Поезд в Невероятные места - П. Дж. Белл
Флетч широко распахнул глаза:
– Она тут была?
– Вероятно. Ты ее знаешь?
– Вроде того. Низкая, пушистая? Кожа светло-коричневая? Дурной вкус на пижамы?
– Да, это она. И за свой недолгий визит эта девчонка успела выкрасть у меня кое-что очень ценное.
– Да, эт’ в ее духе. Как раз вот за ней гонюсь.
Леди Сумрак задумчиво постучала тростью по каменному полу:
– Очевидно, у нас общий враг.
– Точн’, – неуверенно ответил Флетч. Он вдруг понял, что выболтал больше, чем следовало, и разнервничался. – Ну, раз уж я их упустил, поспешу дальше. Может, позвоню вам или вродь того, как их разыщу.
– О нет, так дело не пойдет, – возразила волшебница. – Я не позволю этой девчонке свободно разгуливать по Союзу. Предмет, который она украла, крайне опасен и важен для меня, и я через многое прошла, чтобы его добыть. А ты помешал мне предотвратить ее побег. Думаю, будет вполне справедливо с моей стороны потребовать от тебя содействия в поисках.
– Ой-ой, погодите минутку, – пробормотал Флетч, отходя назад. – Я ж так, мимо проходил. Никаких бед на свою головушку не искал.
Леди Сумрак приподняла одну бровь, и Флетч весь похолодел, но не от ледяного ветра.
– Бедное мое создание, – проговорила волшебница. – Боюсь, ты их уже нашел.
Легким движением она навела на него трость, и тролль застыл, не в силах пошевелиться, будто статуя. Он попытался развернуться и убежать, но не смог.
– В толк не возьму, на кой я вам сдался, – сказал Флетч, тяжело дыша. – Мне сказали проложить рельсы, чтоб’ срезать путь от Западных Болот до сюдова. А теперь поезд вышел на главные пути, и тут уж я не знаю, куда они поехали.
– О, рано или поздно они поймут, что выбора у них нет, – сказала леди Сумрак. – И отправятся в единственное место в Союзе, способное тягаться со мной по силе…
Флетч разинул рот.
– Вы же не про… Другую башню?
– Именно про нее, – ответила волшебница. – Мы оба прекрасно знаем о том, как дорого надо заплатить за вход, и эта валюта на дороге просто так не валяется. Скажи, где бы твои друзья стали его искать?
– Понятия не имею, – ответил Флетч, еле дыша.
– К сожалению, я тебе не верю.
Тролль начал медленно подниматься в воздух. Потом отлетел в сторону, за бойницы, и завис над пустыней. Ледышки царапали и кололи его застывшее тело. Он встретился с леди Сумрак взглядом, только чтобы не смотреть вниз.
– Спрошу еще раз, – сказала она, как будто разговаривала с непослушным ребенком. – Им потребуются сведения, которые может предоставить лишь один из жителей Союза. Куда же они отправятся? Давай подумаем, тролль.
Флетч стиснул зубы и помотал головой. Леди Сумрак тяжело вздохнула и взмахом трости перевернула заложника вверх тормашками. Теперь ледышки били его по затылку и жгли нежную кожу громадных ушей. А потом они падали на песок и летели туда очень-очень долго.
– Что ж, раз ты мне не поможешь, придется нам рас-прощаться, – сказала леди Сумрак. – По крайней мере, спускаться будет легче, чем подниматься.
Флетч ощутил, как сковывающая его магия рассеивается, и ухнул вниз на несколько сантиметров. Бедняга завопил от ужаса.
– Хорошо! Знаю я, знаю – и все скажу! – взвыл он.
Флетч зажмурился, чтобы не видеть разверзшуюся под ним пропасть. Он уже не сомневался, что вот-вот упадет. Однако узы волшебства оплели его с новой силой, приподняли и отбросили в сторону. Он упал на холодные камни. Тролль открыл глаза и обнаружил, что лежит на верхушке башни, ровно в том же месте, где стоял до этого.
Он вздохнул с облегчением, несмотря на то что над ним нависала леди Сумрак. Она улыбалась.
– Зачем же мы тратим время зря? – спросила она и хлопнула в ладоши. – Идем, мальчики! Пора немного развеяться.
Флетч хотел было возмутиться таким обращением, как вдруг услышал гулкий скрежет. С таким звуком открывается тяжелая дверь, которая годами стояла закрытой. Леди Сумрак теперь смотрела не на тролля, а ку-да-то за него. Он обернулся и тут же об этом пожалел.
Все статуи на башне, ранее неподвижные, медленно приходили в движение, словно просыпаясь от векового сна.
8
Зал подзорных труб
Капитан Неома пребывала в дурном расположении духа. Точнее, она переживала, но другим об этом знать было не положено, тем более здесь, в Обсерватории, самом надежном месте Союза. О его существовании ведали лишь избранные, и следить за тем, чтобы так оно и оставалось, должен был Капитан Стражи, то есть она, Неома. Она и следила, но два дня назад все пошло не так. Пока не было ясно почему, и как раз из-за этого она переживала и скрывала свое волнение, срываясь на подчиненных.
По Обсерватории расползлись слухи об ее плохом настроении, и никто не смел поднять на Капитана глаз, когда она делала обход. Даже стража боялась на нее косо взглянуть. И Неому это вполне устраивало. Она все еще была здесь главной и хотела, чтобы все об этом помнили.
Обсерватория была просторной, красивой и округлой, с темными деревянными стенами, высоким куполом и усеянным древними звездными картами потолком цвета полуночного неба. Почти все пространство в помещении занимали письменные столы, расставленные в форме трех колец. За столами сидели сгорбленные наблюдатели, сосредоточенные на работе. Всего их было пять сотен, все разных видов, и большинство из них – дети.
«Вот кто я на самом деле, – подумала Неома. – Нянька». А ведь раньше она зарабатывала себе на жизнь сражениями с чудовищами…
Неома заскрипела зубами и пошла дальше. Несколько наблюдателей осмелились на нее покоситься, но она грозно на них взглянула, и они тут же уткнулись в свои подзорные трубы.
Подзорные трубы Капитан Стражи недолюбливала, даже пребывая в приятном расположении духа. На самом деле у нее от них шли мурашки по коже. Может, потому, что эти безобидные на вид медные трубы на небольших треножниках выглядели как обычные телескопы, но их угольно-черные линзы смотрели в никуда; в конце концов, в Обсерватории не было окон. Однако шестое чувство подсказывало, что они наблюдают, что их волшебные стекла отслаивают пласты реальности за границами Обсерватории и черные глаза подзорных труб забираются в самые дальние уголки Союза.
Каждая труба была настроена на определенную зону: Нижнеград, Земли троллей, Большую Горную Цепь и так далее, и наблюдатели прилежно записывали все происходящее.
