Юрий Третьяков - Начало рыбачьего патруля
— Это так… — покраснел Стасик. — Для научной работы у меня другая…
— Ну, я пишу… — сказал Витамин. — «Устра-и-вать заса-ды… Обыс-ки-вать и тащить к лес-ни-ку. Больших вы-слежи-вать»… так?
— Вообще-то надо изобрести какой-нибудь шифр особый… — сказал Игорек. — Чтоб никто не мог прочитать, кроме нас. Можно будет переписываться на заборах, деревьях…
— Это здорово! — подхватил Витамин. — Даже два шифра! Или лучше всего — семь!.. И все заучить! В понедельник можно одним писать, во вторник — другим, и так далее.
Буратино хотел что-то сказать, но Стасик ему не дал:
— Ты, Буратинушка, помалкивай… Ты в таких делах не смыслишь… Сбегай-ка лучше вниз, глянь — не подслушивает Муська? Если она там, стукни ее раза два на всякий случай, только не очень сильно, а то она нарочно будет реветь до тех пор, пока мать с работы не придет…
— Да ну-у… — заупрямился Буратино, — за что ее стукать.
— Ага! — злорадно сказал Стасик. — За что стукать? Знаем! Знаем, почему ты не хочешь! Сказать одну вещь, а? Сказать?
— Чего говорить-то?..
— Сейчас скажу. Слушайте все! Раз идем я и Витамин с базара, денег у нас не было, а ходили мы просто так — посмотреть, какие там кролики продаются… Ну, это неважно… А впереди нас идет Муська, тяжелую корзинку тащит: картошка там, лук и всякая чепуха… Ну, мы с ней связываться не стали, идем себе, как будто не видим… Вдруг, откуда ни возьмись, Буратинушка — вот он! «Здрасте». — «Здрасте». А нас не видят. Дальше говорить? — повернулся он к Буратино.
— Чего говорить-то…
— Давай, давай! — загорланили сыщики. — Сейчас мы Буратино разоблачим! Испугался, Буратино? Глядите, как он покраснел!
— Ничего не покраснел… — прошептал Буратино, и в самом деле красный.
— И говорит ей, — продолжал Стасик — «Давай, я тебе помогу, а то тебе тяжело». Она: «Ах, ах, не надо, я сама». А нас не видят! В общем, взвалил он корзинку себе на спину и потащил, как батрак. А она сзади идет. «Ах, ах! Какой, говорит, ты, Буратинушка, миленький, и как, говорит, я, Буратинушка, тебя люблю…»
— Врешь! — вскипел Буратино. — Нагло врешь! Ты что? Ты что? Не говорила она так!
— Как это — вру? Может, скажешь, и корзинку не помогал нести? Вот Витамин может подтвердить. Он еще мне тогда сказал: «Гляди, как Буратино корзинку потащил — прямо как какой-нибудь силач!»
— Верно, — кивнул Витамин, — так я и сказал, потому что очень тогда удивился…
Окончательно осмеянный, Буратино скрылся в темный угол, за печную трубу.
— Ну, к делу, — сказал Игорек.
Стасик поднял руку:
— У меня вопрос насчет енота. Где его будем держать? Я предлагаю — вот здесь, на чердаке. Здесь ему тепло и никто не помешает…
— Ладно, пиши, Витамин: «Енота содержать у Стасика»… Но где взять клетку?
— Клетку мы можем сделать, — вызвались Коська и Котька. — Только вот досок у нас нет.
Витамин немного подумал:
— Доски я вам могу дать. Хорошие доски, новые. Они, правда, пока еще к забору прибиты, но я их немножко оторву, чтоб еле-еле держались, а вы ночью придете и возьмете. Получится, как будто их украли. Нам такой высокий забор не нужен: он улицу загораживает и тень от него. А у меня там белена посажена. Для добывания яда.
— А зачем тебе яд?
— Я его в землю зарою. Чтоб через тысячу лет откопать и посмотреть, какие в наше время были яды.
Буратино вылез из своего угла:
— Можно… мне сказать?
Сыщики загалдели:
— Ого-го-го-го-го!
— Тише вы! Орут, орут. Сам Буратино говорить хочет, а они орут!
— Валяй, Буратино, не стесняйся!
— Да я… это самое… такое дело… по-моему, надо сперва у ребят по городу расспросить… и еще — сходить на базар…
— Всё бы ему на базар! — захохотал Витамин. — Ишь привык! Как какой-нибудь спекулянт!
— Ты, Буратинушка, зря волнуешься, — засмеялся Стасик. — Мы тебя еще, может быть, не возьмем. Ребята, давайте не возьмем Буратино!
— Почему? — заморгал Буратино.
— Да так, — веселился Стасик, — не годишься. Больно у тебя нос здоровый. Мы с такими носами не берем!
У Буратино задрожали губы:
— Смеетесь, да? Такие, да?.. Ну и не надо… и уйду… Нос, да?.. И уйду…
Часто всхлипывая и вытирая нос, он полез вниз по лестнице.
— Эй, — крикнул Игорек, — подожди! Чего скажем!
— Мы шутим! Слышишь, Буратино?
Но Буратино, не оглядываясь, пошел через двор к калитке.
— Вот чудак! — удивился Витамин. — Обиделся! И чего мы ему такого сделали?
Метод Шерлока Холмса
Солнце еще не взошло, на сером небе кое-где еще оставались опоздавшие звезды и улицы были пустые, когда Герка и Симка подошли к дому, где жил Игорек.
Вчера он им сказал: «Мяукните мне под окном, как Том Сойер, я сразу проснусь. Я вообще спать не буду, буду обдумывать план операции».
Окно в Игорьковой комнате было завешено, а форточка открыта.
Герка мяукнул раз, другой — занавеска не шевельнулась. Герка уже уморился мяукать, но занавеска была неподвижна.
Затем его сменил Симка. Тот умел мяукать так, что было не отличить от настоящего кота. Он даже фыркал и шипел. Кроме того, он прыгал и махал руками, растопырив пальцы, как когти.
В соседних домах захлопали форточки, и недалеко от ребят шлепнулся о землю обломок кирпича, кинутый кем-то через забор.
Наконец занавеска отдернулась, мелькнуло в окне сонное лицо Игорька, а через минуту он сам выбежал на крыльцо, одной рукой застегивая рубашку, другой — распихивая по карманам какие-то таинственные предметы.
— Ну, и шум же вы подняли! — радостно сказал он, — Я и не знал, что Симка так здорово умеет котов изображать, — прямо талант! Я не спал, но думал, что это не вы, а настоящие коты воют. Мне приснилось, будто я в Африке, а возле меня дерутся лев и тигр. И мне никак нельзя было проснуться, пока я не узнаю, кто из них победит. Но вы мне так и не дали этот интересный сон досмотреть. Как думаете, кто же все-таки победил: тигр или лев?
Этот интересный вопрос обсуждался ребятами до самой реки. В конце концов решили, что победит лев. Хотя и тигр себя обидеть не даст и тоже заслуживает всякого уважения.
Ребята уселись на перилах моста и огляделись кругом.
— Никого… — сказал Симка.
— Подождем, — бодро сказал Игорек. — А холодновато здесь… но ничего! Шерлоку Холмсу, когда он жил на болоте, распутывая тайну Баскервильской собаки, было еще холоднее! Ты, Симка, знаешь, кто был Шерлок Холмс?
— Конечно, знаю! — ответил Симка. — Хотя сейчас немножко позабыл…
— Это был знаменитый сыщик. Он действовал особым методом. Понял?
— Ага!
— Приходит, скажем, совсем незнакомый человек. А тот ему говорит: «Вы приехали из деревни, много занимались физическим трудом, раньше были в Китае, а сейчас у вас есть маленькая собачка». Как он узнал?
— Как? — очень заинтересовались братья.
— Очень просто. Что этот человек приехал из деревни, он узнал по тому, что у него на башмаках деревенская грязь.
— А чем она отличается? — спросил Герка, внимательно разглядывая свою босую ногу.
— Ну чем… — немного замялся Игорек. — Значит, отличается… Наверно, у них, в Англии, в деревнях какая-нибудь особая грязь, не как в городе… Дальше! Почему он в Китае? Потому, что у него к часам привешена китайская монетка… Почему занимается физическим трудом? Потому, что правая рука у него развита больше, чем левая, — так всегда бывает.
Герка и Симка долго с сомнением сравнивали свои руки и ничего не сказали, только Симка спросил:
— А собака?
— Собака? Ну, это тоже просто. Человек пришел с палкой, которая вся изгрызана. Легко, правда?
— Куда легче!
— Так вот, я все эти приемы изучил. До трех часов ночи читал «Записки о Шерлоке Холмсе». Теперь у меня всё как на ладони!
Симка помолчал, что-то обдумывая, потом сказал:
— Умная собака не станет грызть палку. Наверно, у того человека не собака была, а дура…
Между тем показалось солнце и немного согрело продрогших сыщиков. Приплыл на лодке рыболов — устроился возле свай. Из крайних дворов вышли, направляясь к реке, отряды гусей. Через мост прошли две женщины с серпами и свернутыми мешками под мышками.
— Идут в лес за травой, — безошибочно определил Игорек. — Об этом говорят мешки и серпы. Дома у них есть козы.
— У одной даже пара, — подтвердил Симка, как видно хорошо усвоивший метод Шерлока Холмса, — рыжая и белая.
— Как ты узнал?
— Это Левкина мать. Они одну белую продали, а на место ее купили рыжую.
Прошел угрюмый красноносый старичок с кожаным портфелем в руке.
— Иван Онисимович. Идет на работу в лесничество. В портфеле — обед. Злой — значит, вчера был здорово выпивши.
— Еще как! — докончил всезнающий Симка. — Он кур пропил! Потеха! Жена плачет, а он сидит у раскрытого окна, играет на гитаре и поет песню: «Ах, васильки, васильки…» А какие идут мимо мальчишки — подзывает, гладит по лове и дает по стакану мятного квасу. Вкусный квас! Левка два раза подходил.
