Ольга Гурьян - Повесть о Великой стене
Уверяю читателя, что выдумки здесь нет и такой крохотной капельки, чтобы хватило сверчку утолить жажду. Все это было, а чего не было, то могло быть, и о том, что было когда–то, можно узнать достоверно. Истекшие века, ушедшие люди не скрылись бесследно — они оставили нам утварь, орудия, глиняные фигурки, изображающие людей и животных, повозки и дома. На стенах могил они высекали в камне картины, запечатлевшие памятные события. Так, геройский поступок, который вскоре совершит Цзин Кэ, так поразил современников, что они изобразили его трижды в разных местах, но с одинаковыми подробностями. Остались песни и книги, и, что драгоценней всего, знаки, которыми пишут в Поднебесной, слегка изменяясь в веках, сохранили нам историю многих понятий и предметов. Эти знаки открывают свои тайны внимательной мысли.
Как узнать, каково было жилище учителя? Что было ему важнее всего? Конечно, не очаг и не ложе — ученые неприхотливы и часто пользуются чужим гостеприимством. Всего важнее ему был свет, чтобы он мог читать и писать. Свет проникает в окно. Знак, которым пишется слово «окно», обо всем рассказал нам подробно.
Он состоит из двух частей, трех изображений. Его главная часть — знак, обозначающий дымоход, отверстие над очагом, окно в потолке. В нем изображается смотрящий в отверстие полумесяц, который, в свою очередь, обозначает вечер. В старину, когда знаки были больше похожи на картинки, он изображал отверстие, частью закрытое ставней или же заделанное решеткой из прутьев. Наверху помещен второй знак, означающий пещеру, нору, жилье, вырытое в земле.
— Вам будет светло читать книгу, — сказал старик Вань. — Здесь больше света, чем в деревне.
— В дни моей юности, — ответил Ю Ши, — я, не имея светильника, читал при свете пригоршни светляков или отражения снега.
— Ваше прилежание, без сомнения, будет вознаграждено успехом, — сказал старик Вань. — Но в ожидания будущего благополучия не отказывайтесь от этого жилища. Кто живет в пещере, с тем три вещи не могут случиться: зимой не замерзнет от холода, летом не истает от жары и… — Тут он замялся, не решаясь сказать до конца поговорку.
— А если пещера обрушится, то жившего в ней не найдут, — закончил Ю Ши и засмеялся.
В этой пещере, обширной, светлой и далекой от деревенского шума, Ю Ши начал учить детей шести искусствам — лю и, — будто всех их готовил в сановники и советники. Эти шесть искусств — музыка, правила поведения, стрельба из лука, управление лошадьми, чистописание и математика. Их знание является законом для каждого образованного человека, но едва ли кому–нибудь пришло бы в голову учить им деревенских ребятишек. Однако Ю Ши, сам в детстве ходивший в соломенной накидке и водивший буйвола на водопой, всех мальчишек считал племянниками и не скупился, делясь с ними своими знаниями.
Когда Хо Чжи, неся в руке узелок, вошел в пещеру, его чуть не оглушила пронзительная песня. Ребята, старательно открывая рты, все разом нараспев выкрикивали правила вежливого поведения:
Ли жу сун,Цзо жу чжун,Во жу гун,Цзоу жу фын!
Ю Ши объяснял им мудрое значение этих слов:
— Ли жу сун — стоять подобно сосне. Честный человек стоит прямо, высоко подняв голову. Лишь тот, кто боится смотреть людям в глаза, стоит, согнув спину, опустив голову, пряча лицо.
Дети вытянулись, подняли носы кверху, выпрямили спины стройно и гордо.
— Цзо жу чжун — сидеть подобно колоколу. Не развалясь, не откинувшись лениво и праздно подобно бездельникам, а расправив плечи, выставив грудь, выпрямив шею.
Все сидели, напряженно застыв, не смея вертеться и ерзать, дразня соседей.
— Во жу гун — лежать подобно луку, изогнувшись дугой. Непристойно вытягиваться подобно мертвому телу. И во сне сохраняйте движение жизни, чтобы, если понадобится, мгновенно вскочить, как стрела, сорвавшаяся с тетивы. — Тут Ю Ши поднял руку, останавливая тех, кто слишком рьяно выгибался, подражая натянутому луку. — Цзоу жу фын — идти подобно ветру, стремительно и изящно.
Среди шума, будто в самом деле взвыл ветер, Хо Чжя подошел к учителю, став на колени, поклонился ему в ноги и протянул связку сушеного мяса, нарезанного узкими полосками.
— Это почтительный дар, — проговорил он, в точности повторяя слова, которым несколько дней учила его Хо Нюй. — Моя мать посылает это и говорит, что ее сын глуп и непонятлив. Она умоляет знаменитого учителя, чтобы поучил меня мудрости. — Он еще раз поклонился, а затем встал, скромно спрятав руки в рукава.
Учитель пристально посмотрел на него.
— Ты заика? — спросил он.
— Нет! — ответил Хо Чжи испуганно и удивленно.
— Мне показалось, — сказал Ю Ши помолчав.
Потом он указал Хо Чжи его место и продолжал урок.
— Сегодня пришел к нам новый ученик, — говорил он. — Его фамилия Хо, что значит «огонь». Научим его писать это слово. Смотрите, я рисую огонь. С двух сторон вздымаются ввысь языки пламени. Кверху взлетают искры. Это огонь — xo!
Дети принялись писать этот знак кистью, кто на узких деревянных дощечках, кто на кусках коры шелковицы. При этом все вместе кричали нараспев:
— Хо! Хо!
Мальчик, сидевший рядом с Хо Чжи, посмотрел на неуверенное движение его кисти и сказал:
— Искра взлетает кверху, таково же движение кисти. Возьми ножик, соскобли свою ошибку.
А учитель продолжал их учить новым словам и знакам. Когда же они устали, он сказал:
— Пойдите подкрепитесь едой, отдохните и поиграйте, чтобы затем с новыми силами проучиться до вечера!
У всех мальчиков были с собой горшочки с принесенной из дому едой, и поэтому они не стали терять время на то, чтобы спускаться с горы и вновь на нее подниматься, а поскорее принялись закусывать. У Хо Чжи была с собой каша, такая крутая, что можно было разрезать ее на ломти, я каждый кусочек Хо Нюй украсила узором из сушеных ягод. Хо Чжи очень хотелось угостить новых товарищей, но он никак не мог решиться заговорить с ними. Наконец, улыбаясь во весь рот, он прошептал, ни к кому не обращаясь:
— Какой красивый узор на моей каше!
Рядом с ним присел мальчик, по имени Вань Сяо–ба, восьмой сын у матери, вдовы, весь в латках и заплатках, в веснушках и щербинках оспы. Верхние зубы у него, будто крыша, нависали над нижней губой, так что он не мог как следует закрыть свой рот. Он усердно жевал сухую лепешку, такую темную, что в ней, верно, и мукй–то почти не было, а одна толченая кора. Сяо–ба посмотрел на кашу Хо Чжи, облизнулся и ничего не сказал.
— Не хочешь ли попробовать? — шепнул Хо Чжи. — Она вкусная.
— Моя мать дала мне очень много еды, — ответил Сяо–ба. — Через силу доедаю, лишь бы не оставлять. Уж очень я сыт. — И он хвастливо хлопнул себя по впалому животу.
Покончив с едой, мальчики стали играть. Сперва немного поспорили, потому что каждый предлагал свою любимую игру, я Хо Чжи удивился, сколько игр на свете. Наконец порешили играть в прятки.
— Давайте считаться, — сказал мальчик, по имени Вань Сяо–эр.
Он поднял подол своей куртки, и все мальчики ухватились за него, положив указательный палец поверх материи. Хо Чжи тоже положил с краешка свой палец, но тотчас, испугавшись, убрал его.
— Что ты? — сказал Сяо–эр. — Клади палец, не откусим! — и начал считать:
Посреди дороги
Стоит котел трехногий.
Ест богатый день и ночь,
А бедняк уходит прочь.
На чей палец приходилось слово «прочь», тот сейчас же отходил в сторону.
Наконец остался один палец Вань Си–ляна, того самого, который помог Хо Чжи во время урока. Ему и выпало искать всех остальных. Сяо–эр завязал ему глаза тряпкой и, чтобы он уж наверное ничего не увидел, крепко прижал его голову к своему животу. Все остальные тотчас попрятались, кто за камнем, кто за деревом, кто за выступом скалы.
Сяо–эр крикнул: «Ищи!» — и развязал глаза Си–ляну.
Вдруг Хо Чжи с удивлением увидел, как Сяо–ба, восьмой сын у матери, выскользнул из своего прикрытия и спрятался за спиной ищущего. Куда бы Си–лян ни поворачивался, Сяо–ба все время оставался за его спиной и при этом корчил такие рожи, что все мальчишки не выдержали и засмеялись. По этому смеху Си–лян всех их нашел, а Сяо–ба он так и не сумел найти. И тут снова начался урок.
БРАТСТВО ОТПРЫСКОВ ДРАКОНА
Месяц выплыл в ночное небо, будто кораблик с высоко вздернутыми носом и кормой. Учитель Ю Ши вздохнул и сказал:
— Уроки кончены. Кто хочет, может идти домой. А гем, кто останется, я расскажу о драконах.
Никто не ушел, только придвинулись ближе. Месяц–кораблик заглянул в окно. Облачко зацепилось за острие, затрепетало парусом. Ю Ши начал свой рассказ:
— У драконов бывают отпрыски девяти пород, и, хотя они сродни ему, вое же это не настоящие драконы. У каждой из этих пород разные вкусы и наклонности, каждую породу изображают в разных местах и под различными видами. Пу–лао, что значит «Крепкий камыш», живет в морях и ревет громогласно в битве с китом, своим злым врагам. Его изображают на колоколах, чтобы их звук был подобен грому. Цю–ню, Пленный бык, как бы ни был разъярен, услышав музыку, замирает, плененный звуками, утихомиренный. Его изображают на грифе скрипки. Третий дракон — Би–си, Каменная черепаха. Его изваяние наверху каменных таблиц, на которых высечены рассказы о необыкновенных событиях и великих подвигах, потому что его страсть — прекрасные надписи. Четвертый — Ба–ся, Покоренный деспот. Он несет на своей спине каменные памятники, потому что он могуч и способен поддерживать тяжести. Пятый — Чао–фэн, Лицом обращенный к ветру, его изображают на кровлях храмов, и он защищает их от опасности. Шестой — Чи–вэнь, Смеющиеся губы. Его изваяние стоит на мостах, потому что он любит воду, и на крышах зданий, где он предохраняет их от пожара, потому что водой заливают огонь. Его изображают в виде рыбы с поднятым хвостом. Седьмой — Суань–ни, Лев, охраняющий отдых. Восьмой — Яй–цзы, Гневноглядящий. Его вырезают на рукоятках мечей, так как он наслаждается убийствами. Девятый — Би–хань, Сказочный тигр, склонный к ссорам и столкновениям, чья голова на воротах тюрем…
