Роберт Стайн - Зомби чёрной бездны
— Питер? Ты не помнишь меня? Неужели не помнишь?
Он злобно прищурил глаза и посмотрел на меня.
— Убирайся вон из моего дома!
— Я твоя сестра! — крикнула я.
Бедный Питер! Я должна что-то предпринять.
— Питер, оставайся в своей комнате, — попросила я. — Все будет хорошо. Я обещаю тебе.
Он бессмысленно смотрел на меня сквозь очки. Я видела, что он совершенно не узнает меня.
Я повернулась и сбежала по лестнице в холл. Мои мысли лихорадочно роились в голове. Что мне делать? Кому позвонить?
Я бросилась в комнату родителей и перерыла все ящики секретера, пока не обнаружила телефонную книгу. Мои руки так тряслись, что я с трудом листала страницы.
Мой желудок снова запротестовал. Я все же отыскала номер приемной доктора Росса и быстро набрала его.
Раздалось три гудка, прежде чем какая-то женщина взяла трубку.
— Приемная доктора.
— Мне необходимо поговорить с доктором Россом, — страшно волнуясь, выпалила я. — Это… это очень срочно.
— К сожалению, — ответила женщина, — он уехал на конференцию. Если хотите, можете оставить для него сообщение. Я могу…
— Нет, благодарю! — крикнула я и швырнула трубку. Кто еще? Кто еще?
Тетя Кейт. Она живет в соседнем городке. Тетя Кейт разумная и практичная женщина. Она всегда спокойна, всегда знает, что делать.
Я набрала ее номер.
— Пожалуйста, будь там, — бормотала я. — Пожалуйста…
К телефону никто не подходил. Я выждала по меньшей мере десять или двенадцать гудков, прежде чем наконец сдалась.
— Что теперь? Кому я могу позвонить? Ведь должен же быть кто-то!
Я закрыла глаза и попыталась сосредоточиться и что-то придумать. Громкий стук в парадную дверь заставил меня подпрыгнуть на месте.
— Кто там? Эдди?
Стук повторился. На этот раз громче.
Я отшвырнула телефон, быстро спустилась по лестнице и подошла к двери.
Может быть, Эдди вспомнит кого-нибудь, кто мне поможет?
Я распахнула дверь.
Там стояла не Эдди.
Я с ужасом уставилась на человека в черном плаще.
— Чт-т-то вы хотите? — спросила я.
— Поговорить! — произнес он.
Глава XVII
ДОМ «ЗАБУДЬ МЕНЯ»
Он наклонил ко мне голову и стал похож на птицу, собирающуюся клюнуть червяка. У него были короткая черная бородка и черные усы; волнистые черные волосы падали на лоб. Он глядел на меня круглыми черными глазками.
Его взгляд показался мне таким ледяным, что у меня мороз прошел по коже. Потом он поднял глаза и заглянул поверх моего плеча в дверь.
— Твои родители дома? — Его голос был тихим и хриплым, как будто у него болело горло.
— Нет, — ответила я.
Зачем я сообщила ему об этом? Как глупо с моей стороны! Почему я сказала ему, что родителей дома нет?
— То есть они вот-вот придут. Простите. Мне пора идти. — Дрожащими руками я попробовала закрыть дверь перед его носом.
Однако он протиснулся мимо меня в холл, буквально оттолкнув меня в сторону.
И вот он уже находился в доме!
Он стоял в холле и по-прежнему разглядывал меня своими маленькими черными глазками.
— Ты убежала от меня этим утром…
— Д-да, — ответила я. — Я не знала… то есть… да… а вообще-то, кто вы? Что вы хотите?
— Извини, если я тебя напугал, — сказал он своим хриплым голосом. — Я репортер. Пишу для газеты «Стар».
— Что? Репортер?
Внезапно я почувствовала себя страшно глупо.
Газетный репортер? Но зачем он гнался за мной? И почему шпионил за нашим домом?
Он лжет, решила я. И зачем только я отворила дверь, не посмотрев перед этим, кто там стоит? И зачем пустила его в дом? Почему я такая нелепая идиотка?
Он посмотрелся в висевшее в холле зеркало и откинул со лба волнистые черные волосы.
— Я собираюсь написать про ваш дом, — сообщил он.
Я разглядывала его, пытаясь сообразить, шутит он или говорит серьезно.
— Может, вы что-нибудь продаете? — спросила я. — Или страховой агент? Потому что ваша настойчивость просто не знает…
Он поднял правую руку.
— Нет. Я репортер. Правда. — Он порылся в заднем кармане и извлек оттуда потрепанный коричневый бумажник. Он раскрыл его, чтобы продемонстрировать мне карточку с его фотографией и словом «ПРЕССА» наверху.
— В редакции я нашел старые газетные вырезки. Большую пачку пожелтевшей от времени бумаги, спрятанную от посторонних глаз в одной из полок. В них этот дом называется «Забудь Меня». — И тут репортер впился в меня взглядом.
Я смотрела ему прямо в глаза.
— Да? Почему? Он пожал плечами.
— Ну, я точно не уверен. В тех старых газетах говорится, что этот дом заставляет людей забывать.
Мое сердце бешено заколотилось.
— Забывать что?
— Забывать себя, — ответил он. — Постепенно, понемногу живущие здесь люди забывают про все. А потом… потом… про них тоже забывают. Забывают навеки.
Мне захотелось крикнуть во весь голос, но я сдержалась. Я представила себе Питера, расхаживающего по комнате. Питер меня не помнил. Не помнил свою родную сестру.
Репортер наклонился ближе и прищурил на меня свои холодные глаза.
— С тобой случилось что-нибудь странное? У меня перехватило дыхание.
— Н-нет! — выдавила я из себя. Я не собиралась ничего ему говорить.
Мне нужно подумать. Нужно все это обмозговать. Он пристально смотрел на меня.
— Ты уверена? Может, ты заметила что-нибудь странное? Услышала что-нибудь? Или кто-то из твоих родных стал странно себя вести?
— Нет! — выкрикнула я. — Нет! Пожалуйста — уходите!
— Извини. Я не хотел тебя пугать, — сказал репортер. — Это всего лишь пачка старых газетных статей. Возможно, придуманных от начала до конца.
Он отошел, поправив на плечах свой черный плащ.
— Вижу, что расстроил тебя. Я еще зайду к вам, когда дома будут родители.
Я услышала шум и подошла к лестнице.
— Питер — ты?
Молчание. Когда я вернулась обратно, репортер уже ушел.
Я стояла на пороге дома, глядя на улицу и пытаясь справиться с головокружением. В моем мозгу роилось множество вопросов.
Говорил ли он правду? Может, те старые статьи объясняют то, что произошло с моим братом?
А может, я никогда и не гипнотизировала его? И в его странном поведении виновата вовсе не я, а этот старый дом?
Дом «Забудь Меня».
Мне вдруг вспомнилась отчаянная мольба Питера. «Даниэлла, не забудь меня. Пожалуйста — не забудь меня!»
Люди, живущие здесь, постепенно забывают про все.
Эти слова репортера звенели у меня в ушах. Они забывают про все. Потом про них тоже забывают.
— Но ведь это дикость какая-то! — пробормотала я. — Дикость. — Тут я заметила, что дрожу всем телом. Я повернулась, вошла в дом и закрыла за собой дверь.
К моему удивлению, прямо позади меня оказался Питер.
— Убирайся отсюда! — пронзительно закричал он. Его глаза налились бешенством. Рыжие волосы торчали дыбом. Тело напряглось, словно приготовилось к атаке. — Убирайся! Убирайся из моего дома!
У меня не нашлось времени на поиски ответных слов.
Брат прыгнул на меня — и вцепился пальцами в мое горло.
— Убирайся! Убирайся!
— Питер, нет!!! — завизжала я. Его руки сжимали мое горло все крепче, не давая мне говорить.
— Питер, перестань! Ты задушишь меня! Я… не могу… дышать…
Глава XVIII
НОВАЯ ПЕСНЯ
Он раскрыл рот, и из него вырывался звериный рык. Его пальцы все крепче сжимались на моем горле.
Я рухнула на колени, пытаясь освободиться. С хрипом и свистом втягивала в себя воздух.
Я схватила его за руки и пыталась оторвать их от моего горла. Однако он неожиданно стал ужасно, просто нечеловечески сильным.
— Я не могу дышать! — хрипела я из последних сил. — Пожалуйста, Питер!
Мне удалось встать на ноги и обхватить его за талию. Падая, шатаясь, хрипя, я ударила его о стенку.
Его руки соскользнули с моей шеи. Он издал удивленный вопль.
Оттолкнув его подальше от себя, я выскочила на улицу. Жадно хватая воздух, я спрыгнула со ступенек крыльца и побежала. Вниз по передней лужайке, потом перепрыгнула через свернутый садовый шланг, оставленный там отцом. По боковой дорожке, на улицу.
Я бежала. Не думая. Ничего не чувствуя. Моя глотка болела, пульсировала.
Питер… Питер… Питер…
Его имя повторялось в моем сознании, как какое-то пугающее заклинание. Я не могла остановиться. Я слышала его имя всякий раз, когда мои подошвы касались мостовой.
Питер… Питер… Питер…
Мой брат превратился в дикого зверя. В яростного дикого зверя.
Почему он внезапно так разозлился? Не из-за того ли, о чем мне рассказал репортер? Потому что он про все позабыл? Потерял себя?
Или Питер пришел в такую неистовую ярость из-за того, что с ним сделал этот дом?
Не останавливаясь и ничего не замечая, я перебежала дорогу на перекрестке. Я слышала клаксон автомобиля. Слышала гневный крик.
