Анатоша Одуванчиков в стране краснокожих - Григорий Яковлевич Градов
Вот одно из семейств, с двумя взрослыми барсуками во главе, спустилось вниз, перешло русло полувысохшего ручья и прямиком направилась к нам… Они обогнули группу елок, за которыми мы лежали и, судя по шороху, карабкались на вершину оврага за нами.
Ребята продолжали лежать смирно, но мною овладело нестерпимое любопытство.
Я повернул голову и встретился взглядом со старым барсуком. Он стоял неподвижно на краю оврага, в каких-нибудь пятнадцати шагах от меня, и пристально, в упор, смотрел мне в глаза. Я не выдержал этого взгляда, почему-то вскочил и закричал что-то нечленораздельное. Дальше все смешалось в какой-то невероятный хаос.
Я встретился глазами с барсуком
Мимо меня желтыми комочками прокатились вниз барсучата. Старый барсук надулся, вырос у меня на глазах, угрожающе зафыркал и двинулся прямо на меня. Я прыгнул в сторону, с намерением спрятаться за елками, оступился и кубарем полетел вниз.
— «Юный охотник под натиском страшного гризли[2] сорвался с утеса в бездонную пропасть», — пронеслось у меня в голове.
Когда я вынырнул из глубокого бочага на дне оврага, то первое, что я увидел — был короткий хвост моего врага, исчезающего за выступом террасы.
Ребята встретили меня оглушительным хохотом. Я тут же был провозглашен «непобедимым истребителем барсуков». Но что мне было до этого почетного звания? К моим ранам прибавился новый десяток царапин; я с головы до ног был мокрый как мышь.
Барсук, конечно, зверек безобидный, но я никому не советую загораживать ему дорогу, в особенности, когда он прогуливается с семейством. В таких случаях свирепость его, по крайней мере на мой взгляд, не уступает злобе леопардов и пантер.
Право же, не мешало бы Майн-Риду побывать в свое время у нас, во Владимирской губернии. Я думаю, что в приключениях у него не было бы недостатка.
20. ДУХОВОЙ ОРКЕСТР
Мы расположились на ночевку под большой, раскидистой сосной. Быстро набрали сухого хворосту и запалили жаркий костер, вокруг которого я развесил на просушку свою одежду и все содержимое моего вещевого мешка, который, побывав в воде вместе со мной, был промочен насквозь.
Мы запалили жаркий костер
Юрка прислушивался к отдаленным раскатам грома и сердито ворчал:
— Опять гроза! Ну да ладно, авось успеем выспаться.
Мы наскоро закусили, запивая хлеб кипяченой водой из фляжек. Затем ребята вытащили из мешков рубашки, фуфайки и носки и начали одеваться. Я в недоумении следил за ними.
— А зачем вы одеваетесь? — спросил я их.
— Спать ложимся, — коротко ответил Юрка.
Странно! На сеновале, на реке — всюду спали голыми, а тут одеваются, как будто мороза ждут. Ночь душная, жаркая — в чем же дело?
— А зачем же все-таки одеваться?
— От комаров, — пояснил мне Васька, — на реке, на отмелях продувает, их почти нет, а тут так нажгут, что и не заснешь.
— Но ведь у нас покрывала, можно в них завернуться.
— Покрывало комар прокусит, а вот если два слоя одежды, так уже тут, шалишь, — в первую жало просунет, а во второй наткнется.
Я настолько убедился в житейской опытности моих спутников, что спорить не стал, а быстро напялил на себя все, что было у меня в вещевом мешке и плотно, с головой завернувшись в покрывало, улегся около костра.
Мы улеглись около костра
Тотчас же надо мной загудела комариная музыка.
Сначала мне доставляло глубокое удовлетворение сознание того, что жужжать-то они жужжат, а укусить меня не могут. Но понемногу этот концерт начал меня раздражать.
На фоне общего гула выделялись различные инструменты. Вот над самом моим ухом тонкая, дребезжащая флейта… Вот где-то, в окрестностях носа низко гудит баритон, а около земли, подбираясь под покрывало, хрипло сипит расстроенный гобой… А, черт бы их взял! Не дают заснуть! Надо думать о чем-нибудь, чтобы не слышать этой надоедливой музыки…
21. НОЧНЫЕ СТРАХИ
Ужи, осы, ястреба, барсуки… Оказывается, все это достаточно интересно, а кое-что даже и опасно. Ведь не скатись я так ловко в овраг, этот зверь наверно укусил бы меня… Может быть, и ногу отгрыз бы… А может быть, и вообще… в клочки бы растерзал. Собирай тогда Анатошу Одуванчикова по кусочкам… А ведь мы и всего-то отошли от барсучьих нор каких-нибудь полверсты. Кто его знает, может быть, это злобное, мстительное животное стоит где-нибудь тут, за ближайшим кустом.
Я представил себе ночную тьму и густые заросли вокруг нас, и зябкая дрожь пробежала у меня по спине.
Страшно!.. Конечно, львов и тигров здесь нет, а все-таки… Вдруг сквозь комариный гул я явственно услышал чьи-то тяжелые, грузные шаги. Вот оно!..
Хрустнул сучок… Зашуршала трава…
Шлеп!.. Шлеп!.. Нет, это не барсук… для барсука шаги слишком медленные, слишком размеренные… Кто же это может быть? Все ближе и ближе, прямо к моей голове…
Шлеп!..
Медведь! Ну да конечно медведь. Почему бы им здесь не быть? Сколько угодно. Леса, овраги — самое подходящее место.
Шлеп!
У самой моей головы… Вот открою покрывало, а он стоит надо мной громадный, лохматый и лапу поднял для удара. Одно движение, и прощай череп!..
Притвориться мертвым?.. Я слышал, что это очень хорошее средство от медвежьей опасности, но ведь надо же человеку дышать, в особенности в духоте, под плотным покрывалом.
Шлеп!..
Нет! Больше не могу!
Срываю с себя покрывало, вскакиваю и дико смотрю в темноту. Никого!
Мерцает потухший костер, мирно посапывают ребята… Неужели почудилось? Вслушиваюсь.
— Шлеп! — грузно раздается где-то у меня под ногами.
Наклоняюсь.
Большая зеленоватая лягва, идиотски выпучив глаза на огонь, раскорячилась на сухом полене.
Тьфу!
Чувствую, что краснею, боязливо оглядываюсь на ребят. Хорошо, что не видели.
Отбрасываю лягушку ногой, ложусь, закрываюсь покрывалом и тут же мертвецки засыпаю.
22. КАК НАДО ВЫХОДИТЬ СУХИМ ИЗ ВОДЫ
Просыпаюсь от оглушительного удара грома. Тьма и духота.
— Ребята! Вставай! — слышится из мрака голос Юрки, — живо дров.
Где их искать в темноте? Делая несколько шагов в сторону, натыкаясь на сучья, шарю руками… Рядом со мной Васька крушит целые деревья.
Юрка раздувает костер. Вспыхнувшее пламя освещает тяжелые лапы елок, со всех сторон окружающих нас.
