Житье-бытье мальчишечье - Борис Михайлович Забелин
— Господи!—вздохнула мама.— Где это ты, Федоров, березы увидел? Вон одна стоит и то такая уродина — смотреть страшно. Ну ладно, оставим ее... Чтоб вы не плакали.
Березку, о которой говорила мама, Славка давно уж приметил, она ему приглянулась сразу. И никакая она не уродина. Беленькая, как снег свежий, с реденькими рыженькими подпалинками, будто веснушками на чисто вымытом лице. И опять мама папу по фамилии зовет: значит, сердится. Славка хотел было тоже рассердиться на маму, но ее слова о том, что березку можно и оставить, подняли настроение. Славка даже задорно крикнул:
— Папа, давай пилить.
Слова о березке, должно быть, обрадовали и папу. Он улыбнулся, но тут же погасил улыбку, нахмурился, вздохнул глубоко и отложил напильник в сторону...
Деревьев на участке было не так уж и много. Спилили их довольно быстро. Славка, увлеченный этим, не чувствовал усталости. Да и папа, примирившись с неизбежным, трудился споро.
— Молодцы, мои мальчишечки!—похвалила мама, когда на участке осталась лишь одна березка, стройная, тонкая, с кудрявой, еще только начавшей желтеть прической.— Смотри-ка ты, какая красавица! А среди осин совсем и не смотрелась, казалась такой же мрачной. Правильно мальчишечки подсказали. Признаю свою ошибку.
Славке сделалось совсем хорошо и так легко, будто он только что. искупался.
— Начнем, что ли, кор... корчевать,— он с трудом выговорил незнакомое слово, услышанное от соседей.
Принялись за корчевку, и тут выяснилось, что это адски тяжелое дело. Ко всему прочему, мама заметила, что другие не спиливали деревья, а подкапывали их. После этого веревкой или длинной палкой с крючком пригибали их к земле. Дерево пружинило, трещало, наконец, валилась.
— Да-a-a, мужчины,— протянула мама.— Березку тик приметили, а то, что надо, не увидели. Сейчас повозимся... с такими пнями...
Она посмотрела на пни, потом на папу, усмехнулась.
Папа покраснел, хотел было что-то сказать, но сдержался, схватил лопату и стал подкапывать пенек.
Возни было действительно много. Длинные и крепкие корни осип, казалось, вплавились в землю.
В следующий выходной мама вела себя уже спокойней. Ей было жалко папу и Славку, которые вконец измаялись с пеньками. Она упрашивала их сделать перерыв. Те, немного отдохнув, снова принимались за корчевку.
После обеда на одном из ближайших к Славкиному участков появился бульдозер. Мама первая заметила его:
— Ну-ка, Толя, сходи договорись. Что нам мучаться?
Папа молча отправился и тут же вернулся:
— Бесполезно, говорит, что занят уже до самого вечера. А потом он, оказывается...
Мама, нс дослушав, хмыкнула и сама отправилась к бульдозеристу. Через несколько минут на Славкин участок въехал бульдозер.
Не прошло и полчаса, как все пни были повалены и сгружены в одно место. Получив десятку, бульдозерист укатил на другой участок.
— Ну, мама, какая ты!—восхитился Славка, довольный, что возня с пнями закончилась так неожиданно. Только папа почему-то не радовался. Вид у него был виноватый. Славке опять стало жалко его. Мужчина, а не мог уговорить бульдозериста. А мама вон как быстро... И сразу повеселела. Довольна, что так вышло. И с папой разговаривает с улыбкой. Только папа по-прежнему серьезный. О чем это они говорят? Славка прислушался. Кажется, спорят...
— Как ты, Вера, не поймешь?— Это голос папы.
— Вот бы и возились несколько дней...— Это мамин голос.
— Ничего, повозились бы. Куда нам спешить?—-возразил папа.— Зато душа была бы спокойна. Потакать таким делягам... Пятнадцать минут — и десятка в кармане. А ведь машина-то не его — колхозная, должно быть. Я еще пойду, разберусь...
В папином голосе улыбки уже не было. В мамином она исчезла еще раньше.
— Разберись-разберись,— загорячилась мама.— Я его еле уговорила — за ним там делая толпа ходит, а ты его в газету, да? Он выручил нас, а мы его хотим так «отблагодарить»? Очень хорошо! Лучше не придумаешь...
Мама распалилась. Папа попытался было возражать, но понял, что бесполезно, и отступился. Молча взялся за лопату: надо было разравнивать участок после бульдозера. Мама, еще поворчав немного, принялась готовить обед на костре. Славку она отправила за водой. Он, захватив ведро, напрямик, через соседние участки, направился к лесу, который окружал садоогороды. Вышел на тропинку, протоптанную недавно в прогалах деревьев. Скоро тропка нырнула в овраг. По вырытым в земле ступенькам мальчишка спустился вниз. Здесь были полумрак и тишина. Лишь редкие солнечные лучи, как длинные острые спицы, пронзали листву и терялись в еще не потускневшей зелени. Славка увидел пляшущего «зайчика» от солнечного луча, попавшего в ручей. Ручей был запружен и вытекал через металлическую трубу прозрачной, хрустальной струей. Та падала с небольшой высоты в лужу, со дна которой выстреливали пузыри. Солнечный луч, отыскавший их здесь, высвечивал пузырьки радугой.
Славка долго не мог оторвать глаз от этого чуда. Потом спохватился. Осторожно погрузил ведро в лужу, подставил под водяную струю.
3
Выходные дни Федоровы стали проводить на садоогороде. Правда, на ночлег приходилось возвращаться домой. А от тракта до садоогородов автобус все еще не ходил. Обычно мама останавливала попутную машину и просила довезти. Ей не отказывали.
Но однажды Славка и папа отправились на садоогород без мамы: она работала. Вышли из автобуса и зашагали по дороге...
Скоро их догнали «Жигули».
— Пап, давай попросим, может, возьмут нас?— предложил Славка.— У тебя нога после операции — тяжело идти. Да и прокатимся...
— Если ты хочешь, давай остановим,— ответил пана. А по мне— лучше пешком. Если не спешить, так и моя нога — не помеха... Может, тебе одному сесть в машину?—папа лукаво улыбнулся.
— Ну, скажешь!— обиделся Славка,— Один я не поеду... Ты бы тоже не поехал один.
Папа не ответил. Молча положил свою руку на Славкино плечо, и так они шли некоторое время. «Жигули» уже обогнали их. И Славка совсем не жалел об этом. На сердце у него было тепло, он чувствовал, что может так прошагать не каких-то там пять километров, а десять, двадцать и, наверное, еще больше...
После долгого молчания Славка снова вспомнил про «Жигули», в которых сидело всего двое.
— Папа,— спросил он,— а почему пустые машины проходят мимо? Что им стоит довезти?
— По разным причинам... Наверное, боятся, что запачкают— возиться кому охота? Потом: лишний груз — больше бензина идет.
— Ну уж скажешь, папа,— не согласился Славка.— Если бы у нас была машина, разве не подвезли бы, а?
— Г-м... Сейчас так проще говорить, потому что
