая маленькими глазками, остановился перед незнакомцем, готовясь к решительному броску. Тот быстро отступил назад, отбросил палку и резким движением выхватил из-за пазухи пистолет. Но в этот момент из окна в грудь неизвестному лесник направил ружье и грозно крикнул:
— Руки вверх, бандит!
Незнакомец вздрогнул от неожиданности и, зло глядя на лесника, потихоньку попятился назад.
Из-за забора появилась чья-то голова. Очевидно, спутник незнакомца, услышав сердитый голос лесника, понял, что его товарищ в беде, и поспешил к нему на помощь. Взобравшись на забор, он выстрелил в лесника из пистолета. Пуля, звякнув о стекло, пролетела над головой Егора Николаевича. Стоявший под окном незнакомец почти неуловимым движением опустил руку, в которой держал пистолет. Но зоркий глаз старого лесника успел уловить даже это молниеносное движение.
— Ну, внучек, дождались! Вот он — фашист, гитлеровец. Можешь посмотреть.
Почти одновременно над головой Митьки грянули два выстрела, и горбоносый без единого звука свалился к ногам мальчика. Оглушенный выстрелом, медведь мотал головой. А тем временем стрелявший по леснику второй бандит, спрыгнув с забора, бросился бежать. И тогда, на этот раз уже тщательно прицелившись, лесник выстрелил картечью по ногам незнакомца.
Митька широко открытыми глазами смотрел на лежавшего перед ним человека. Шанго вцепился зубами в ногу своего обидчика, но, почуяв, что тот мертв, оставил его в покое и отошел, все еще не переставая рычать. Федька обнюхал лицо убитого, чихнул и, прижав уши, хищно оскалился.
Выбежавший из избы лесник подошел к трупу незнакомца, поднял валявшийся на земле парабеллум и мрачно проговорил:
— Ну, внучек, дождались! Вот он — фашист, гитлеровец. Можешь посмотреть.
В том, что это был фашист, лесник не сомневался. Зачем честному человеку через забор лезть, по-воровски подкрадываться, хвататься за пистолет. А второй сразу стал стрелять. Недаром говорил Иван Николаевич, что в их леса заброшены диверсанты.
А Митька смотрел и удивлялся. Все получилось так быстро. Фашисты чуть не убили дедушку! Что же будет дальше? И он тронул за рукав Егора Николаевича, который рассматривал пистолет.
— Деда, что же теперь будет?
— Да… — как бы встрепенувшись, быстро проговорил лесник. — Вот что, сынок, беги к дяде Ивану, да скажи, чтобы поскорей красноармейцев со станции вызывал! Скажи, что к нам фашисты пожаловали и один, мол, убит, другой ранен. Скорей беги, сынок, что есть силы. Лесной дорожкой, так прямей, а я здесь караулить останусь. Скажи дяде Ивану, что «гости» к нам, как их… диверсанты пожаловали… Да осторожней, смотри! Кто знает, сколько их в лесу. Шанго возьми с собой!
Митька бросил стрелу, которую все еще продолжал сжимать в руке, свистнул Шанго и побежал к лесу. Сзади, переваливаясь с боку на бок, за ним ковылял Федька.
Расстояние в два километра Митька пробежал, как говорится, одним духом. Надо было спешить. А вдруг фашистов много в лесу и они снова придут, начнут стрелять в дедушку. И Митька бежал, задыхаясь, не обращая внимания на боль в боку. Останавливался, прислушивался — не стреляют ли где? — и снова бежал… Шанго и Федька, не отставая, бежали рядом.
Примчавшись к Ивану Николаевичу, Митька с трудом отдышался и рассказал все, что велел передать дед.
— Вот несчастье-то! — вскричал лесничий. — А моя-то Катерина как раз в Сорокино поехала! Вот беда! Слушай… — быстро проговорил дядя Иван. — Я напишу записку, мчись, брат, на Мшинскую, там красноармейцы есть. Ты на ногу легкий, скорей, чем я, добежишь. А я тем временем твоему деду на помощь поспешу.
Митька спрятал записку поглубже в карман и снова помчался на большую дорогу, ведущую к станции. Выбежал на дорогу, а медведь тоже за ним. Шанго впереди бежит, а Федька рядом. Хотел было Митька прогнать медведя домой —
