5 звезд для Лолы - Изабель Абеди
Алекс показал себя настоящим джентльменом.
Вместо прогулки на лодке он устроил пикник на полу — с пиццей, картошкой-фри, кетчупом и колой. Я присудила ему все десять баллов. В воскресенье мы валялись в гостиной Джеффа на кожаных подушках и смотрели фильмы о Джеймсе Бонде. Волосы у Алекса снова пахли яблочным шампунем, голова у меня зудела от счастья, а у тети Лизбет в детской тем временем начались схватки. Она целую неделю бегала с огромным животом, как надувной морж, изображая беременную. Интересно, какую игрушку она засунула под свое красное в горошек платьице?
— Близнецы! — торжественно возвестил Паскаль, появляясь из детской с двумя шерстяными одеялами в руках. В розовое был завернут слоненок, в синее — серый поросенок. — Мы назовем их Бенджамин и Бабетта!
Но в ближайшие месяцы тете Лизбет придется нести бремя материнства в одиночестве. Мы с Джеффом и новорожденными близнецами отвезли мальчиков в аэропорт. Когда мы прощались, тетя Лизбет и Паскаль душераздирающе всхлипывали. Близнецы мирно лежали в детском автомобильчике моей тети, который легко поместился в багажнике машины Джеффа.
Я тоже с трудом сдерживала слезы. Приятно было то, что на прощание Алекс снова поцеловал меня по-настоящему. Плохо только, что придется ждать до самых летних каникул, пока мы опять увидимся.
— Я буду писать, — сказал Алекс.
— Я тоже буду писать, — сказал Паскаль тете Лизбет. — Как следует заботься о Бенджамине и Бабетте!
Чтобы не страдать от одиночества в ту ночь мы с тетей Лизбет спали вместе в моей кровати.
23. Белая мебель, странные находки и красные пятна
А вот кто давненько не получал посланий в конвертах с сердечками, так это Аннализа. В понедельник они с Далилой явились в школу и выглядели весьма бледно. Далила с ходу начала жаловаться на то, что десятиклассники не присудили мне штрафные очки.
— Мама говорит, что ты могла меня убить, — злилась она. — Следовало бы заявить на тебя в полицию.
— Не думаю, чтобы это тебе помогло, — возразила я.
Марсель с Энцо, судя по всему, переносили бразильское масло не хуже, чем я. Но неожиданное появление голого папая до сих пор их страшно веселило.
Асра и Луна тоже смеялись как полоумные.
— Ой, не могу! — стонали они. — В фильме это покажут?
— Не надейтесь! — теперь я была даже рада, что папай изъял камеру. После того как кадры с его обнаженной натурой были удалены, герр Деммон вернул камеру Мелиссе.
— В спальни родителей входить запрещается, — сказал он, когда на последней перемене мы встретились с нашими десятиклассниками. — Если я еще раз услышу подобные жалобы, ваш проект будет считаться провалившимся. Это ясно?
Он посмотрел на Далилу таким ледяным взглядом, что даже эскимосы на Северном полюсе замерзли бы.
Даже у Далилы голос дрожал, когда все хором сказали:
— Да. Извините, нам очень жаль, что так вышло.
— Хотелось бы верить, — кивнул герр Деммон.
У меня вообще сложилось впечатление, что учитель охотно закрыл бы наш проект.
С каждым днем Аннализа становилась все более подавленной и тихой, а когда в пятницу, двадцатого мая, она открыла мне дверь своей квартиры, то выглядела так, будто ее вот-вот отправят на казнь. Лицо у нее было белым, как надетое на ней платье, на шее выступили какие-то красные пятна.
В прихожей Мелисса снимала прибытие гостей. Все это время за спиной Аннализы стояла ее мама.
— Возьми у гостьи куртку, — прошипела она на ухо дочери и улыбнулась мне, показав неестественно белые зубы.
На мне были самые обычные джинсы и наглаженная блузка в цветочек.
Все остальные уже сидели за столом. Ужин был сервирован в гостиной, и я стала с любопытством осматриваться. Стол был накрыт белой скатертью, рядом с тарелками лежали накрахмаленные белые салфетки, а в центре возвышалась ваза с белыми розами. На стульях лежали белые подушки, книжные полки и ковер тоже были белыми. Цветным выглядел только искусственный огонь в электрическом камине.
Хотя день и был теплым, я буквально дрожала от холода. Вся эта обстановка была ужасно неприятной. Даже мое настроение как будто покрылось коркой льда. Марсель и Энцо ерзали на стульях, Далила со скучающим видом поигрывала со своим айфоном.
— Подаю закуску, — объявила Аннализа.
Голос ее подрагивал, а когда она вернулась с белым подносом, дрожали и руки. На закуску были поданы помидоры с моцареллой. Это такой белый сыр, который я не очень-то люблю, но Аннализа выглядела так жалобно, что я засунула в рот сразу целый кругляш помидора.
— А попить что-нибудь есть? — спросила Далила, приподняв пустой стакан.
— Ах, конечно же! Прошу прощения! — Аннализа вскочила и бросилась к двери.
Хороший хозяин должен позаботиться и о том, чтобы поддержать застольную беседу. Но у Аннализы это получалось плохо. Она принесла бутылку минеральной воды и уселась, не проронив ни звука.
— Отличные помидоры, — сказала я, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.
Знаете, как бывает, когда вам становится стыдно за кого-то другого? Жутко неприятное чувство, и с каждой минутой оно становилось все сильнее и сильнее.
Главным блюдом были картофельные клецки с шалфеем и лимонным соусом по-итальянски. Мама тоже иногда их готовит. Клецки в виде маленьких шариков делают из картофеля, муки и манной крупы. Они очень вкусные, и нравятся мне с томатным соусом.
К сожалению, клецки у Аннализы не удались. Картошки в них вообще не было, а лимонный соус оказался чересчур кислым.
— Помню, как я готовил свои первые клецки, — улыбнулся Энцо. — Они были такие липкие, что их можно было швырять об стену. А вот соус удался. У тебя рецепт из кулинарной книги Сэма Стерна?
Аннализа только слабо кивнула. В глазах у нее стояли слезы.
Далила отодвинула нетронутую тарелку.
— Может, перед десертом осмотрим квартиру?
Аннализа кивнула. Она исчезла в кухне, потом из-за двери послышался голос ее матери:
— Разве я не показывала тебе, как варят клецки? Возьми себя в руки и не рюмзай!
— Милая мамаша, — шепнул мне Энцо. — Выходит, мне с моей даже повезло…
Когда Грасиэлла и Мелисса отвернулись, он достал из кармана пиджака камеру и отснял закрытую дверь кухни.
— Не надо, — остановила я его. — Не хватало нам неприятностей еще и из-за этого…
Комната у Аннализы была в точности, как
