Ольга Гурьян - Повесть о Великой стене
— Чжао Гао показал императору оленя и сказал: «Посмотрите на эту лошадь!» А Эрши спросил: «Разве это не олень?» Но все приближенные, боясь Чжао Гао, воскликнули: «Это прекрасная лошадь!» И Эрши испугался, не помутился ли у него разум, и поспешно сказал: «Я ошибся, это действительно лошадь». Ну, не обезумел ли наш император? Чжао Гао забирает такую власть, что, без сомнения, владеть ему Поднебесной.
— Ли Сы этого не допустит, — сказал Сяо–эр.
— Ли Сы обвинили в измене и распилили по поясу деревянной пилой на базарной площади, в Саньяне, — ответил второй прохожий. — Где теперь его знатность и богатство! Народ смотрел на его казнь равнодушно, будто это была детская игра, будто терзали не человека, а крысу. Но в императорах недостатка не будет. Правитель юго–восточной области, которого назначил еще Ши Хуанди, объявил себя королем Нань Юе. А в Чу нашли какого–то пастушонка, который оказался последним отпрыском княжеского рода. И теперь он тоже король.
— Императором будет Лю Бан, — сказал Сяо–эр. — Он крестьянский сын и понимает нужды народа. Он мудрей всех советников и отважней всех полководцев.
Купец До слизнул кашу с грязной ладони и пробормотал:
— Не все ли равно! Если в стране голод и война — это очень хорошо. Можно пойти с восставшими и взять золото князей. На это золото можно купить зерно и затем с двойной выгодой продать восставшим. Так я и сделаю и сегодня же ухожу отсюда, как только доем свой ужин.
Тогда Ю Ши закричал:
— Цзэй ванба! Негодяй! Голова вора, мозги мошенника! Цзейтоу, цзэйнао! — и ушел не поев и лег спать.
Когда он проснулся, светило солнце, и он был один. Он сел, потуже затянул пояс и оглянулся. За его спиной высилась стена, а далеко внизу расстилалась Поднебесная. В этих местах не проходили войска, и Ю Ши видел вдали дымок над крышами, зеленые поля и фруктовые сады, защищенные Великой стеной от набегов кочевников и от губительных пустынных ветров. Эта земля, и поля, и сады были так прекрасны, что Ю Ши подумал:
«Моя жизнь вовсе не прошла напрасно. Я ошибался, если мне приходили такие мысли. Я учил детей, и это хорошо. И эта стена, которой тысячелетия будет гордиться мой народ, я ее строил, и, значит, моя жизнь вовсе уж не так бесполезна. Но все отсюда ушли. Остается и мне поискать товарищей и друзей, которые примут меня в свой отряд».
Ю Ши встал и начал спускаться с горы.
Здесь кончается последняя глава и вместе с ней повесть.
Кукольник гасят свечу за маленьким экраном, на котором пестро расписанные куклы из ослиной кожи только что разыграли древнюю трагедию, и их яркие тени исчезают.
Пишущий эту книгу ставит точку и кладет перо.
