Серебряная паутина - Кэролайн Кин

– Я хотела также спросить, почему ты встречалась с Бреттом, Нэнси. Это касалось меня?

Мысли юной сыщицы метались в попытках нащупать лучший ответ.

– Я отвечу тебе, если ты мне кое-что расскажешь, Ким, – произнесла она, наконец.

– Рассказать тебе что?

– Ты знакома с Мэгги Фарр?

– Мэгги Фарр? – Ким выглядела озадаченной, затем слегка нахмурилась и покачала головой. – Насколько мне известно, нет. А что? Кто она такая?

– Уборщица. Но когда-то она работала у известной оперной певицы. – Казалось, что-то странное произошло с выражением лица Ким Вернон. Заметив перемену, Нэнси продолжила: – Она была костюмером у мадам Арахны Онидес. Это имя тебе о чём-нибудь говорит? ...или слово «паук»?

Нэнси надеялась, что Ким может несколькими словами или взглядом выдать то, что происходит у неё на уме. Но она была совершенно не готова к такой бурной реакции звезды гольфа.

На лице Ким появилось выражение крайнего смятения. Всхлипнув, она едва удержалась, чтобы не разрыдаться! Прижав одну руку к лицу, она бросилась в сторону парковки!

Мгновение спустя Нэнси увидела, как звезда гольфа поспешно забралась в свою машину и на большой скорости умчалась по подъездной дорожке загородного клуба!

Глава 7. Загадка в красном цвете

Нед ждал, чтобы начать игру, когда к нему присоединится Нэнси. Он мельком увидел окончание её разговора с черноволосой звездой гольфа.

– Что случилось с Ким Вернон? – удивился он.

– Некоторые вопросы, которые я задала, расстроили её, – печально призналась Нэнси, глубоко вздохнув. – Нед, возможно, я наткнулась на что-то, что имеет отношение к её отказу от Кубка Чарльстона. Ты не знаешь, как я могу связаться с Рассом Чаффи?

– Конечно, он будет в Оквилле этим утром, замещая профессионала клуба.

– О, хорошо! – воскликнула Нэнси. – Может быть, я смогу поймать его там, когда мы закончим наши девять лунок.

Симпатичная юная сыщица позвонила из здания клуба, как только сошла с дистанции. Хотя она не смогла дозвониться до Чаффи, телефонистка в загородном клубе Оквилла пообещала передать ему сообщение Нэнси.

Затем Нед отвёз её домой, где Нэнси пересела в собственную синюю спортивную машину. Вскоре она уже мчалась по шоссе, ведущему в Оквилл.

Расс Чаффи ждал её, чтобы поприветствовать, когда она въехала на парковку загородного клуба.

– Телефонистка сказала, что ты хотела меня видеть, Нэнси. Это как-то связано с Ким Вернон?

– Да, даже очень. Где мы можем поговорить?

– Давай пройдём в холл клуба.

Как только они уселись в удобные плетёные кресла у окна, поставив на стол между ними высокие стаканы чая со льдом, Нэнси спросила:

– Вам что-нибудь говорит имя мадам Арахны Онидес?

Тренер Ким нахмурился.

– Ну, я, безусловно, слышал о ней. Это знаменитая оперная звезда. Кажется, она погибла в трансатлантической авиакатастрофе.

– Это верно. Но вы никогда не встречались с ней?

Чаффи покачал головой, его лицо выглядело несколько озадаченным вопросами Нэнси.

– Нет.

– Ким была с ней знакома?

– Насколько мне известно, нет. А что?

Нэнси описала странную настойчивость, с которой Мэгги Фарр пыталась сообщить что-то, что, видимо, касалось Ким Вернон, но также касалось и мадам Арахны и паука – или чего-то, похожего на паука.

Расс Чаффи тихо испуганно присвистнул.

– Вам что-нибудь говорит то, что я сказала?

– Определённо да! Хотя я, вероятно, никогда бы не вспомнил, если бы ты не затронула эту тему.

Нэнси ждала объяснений тренера. Чаффи рассказал, как однажды утром во время поездки на турнир во Флориду Ким выскочила из своего номера в мотеле, выглядя сердитой, чуть не плача, и как он видел, что она выбросила скомканный листок бумаги.

– Вы выяснили почему? – спросила Нэнси.

– Да, я поднял бумагу и развернул её, просто чтобы посмотреть, что её расстроило. Хочешь верь, хочешь нет, но на ней был нарисован паук – красными чернилами!

На этот раз удивлённой выглядела Нэнси.

– Как странно! Ким боится пауков?

– Насколько я слышал, нет, – ответил тренер. – Что, конечно, ничего не доказывает. Но это был не единственный инцидент такого рода. Во время другого турнира, в Чикаго, однажды утром она не спустилась к завтраку в отеле, где остановилось большинство игроков. Поэтому я поднялся в её комнату, чтобы посмотреть, что случилось. Ким плакала и не хотела объяснять мне почему. Её глаза были красными и опухшими. Затем, когда она пошла в ванную, чтобы умыться, я увидел маленькую прозрачную пластиковую коробочку, стоявшую на письменном столе. В ней был красный паук!

Нэнси была одновременно заинтригована и сбита с толку.

– У вас есть какие-нибудь идеи, как он попал к ней в руки?

Чаффи пожал плечами.

– Только предположение. Рядом лежала обёрточная бумага с почтовыми марками и адресом отеля Ким. Подозреваю, что паука отправили ей по почте специальной доставкой.

– Не думаю, что это как-то помогло ей в игре, – сочувственно заметила Нэнси.

– Точно нет! На самом деле, в обоих случаях, которые я только что описал, эмоциональное расстройство совершенно выбило её из колеи.

– Можете ли вы вспомнить другие подобные случаи?

Расс Чаффи нахмурился и на мгновение замолчал. Затем он встал со стула и беспокойно зашагал к окну и обратно.

– Да, – сказал он, – теперь, когда ты упомянула об этом, я действительно вспоминаю ещё случай. Это было летом, почти ровно три года назад. Однажды Ким вышла на поле в середине матча, выглядя ужасно расстроенной, и... что ж, вся её игра пошла прахом. У неё была ничья в борьбе за первое место, но в тот день она трижды промахнулась и отстала на восемь ударов! Мы назвали это Чёрным четвергом. Я особенно запомнил это, потому что большую часть времени Ким очень крутой, невозмутимый игрок.

– Есть идеи, почему это произошло?

– Не совсем. Но теперь, когда ты заставила меня копаться в прошлом, кое-что ещё мне вспомнилось! – заметил Чаффи с оттенком неуверенности.

– Что же? – живо поинтересовалась юная сыщица.

– Ты спросила меня, знала ли Ким ту оперную певицу, мадам Арахну Онидес. Что ж, возможно, она видела ее, по крайней мере, один раз.

– Когда это было? – спросила Нэнси.

– Вечером того же дня, о котором я тебе только что рассказывал, когда Ким очень расстроилась и провалила игру. Турнир проходил недалеко от Оушенвью, и в тот вечер Ким настояла на посещении фестиваля,