Зента Эргле - Ребята нашего двора. Вот это было лето!
— Но кто же свистел? Мы ясно слышали, правда, ребята? — совсем смешался Гунтис.
— Ловко же вас провели, — усмехнулся Алька.
— Тебе хорошо смеяться, — надулись девочки. — А мы прямо с ног валимся.
— Слышим — свистят. Мы вдогонку. А свистят уже дальше. Мы туда. Так и забрели в какую-то трясину — ни дороги, ни жилья, — рассказывал Янка. — Хорошо еще, Гунтис по мху на деревьях определил, где север… А то неизвестно, сколько бы мы еще плутали.
Янкина мать собиралась учинить ребятам разнос, но, узнав про все их приключения, только сказала:
— Больше таких глупостей не делайте!
— Вы что же, обедать сегодня не думаете? — сердито позвала из столовой хозяйка. — Долго у меня суп на плите париться будет?
Повторять приглашение ей не пришлось.
— Ни за что больше не дадим себя так одурачить, — с набитым ртом поклялся Тедис.
— Честное слово! — подкрепил клятву брата Тонис.
— Приказываю всей бригаде повысить бдительность. О подозрительных личностях и происшествиях докладывать немедленно. Надо постараться взять «языка» и самим начать активные действия. Шутка ли — за два дня две вражеские вылазки, — горячился Алька.
— А что же ты сам упустил сегодня этого разбойника? — упрекнул его Майгонис.
— Пока я с него перья сдирал, он выскользнул, как угорь, — оправдывался Алька.
Дядя Криш вернулся поздно вечером, когда ребята уже спали сладким сном.
— Обегал в Риге все магазины, — рассказывал он утром за завтраком, — а парусины так и не нашел.
— Великое дело, обойдутся и без парусов, — равнодушно заметила Янкина мать.
— Как это без парусов?! — вскинулся Янка. — Лодка без парусов — все равно что…
— Футбол без мяча, — подсказал Гунтис.
— Вон сколько нас, что-нибудь придумаем, — успокоил Криш взволнованных детей. — У нас ведь еще лодка не готова. Бегите на речку и разыщите старого Екаупа! Я тоже приду следом.
— Мы первые! — крикнула Мара и пулей вылетела за дверь. За ней Лара. За ними опрометью кинулись мальчики.
Шагая берегом реки, Криш еще издали услыхал ребячий гомон: захватив банки с краской и кисти, девочки отбивались от мальчиков.
— Убирайтесь отсюда! — кричала Мара.
— Какие из девчонок маляры, — презрительно процедил Майгонис. — Отдайте нам, сразу дело двинется вперед.
— Нет, так мы не согласны. Дядя Криш обещал, что и мы будем красить, — стояли на своем девочки.
— Что у вас тут за шум? — спросил Криш.
— Мальчишки не дают нам красить лодку, — пожаловались девочки.
— Не дают красить? Ай-ай-ай. А если я вам найду интересную работу? — Дядя Криш, улыбаясь, смотрел на девочек. — Идите к дедушке, у него для вас кое-что есть.
В рыбачьей халупе старый Екауп перебирал куски материи, ворчливо приговаривая:
— Одни лохмотья остались.
— Это на паруса? — с порога спросили девочки.
— На паруса, стрекозы, непременно на паруса.
Екауп забрал в охапку куски поцелее и вынес на двор.
— Сейчас прикроим — и принимайтесь за дело. А только осилите ли?
— Да что вы, дедушка! Будто мы шить не умеем, — даже обиделась Мара.
К ним подошел Криш. Разложив на земле куски полотна, старый рыбак спросил:
— Какой, стало быть, парус будем делать: гафельный, шпрюйтовый или бермудский? — и поразмыслив немного, сам решил: бермудский для такого корабля будет в самый раз. Форсу, конечно, маловато — вроде залатанной юбки.
— Какие-то непонятные названия, — удивились девочки.
— Это разные виды парусов, — объяснил Криш. — Бермудский, например, — это треугольный парус.
Мальчики усердно занимались лодкой и, казалось, забыли о существовании девчонок.
Отмерив и прикроив куски парусиновой ткани, старый Екауп вынес из своей хибары клубок льняных ниток, большую иглу и какой-то чудной кожаный предмет.
— Это рукавица особая, голица называется, — пояснил он. — Вон какая толстая кожа снизу. Чтобы не наколоть руку. Паруса шить — это вам не чулки штопать.
— Мелковаты у тебя ручонки, — Екауп поплотнее натянул Маре перчатку и дал иглу.
Шить надо было справа налево, и Мара никак не могла приспособиться. И стежки получались неровные — один ближе, другой дальше от края.
— Распарывай! — приказал Екауп.
Ничего не поделаешь, пришлось начинать сначала.
До вечера девочки общими силами успели сшить совсем немного, но зато их похвалил старый Екауп.
Глава 6. Ночное происшествие
Прошло еще несколько дней, и лодка была готова к спуску на воду. На берегу собралась вся бригада, тут же стояли дядя Криш и обе мамы.
— Раз, два, взяли! Раз, два, взяли! — командовал Алька, и ребята, дружно навалившись, все ближе продвигали лодку к воде.
— Пошла, пошла! — закричал Вовка, норовя залезть в лодку, но Янкина мать успела его перехватить.
— Как же вы назвали свой корабль? — поинтересовалась она.
Ребята переглянулись. Долго они судили-рядили, но так ни к чему и не пришли. Альбатрос? Чайка? Такие все обыкновенные названия. Придумать бы что-нибудь особенное!
— Торпеда! — выпалил Янка.
— Браво, Янка!
— Гениальная идея! — шумно подхватили ребята.
— Так, значит, «Торпеда»? — переспросила Янкина мать. — Пожелаем ей счастливого плавания! — С этими словами она взяла бутылку лимонада и разбила ее об нос лодки.
— Не поймешь иногда этих взрослых, — удивилась Мара. — Лучше бы дала нам выпить.
Ребята и дядя Криш сели в лодку.
— Поднять парус! — скомандовал Майгонис.
Близнецы бросились выполнять приказ. Они заранее усердно тренировались и действовали сейчас так ловко, что даже дядя Криш одобрительно кивнул головой.
— Орлы!
Гонимая попутным ветерком, лодка медленно скользила по реке. Ребята смеялись, пели, в общем были очень довольны.
— Подтянуть шкоты! Право руля! — командовал Майгонис голосом заправского капитана. Близнецы и Алька мгновенно исполняли его приказания.
— Ой, у меня сандалия мокрая! — Вовка вдруг заметил, что в лодку просачивается вода.
— Девочки, не спите, вычерпывайте воду! — распорядился Майгонис.
— Вот еще указчик нашелся! — буркнула Мара. Лодка в это время проплывала через водяные лилии, и девочки, перегнувшись через борт, рвали цветы.
— Ну, так как? — настаивал Майгонис. — Придется высадить на берег. Вы разве не знаете, что капитана надо слушаться беспрекословно?
Мара и Лара нехотя принялись черпать воду.
Янка и Вовка, заядлые рыболовы, пристроились с удочками на носу лодки. Вовке посчастливилось вытащить плотичку длиною с палец, и он этим очень гордился:
— Отдам хозяйке, пускай уху сварит.
А у Янки даже ни разу не клюнуло.
И вдруг Янка почувствовал, что леска натянулась. Спокойно, не волноваться! Янка сосчитал про себя до десяти и только тогда дернул удочку. Лодка продолжала удаляться, а рыба и с места не тронулась. Мальчик размотал чуть ли не всю свою леску и прямо не знал, на что решиться.
— Пусти-ка меня, — пришел на помощь парнишке дядя Криш. Добыча наконец поддалась их совместным усилиям и теперь медленно приближалась к лодке.
— Прямо бревно! Гляди, какая спина! — свесившись за борт, докладывал Тонис. У Янки сердце замерло от волнения.
Нагнувшись, Криш хотел поднять в лодку богатый улов, как вдруг… все разразились оглушительным хохотом: он вытащил из воды старый рыбацкий сапог.
Янка чуть не разревелся с досады. И немудрено — ведь в рассказах о незадачливых рыболовах чаще всего выводится как раз такой недотепа, подцепивший на крючок сапог. Надо же так случиться, чтобы ему попался именно сапог.
— А ты небось думал, что кита заарканил, — подтрунивал Майгонис.
— Ай, караул! Змея в лодке! — вдруг не своим голосом завопила Лара и вскочила на лавку. Лодка угрожающе закачалась.
— Только без паники, — приказал Майгонис. — Откуда здесь взяться змее? Сейчас же сойди с сиденья! Еще опрокинешь лодку!
— Честное слово! Я сама видела, — Лара еще крепче прижалась к мачте и ни за что не хотела спуститься со скамейки.
— Вон она, вон она! — закричала и Мара, указывая на сапог. Из него действительно выползало что-то длинное, похожее на змею.
— Да ведь это же угорь! — Майгонис схватил рыбу. — Ого, верных три кило будет.
А угорь, извиваясь, выскользнул из рук мальчика и плюхнулся на лавку, где сидели девочки. Снова раздался испуганный вопль.
— Держи! Хватай! — Мальчики бросились спасать неожиданный Янкин улов. Лодка накренилась на один бок, потом на другой. Парус сперва надулся ветром, потом вяло поник. Алька, Майгонис и близнецы совсем позабыли свои обязанности.
— Где капитан? — Голос дяди Крита вернул ребят к действительности. — Так мы в первом же рейсе сядем на мель.
