14-14 - Поль Беорн

– Выворачивай карманы. А потом я тебя тресну, просто ради удовольствия.

Адриен чувствует, как озноб пробегает у него по позвоночнику. Он еле дышит, так крепко держит его Вилли своей лапищей. Вблизи его искаженная злобой физиономия выглядит еще страшнее, а когда он начинает трясти Адриена, у него с головы сыплется перхоть.

– Гляньте, как он покраснел! Прямо арбуз!

– Арбуз… зеленый, дебил… – придушенно произносит Адриен.

– Что? Что ты сказал?

Кулак Вилли со всего размаху бьет его в живот. Адриен широко открывает рот; от боли у него перехватывает дыхание и на глазах выступают слезы, а когда Вилли отпускает его, он бессильно валится на колени.

Только бы не стошнило, только бы не стошнило. – Держу пари, тебе понравилось!

И тут раздается такой пронзительный девичий крик, что от него лопаются барабанные перепонки, и даже Вилли морщится и прикрывает уши руками.

Это Сара.

Десятки учеников оборачиваются к Саре, а потом все взгляды устремляются на Адриена. Дружки Вилли мгновенно смываются, а он сам, окруженный любопытными, стоит словно в ступоре.

– Что уставились? Хотите взять у меня автограф? Школьники немного отступают, но не расходятся. А Том даже делает шаг вперед.

– Оставь его, Вилли! – кричит Сара.

– Ну что, не надоело нападать на тех, кто меньше тебя? – говорит Том, который ростом не уступает Вилли.

– Что, хочешь драться, делегат? Хочешь драться? – кричит Вилли.

И тут Адриена выворачивает прямо ему на кроссовки.

Неожиданно в толпе учеников возникает классная. Она решительно подходит к Вилли, ловко хватает его за руку и тянет с такой силой, что он вскрикивает от неожиданности.

– Марш к директору, сию же минуту!

Кто-то протягивает руку Адриену. Какая-то девочка помогает ему встать, другие ребята поднимают с земли его портфель, собирают рассыпавшиеся вещи, спрашивают, все ли с ним в порядке.

– Спасибо, – бормочет он, – спасибо вам всем.

– Ты можешь идти? – говорит Сара. – Хочешь, поедем в неотложку? Она здесь рядом.

– Думаю, все обойдется.

Она вынимает его кошелек и возвращает в него монету.

– Так у тебя там, оказывается, не меньше пятнадцати евро! – восклицает Сара. И разражается смехом.

Когда Адриен вечером возвращается домой, на кухонном столе его ждет письмо. Письмо со странной маркой, написанное перьевой ручкой с черными чернилами…

Глава 18

28 мая 1914 г.

– Вот что, Адриан: сходи на огород и нарви мне немного гороховых стручков для супа!

– Но мама, я же только что встал…

– Так будь порасторопней!

Адриан сидит за столом перед завтраком, но глаза у него еще не совсем открылись: накануне он работал допоздна и с трудом проснулся. Последние две недели так и прошли: он ложился в одиннадцать вечера, а вставал в шесть утра.

Сегодня четверг, знаменательный день: он сдает пробный экзамен на аттестат вместе с Люсьеном и еще двумя одноклассниками. Мэр даже уступил свой кабинет для такого случая, и вчера они перенесли в него четыре парты из своего класса на втором этаже. Адриан испытал странное чувство, оказавшись в таком торжественном месте: он никогда до сих пор не переступал порог этого кабинета.

Стоя на четвереньках в огороде, он ищет стручки гороха, которые трудно разглядеть в тусклом свете раннего утра, и повторяет про себя названия французских департаментов: Канталь, Шаранта, Приморская Шаранта, Шер, Коррез, Корсика, Кот-д’Ор, Кот-дю-Нор…

Он знает наизусть эти восемьдесят шесть департаментов, а еще есть алжирские департаменты: Алжир, Оран, Константина и Алжирская Сахара[25]. Сахара часто возникает в его мечтах; он представляет себе пустыню, берберов c их голубыми тюрбанами, возвышающихся на спинах своих верблюдов… или они называются дромадерами? Если он поедет в Париж, то, может быть, увидит удивительных животных, которых знает только по иллюстрациям в учебнике по естественным наукам!

Из дома выходит как всегда угрюмая Люсьена с корзиной белья для стирки. Время от времени она объявляет, что выйдет замуж за богача и стирать белье у нее будут слуги. Может, там, у Адриена, есть машины, которые делают за людей скучную работу? – Адриан! Ты вырвал стебель с корнем! – кричит она.

– Только не вздумай ябедничать! – с угрозой говорит он.

– Это кому она не должна ябедничать? – раздается грубый голос отца у него за спиной.

– Э-э… маме…

– Я не буду ябедничать, если поможешь мне вывести эту дуру-козу из хлева, она с утра жутко упрямая, – говорит отец, который сегодня явно в хорошем настроении.

Адриан уже открывает рот, чтобы возразить: экзамен начинается в девять утра, и он собирался перед этим кое-что повторить. Но он сдерживается: с того дня, когда похоронили Альбера, они ни разу не ссорились. И отец не мешает ему готовиться к получению аттестата, хотя к разговору о коллеже они больше не возвращались. Адриан рад, что у них возникло какое-то согласие, и он с надеждой думает, что, может быть, сможет склонить отца на свою сторону. На секунду ему приходит мысль рассказать о близкой войне, но он тут же отмахивается от нее. Симона не слишком верит ему, учитель его даже слушать не хочет, что уж говорить об отце! От Адриена пришло второе письмо,