14-14 - Поль Беорн
Они мирно живут уже целый месяц. Потрясенный решением сына остаться с ним на ферме, отец позволял Адриану готовиться к экзамену. В ответ мальчик все остальное время работал на ферме, и это молчаливое соглашение не нарушалось никакими ссорами.
Адриан идет по дороге, ведущей к мэрии; он совершенно в себе уверен. На пороге его встречает учитель со словами, что всё будет хорошо. Появляется Люсьен вместе с родителями; вид у них немного потерянный. – Ну давай, солнышко, – говорит ему мать, – я уверена, ты справишься!
– Мама, не называй меня так! – сердится Люсьен и густо краснеет.
– Не смей в таком тоне разговаривать с матерью! – вмешивается доктор, награждая своего сына подзатыльником. – И запомни: ты должен быть первым, иначе я отберу у тебя велосипед.
– Ладно, папа, – бормочет Люсьен, все еще багровый от стыда.
Другие ученики украдкой посмеиваются, глядя на это семейство, но только не Адриан – хотя Люсьен ему очень неприятен. При мысли о том, что жизнь его недруга тоже будет разрушена войной, у него сводит живот, точно так же как у других от страха перед экзаменом. Он даже сочувствует Люсьену. Всё идет как надо: вопросы кажутся Адриану простыми, он знает ответы на каждый из них. Но посреди экзамена бедняга Люсьен неловким движением опрокидывает чернильницу на свою работу, разражается рыданиями и выбегает из класса, даже не дав возможности учителю его успокоить.
В воскресенье утром Адриана снова одолевают тревожные мысли. Он договорился с Жюлем встретиться после мессы на площади перед церковью. В ожидании отца он надевает выходной костюм и приглаживает волосы. Вернувшийся с фермы отец делает то же самое. В проповеди кюре нет ничего нового: как и все вокруг, он говорит только о сборе урожая. В этом году он будет позже – в начале августа, и это приводит Адриана в отчаяние. Он рассчитывал убедить отца уехать в Париж после окончания полевых работ, но 3 августа будет уже слишком поздно! Наконец он выходит из церкви и встречает Жюля, который ждет его, сидя на каменном бортике колодца. Он вырос и возмужал с тех пор, как работает у кузнеца.
– Адри! – окликает его отец. – Тете Жанетт нужна помощь, я зайду к ней и к обеду буду дома!
Слушая одним ухом Жюля, который рассказывает о своем обучении, Адриан не спускает глаз с людей, выходящих из церкви. Во время мессы он заметил родителей Люсьена, сидящих на их обычном месте, но его самого не было, и он хочет спросить у них, в чем причина. – Кого ты ждешь? – спрашивает Жюль, вдруг заметив, что приятель не слушает его рассказы о лошадиных подковах.
– Родителей Люсьена. Хочу узнать, где он!
– Этот болван? Да пошел он к черту, фанфарон несчастный! Почему он тебя волнует?
– Он не сдал экзамен! Ушел прямо в середине!
– Да, я слышал об этом… Знаешь, что я тебе скажу? По-моему, он сделал это назло отцу!
– Ты что-то об этом знаешь?
– Да, мастер сказал мне, что родители хотят отослать его в один очень строгий пансион, далеко от Лана.
– Чем дальше отсюда, тем лучше! – замечает Адриан, успокоившись.
Вот и еще один спасется! Но его сердце сжимается при мысли, что Жюль останется здесь.
– Знаешь, если ты захочешь в августе навестить Симону, я могу попросить дедушку, чтобы он купил тебе билет на поезд.
– Спасибо, конечно, – отвечает Жюль, немного ошеломленный таким предложением, – но…
– Что?
– Ну, это меня смущает, потому что твои родные и так очень щедры к моей семье, и потом, у меня же обучение, я не могу просто так взять и уехать…
– Делай что я говорю, Жюль, это очень важно! – кричит Адриан, выйдя из себя. – Ты должен уехать в Париж!
– Я же сказал тебе, что не могу, – обиженно отвечает Жюль.
– Что ты упрямишься как осел! Если ты не уедешь, то, может, вообще больше никогда не увидишь свою сестру!
– Ты что такое плетешь? – вскрикивает Жюль. – По-моему, у тебя от этих экзаменов мозги совсем набекрень встали!
И он уходит, бросив напоследок на Адриана подозрительный взгляд.
Адриан тяжело вздыхает. Он опять дал маху. Впрочем, Жюль – парень не промах и, если немного повезет, не попадет под снаряды или в плен к немцам… Он вдруг чувствует, что ему надо срочно поговорить с отцом, и бегом возвращается домой, чтобы закончить приготовление обеда.
К часу дня возвращается отец. Широко улыбаясь, он вытряхивает из волос опилки.
– Я напилил дров твоей тете, и смотри, что она мне дала в благодарность! – восклицает он, размахивая поднятой вверх рукой.
Он держит за уши трех крольчат, которые повизгивают от испуга, вращая черными глазками-бусинками.
– Твоя мать будет довольна, она всегда хотела завести кроликов! Вечером соорудим им крольчатник из старой коровьей кормушки.
