Карлос Сафон - Трилогия тумана (сборник)
Исмаэль встречал подругу за домом, экипированный широкой кожаной курткой, рабочими штанами и парой сапог, выглядевшими так, словно они прошагали до Константинополя и обратно не меньше полудюжины раз. Ночной бриз натянул с моря холодного тумана и гнал над лесом вереницу рваных облаков.
Ирен застегнула кофту на все пуговицы и молча кивнула в ответ на невысказанный вопрос Исмаэля. Не тратя время на разговоры, ребята пошли по тропинке, прорезавшей чащу. Темень леса полнилась звуками, доносившимися неведомо откуда. Шуршание листьев, трепетавших на ветру, заглушало рокот моря, разбивавшего свои волны о скалы. Ирен шла по пятам за Исмаэлем сквозь заросли кустарника. Время от времени лик луны проглядывал сквозь мглистые тучи, которые громоздились над лагуной, заливая сумеречный лес потусторонним мерцанием. На полпути Ирен схватила Исмаэля за руку и не отпускала ее, пока перед ребятами не вырос силуэт Кравенмора.
По сигналу юноши они остановились, схоронившись за стволом высохшего дерева, разбитым молнией. На миг луна пробилась сквозь бархатистую завесу туч, и фасад Кравенмора окатило волной света, прорисовывая каждый выступ и рельеф. Возникла сюрреалистическая картина: зачарованный замок, затерянный в чаще проклятого леса. Мимолетное видение угасло, утонув в озере темноты. В нижней части дома высветился золотистый прямоугольник. В проеме портала показался силуэт Лазаруса Жана. Кукольник закрыл за спиной дверь, неторопливо спустился по лестнице и направился к тропе, огибавшей рощу.
– Это Лазарус. Он гуляет каждый вечер в лесу, – пробормотала Ирен.
Исмаэль безмолвно кивнул и удержал подругу на месте. Он внимательно следил за кукольником, который шел к опушке леса, приближаясь к ним. Ирен вопросительно посмотрела на Исмаэля. Юноша испустил вздох и стал нервно озираться по сторонам. Стали слышны шаги Лазаруса. Исмаэль схватил Ирен за плечо и втолкнул в полый ствол мертвого дерева.
– Сюда. Быстро! – прошептал он.
В дупле стоял густой запах сырости и гнили. Тусклый свет проникал извне сквозь трещины и отверстия в трухлявой коре, создавая призрачную лестницу со ступенями из бледных лучей, которая поднималась к вершине по стенкам полой сердцевины. У Ирен свело живот. Метрах в двух над головой она разглядела цепочку крошечных горящих точек. Глаза. Крик рвался из горла, но Исмаэль предупредил его, молниеносно зажав ей ладонью рот. Вопль замер у нее в груди.
– Ради Бога, это всего лишь летучие мыши! Стой тихо! – шепнул он ей на ухо. Лазарус как раз обходил сухое дерево, собираясь углубиться в лес.
Исмаэль благоразумно прикрывал рот Ирен рукой, пока звук шагов владельца Кравенмора не затих в отдалении. Трепетали невидимые в темноте крылья летучих мышей. Ирен ощущала кожей движение воздуха и смрадный дух этих тварей.
– Не думал, что ты испугаешься летучих мышей, – сказал Исмаэль. – Идем.
Ребята пересекли сад Кравенмора и обогнули дом, зайдя с тыла. Следуя за Исмаэлем, Ирен на каждом шагу твердила себе, что в доме никого нет и ощущение, будто кто-то наблюдает за ней, всего лишь игра воображения.
Они достигли крыла, примыкавшего к старой игрушечной фабрике Лазаруса, и остановились у двери в пристройку, которая являлась, по-видимому, мастерской или крытым переходом. Исмаэль достал складной нож и открыл лезвие. Сталь блеснула во мраке. Юноша вставил кончик ножа в замок и осторожно прощупал внутренний механизм затвора.
– Отойди в сторону. Мне нужно больше света.
Отступив на несколько шагов, Ирен вгляделась в темноту, царившую в здании фабрики. Оно годами пребывало в запустении, стекла словно затянуло мутью, так что было невозможно догадаться, что находится за стеной.
– Давай-давай, – пробормотал Исмаэль себе под нос, продолжая возиться с замком.
Ирен наблюдала за его действиями, пытаясь за глушить внутренний голос, шептавший, что незаконно вламываться на чужую территорию, а их поход был не самой удачной затеей. Наконец механизм замка подался с едва слышным щелчком. Лицо Исмаэля просияло. Дверь отворилась на пару сантиметров.
– Только и всего, – сказал юноша, спокойно открывая дверь.
– Быстрее, – поторопила Ирен. – Лазарус скоро вернется.
Исмаэль вошел первым. Ирен глубоко вздохнула и поспешила за ним. Помещение заволакивала густая дымка пыли, попадая в пятно сизого сумеречного света, клубившегося, словно облако пара. Атмосферу пропитал запах химикатов. Исмаэль закрыл за собой дверь, и ребята очутились в стране размытых теней. Останки игрушечной фабрики Лазаруса Жана покоились в темноте, погруженные в вечный сон.
– Ничего не видно, – пожаловалась Ирен, подавляя желание бежать оттуда со всех ног.
– Нужно подождать, пока глаза привыкнут к темноте. Это вопрос нескольких секунд, – не очень уверенно сказал Исмаэль.
Обещанные секунды прошли, и ничего не изменилось. Мрак, наполнявший фабричный зал, не рассеялся. Ирен пыталась сориентироваться и понять, куда идти, как вдруг взгляд ее задержался на фигуре человека, вытянувшейся в полный рост и застывшей на месте неподалеку от них.
Ирен скрутило от страха.
– Исмаэль, тут еще кто-то есть… – воскликнула она, хватая юношу за руку.
Исмаэль вперил взгляд в темноту, и у него перехватило горло. Какая-то фигура парила в воздухе, раскинув руки и медленно покачиваясь, как маятник. Длинные волосы разметались по ее плечам. Дрожащими пальцами юноша нащупал карман куртки и вытащил коробок спичек. Фигура замерла, словно живая статуя, готовая броситься на непрошеных гостей, едва загорится огонь.
Исмаэль зажег спичку, и вспышка пламени на миг ослепила ребят. Ирен с силой цеплялась за друга.
Спустя миг от зрелища, представшего их взорам, девочка похолодела и мышцы враз ослабели. В дрожащем свете горящей спички она увидела тело Симоны, своей матери. Оно висело под потолком с широко разведенными руками.
– Господи…
Тело плавно повернулось вокруг своей оси, показавшись ребятам другим профилем. В тусклом свете металлически заблестели шестеренки и провода. Лицо было разделено на две половины, и только одна из них имела законченный вид.
– Это машина, всего лишь машина, – сказал Исмаэль, пытаясь успокоить подругу.
Ирен изучала жуткую копию матери. Куклу наделили чертами Симоны, таким же цветом глаз и волос. Были дотошно воспроизведены каждые морщинка и пятнышко на коже. И получилась застывшая маска, лишенная выражения, от взгляда на которую пробирала дрожь.
– Что тут происходит? – с ужасом спросила Ирен.
Исмаэль указал на дверь в дальнем конце мастерской, которая, как он думал, вела в дом.
– Туда, – велел юноша, уводя Ирен из комнаты, подальше от зловещей фигуры, висевшей в пространстве.
Девочка послушно пошла за ним, испуганная и оглушенная. Она все еще находилась под впечатлением от увиденного.
Через секунду пламя спички, которую держал Исмаэль, погасло, и вокруг них снова сомкнулась темнота.
Едва ребята добрались до двери в основное здание, как ковер теней, расстелившийся на полу в мастерской, развернулся у них за спиной, как цветок, и обрел объем, скользнув по стене. Тень прокралась к рабочим столам и сгустком сумрака легла на белую ткань, закрывавшую фигуру механического ангела, которого Лазарус показывал Дориану накануне ночью. Постепенно Тень просочилась под край простыни, и ее масса, будто состоявшая из плотного густого тумана, проникла сквозь швы и сочленения в металлическое тело.
Силуэт Тени полностью исчез в недрах колосса из металла. Морозное облачко окутало механическую фигуру, словно опутав ее ледяной паутиной. Глаза ангела плавно раскрылись под покрывалом, двумя пылающими рубинами прожигая темноту.
Титан медленно поднялся, расправил крылья, размеренно поставил ноги на пол. Когти при каждом шаге царапали деревянную поверхность, оставляя глубокие борозды. В волну голубоватого света, разлитого в воздухе, попала тонкая спираль дымка, который курился над погасшей спичкой, выброшенной Исмаэлем. Ангел прошел сквозь нее и потерялся в темноте, следуя за Ирен с Исмаэлем.
9. Ночные метаморфозы
Далекие отголоски негромкого, но настойчивого стука вырвали Симону из мира акварельных мерцающих полутонов и лун, сливавшихся в блестящие серебряные монеты. Стук повторился, однако Симона уже окончательно проснулась и поняла, что сон сморил ее, возобладав над желанием почитать на ночь. Складывая очки, она вновь услышала разбудивший ее звук и сообразила, что он означал. Кто-то деликатно постукивал костяшками пальцев в окно, выходившее на веранду. Симона поднялась и увидела за стеклом улыбавшегося Лазаруса. Со смущением она почувствовала, как вспыхнули щеки. Открывая дверь, женщина взглянула на себя в зеркало, висевшее в прихожей. Кошмар.
– Добрый вечер мадам Совель. Возможно, я не вовремя… – начал Лазарус.
– Ни в коем случае. Я… Представляете, я читала и вдруг заснула.
