Екатерина Вильмонт - В поисках сокровищ

— Сама не знаю! Помнишь, в прошлом году я долго болела? У меня еще сотрясение мозга было…

— Ага, ты больше месяца в школу не ходила, а мы все тебе завидовали!

— Я тогда здорово башкой треснулась на катке, а летом стала вдруг замечать, что мне некоторые вещи совершенно точно заранее известны…

— Как сегодня, с мужем тети Зины?

— Вот-вот! Потом я стала про это читать и узнала, что после травмы головы у людей часто обнаруживаются какие-то необычные способности. Я пробовала загипнотизировать кого-нибудь, но у меня плохо получалось. А сегодня… Ура!

— Значит, ты теперь экстрасенс?

— Нет, просто обладаю даром гипноза, — гордо сказала Муська.

— Потрясающе! Ты же мне, можно сказать, жизнь спасла!

— Только, Вика, я тебя прошу — никому ни слова!

— Почему?

— Потому что ко мне все начнут бегать с разными глупостями, а я ведь еще ничего не умею! Мне надо учиться этому, и еще… Моя мама не должна об этом знать!

— Но почему?

— Она всегда говорит: я так рада, что моя Муся просто хорошая девочка, а то с этими высокоодаренными одни волнения… И жизнь у них чаще несчастливая.

— Странно, обычно мамы всегда жаждут обнаружить у своего дитятки какой-нибудь талант… — растерянно проговорила Виктоша.

— А моя мама предпочитает посредственность, — не без горечи заметила Муся.

— И конечно, по закону подлости выходит наперекосяк: кто жаждет талантливого ребенка, у тех чаще всего самые заурядные дети, а тут — все наоборот.

— И потом еще — мама всего боится, она и тут обязательно испугается.

— Понятно. Буду молчать в тряпочку.

— Вика, скажи, а как это со стороны выглядело?

— Ну, если б я со стороны смотрела… А то ведь я…

— Да, верно!

— А кстати, почему это на меня твой гипноз не подействовал?

— Не знаю! — растерялась Муся.

— Скорее всего ты направила свою волю только на них…

— Может быть.

— Или я не поддаюсь гипнозу!

— Тоже бывает. Хочешь, попробуем?

— Нет уж, а вдруг я засну, а ты не сможешь меня разбудить! — поежилась Виктоша.

— Ой, Вика, а что, если они так и не проснулись? — И Муся кинулась на балкон, как была, в ночной рубашке.

— Ненормальная, простудишься! — закричала Виктоша.

— Сидят! Сидят на лавке! — сообщила Муся, вернувшись с балкона, она даже не заметила, как там холодно. — И разговаривают, значит, проснулись!

Виктоша накинула на плечи висевший в ванной теплый халат Мусиного папы и выскочила на балкон. Но увидела уже только белую «восьмерку», выезжавшую со двора.

— Уехали! — ликующим голосом доложила она. — Ура!!!

— Вика, гляди, что это?

У порога стоял чемоданчик. Открыв его, девочки ахнули — это был набор инструментов, связки ключей и отмычек.

— Ни фига себе! — присвистнула Виктоша. — Набор юного взломщика!

— И что нам с этим набором делать?

— Муська, ты даже не понимаешь, как нам повезло!

— Да с чем повезло? — никак не могла понять Муся.

— Какая ты странная, ты представляешь себе, какие возможности у нас открываются!

— Какие возможности? Ты с ума сошла? По квартирам, что ли, шарить собираешься?

— Скажешь тоже, — обиделась Виктоша, — зачем по чужим квартирам? Но представь себе, что какой-то замок заело или дверь без ключа захлопнулась, ну, мало ли что бывает в жизни! А с таким набором…

— Хорошо, только ты заберешь его! Если моя мама обнаружит этот чемоданчик…

— Отлично, я заберу его, держать буду у Дарьки! У них, во-первых, квартира большая, а во-вторых, хозяйка у них Дарька. Если она зафигачит чемоданчик на антресоли, ее мама в жизни не найдет.

— Почему?

— Она у нее трудоголик! С утра до вечера на работе торчит, дома говорит только о работе, словом, немного с приветом. А на хозяйстве у них Дарька. Она, знаешь, как готовит!

— А сколько ей лет?

— Скоро четырнадцать.

— А твоя Дарька не будет тебя ко мне ревновать?

— Еще чего! — возмутилась Виктоша. — Мусь, а Мусь, как ты считаешь, эти типы про нас забыли?

— Не знаю!

— А как бы это выяснить?

— Зачем тебе это выяснять? — не поняла Муся.

— Хочу знать, теперь можно жить спокойно или же нет!

— А как это проверить? Только показавшись им на глаза.

— То есть?

— Очень просто! Если среагируют на нас, значит, ничего у меня не вышло, а если нет…

— Тогда ты великий гипнотизер!

Они еще долго обсуждали сегодняшние происшествия, а потом задвинули чемоданчик под кровать и в полном изнеможении уснули.

Глава XIX

РАЗГОВОР В КОМИССИОНКЕ

Когда Даша проснулась, мама уже ушла на работу. Первым делом, еще на вставая с постели, Даша набрала номер Виктоши, но там по-прежнему никто не отвечал. «Ну понятно, — думала Даша, — тетя Анна с дядей Костей уже на работе, а Виктоша куда девалась? Неужели еще спит?» Тогда Даша позвонила бабушке.

— Бабуль, привет!

— Привет, моя лапочка! Мама мне уже сообщила, что ты вернулась.

— Бабуль, ты куда вчера подевалась? Я тебе весь вечер звонила.

— В театре была!

— В каком?

— В «Сатириконе» на «Трехгрошовой опере».

— Ну и как?

— На мой взгляд, отличный спектакль, а вот Вадиму Викторовичу не понравилось!

— Бабуль, кто такой Вадим Викторович? Новый ухажер?

— Дарья!

— Ну правда, бабуль?

— Не новый ухажер, а старый знакомый, когда-то очень давно я обучала его немецкому.

— А! Понятно!

— Слушай, внука, а зачем это я тебе вчера так понадобилась?

— Понимаешь, бабушки, есть одно дело…

— Что за дело?

— Это не по телефону и вообще это не мое… не мое дело!

— Ничего не понимаю, как это есть дело, но не твое? Бред, по-моему!

— Бабуль, я тебе все объясню, но при личной встрече!

— Влюбилась! Признавайся, внука, ты влюбилась, да? Там, в Братушеве? Да? А сколько ему лет? И из какой он семьи? — как горох посыпались вопросы.

— Бабуль! Прекрати! Ничего я не влюбилась, тут совсем другое. Короче, можно я к тебе сейчас приеду?

— Нельзя, внука! У меня подряд три ученика! И первый должен прийти через четверть часа! Так что, если хочешь, приезжай к четырем!

— Ладно, я еще позвоню тебе!

— Тогда до скорого, ой, у меня там чайник кипит! Пока, внука!

«Ну вот, опять все откладывается!» — с раздражением подумала Даша. У Стаса вчера вернулся отец, поэтому она звонить не будет, подождет! В конце концов, Стас не меньше ее заинтересован в прояснении этой истории, хотя сейчас Даше казалось, что больше ничего интересного им не светит. Она встала, нехотя позавтракала и уселась перед телевизором. Ей было обидно: казалось, все бросили ее. Может, зря она отказалась ехать с отцом и его семьей в Египет? Но тогда она представила себе, какое несчастное лицо будет у мамы, если она об этом даже заикнется… Вот так всегда, приносишь себя в жертву, а никто этого не ценит… Правда, мама даже не знает об этом предложении и великодушном Дашкином отказе от Египта, но все же… Надо хоть бабушке рассказать, она уж точно оценит! И, успокоившись на этом, Даша попыталась вникнуть в суть фильма. Минут через двадцать, когда она уже во всем разобралась, зазвонил телефон.

— Алло!

— Дарька! Приехала! — раздался голос Виктоши.

— Еще вчера! Где тебя носит!

— Ты одна?

— Конечно!

— Еду! — лаконично бросила Виктоша, и в трубке раздались гудки.

— Интересно, а если у меня какие-нибудь дела! Даже не спросила! Еду и все! Нахальство какое, — ворчала про себя Даша, на самом деле страшно обрадованная. Просто сегодня у нее такое ворчливое настроение. Бывает.

Виктоша буквально ворвалась в квартиру и, сбросив с себя пальто, затараторила:

— Ох, Дарька, что тут было! Обалдеть! Кто бы сказал, не поверила бы! Ты просто умрешь! Только, чур, никому! Тут тайна на тайне!

— Да что ты все восклицаешь! Расскажи лучше! У меня, между прочим, тоже кое-какие тайны имеются!

— Ладно, сперва мои послушай, а то меня разорвет! У тебя ничего вкусненького нет? Попить я имею в виду.

— Вишневый сок!

— Давай! Со льдом!

— А горло?

— Тебе от моей мамы привет! Я уже закалила горло в борьбе с мамой так, что мне никакой лед не страшен!

— Ну, Тошка, рассказывай!

— Слушай! Когда ты уехала, мне так скучно стало, что я решила продолжить расследование…

— Какое?

— Ну, мы же с тобой нашли гнездо этого Слепого и даже кличку ему придумали…

— Ага! Киви-кивано!

— А у него, оказывается, совсем другая кличка. Клопик!

— Клопик? Такой верзила и Клопик? — расхохоталась Даша. — Но вообще-то так нечестно, Тошка!

— Честно-нечестно! Детские понятия! Одним словом, я пошла в тот дом…

И Виктоша подробно рассказала троюродной сестре о своих и Муськиных приключениях.

— Только, Дарька, сама понимаешь, никому ни звука!