Лидия Чарская - Том 48. Тринадцатая
— Расскажи, расскажи, Наля! — загораясь любопытством, закричали хором дети, окружая Налю.
Девочка начала рассказывать своим певучим голосом: "В густом зеленом лесу росла чудесная елка среди своих подруг, таких же зеленых и красивых елочек, как она. Всем им было хорошо и привольно в лесной чаще. Ветер играл с ними и напевал им свои чудесные песенки. Вьюга с метелицей, смеясь и шаля, осыпали их белой и мягкой пудрой снега. А по ночам серебряный месяц рассказывал им дивные сказки, обливая их своим млечным светом, и золотые звездочки вели с ними бесконечные беседы…
Подошло Рождество. Приехали в лес мужики и стали рубить пышные ели на продажу к празднику.
Чудесная молоденькая елочка со страхом думала о том, что и ей придется расстаться с родной чащей, и ее срубят и увезут далеко-далеко отсюда в город… Она печально высказывала свое горе подругам. А те только смеялись над ней.
— Глупая, глупая елочка! — говорили они. — . Ты не понимаешь собственного счастья! Ведь в городе тебя нарядят в такие роскошные одежды, какие тебе и не снились никогда! Тебя украсят так, что ты станешь такой дивной, волшебной красавицей, что все будут восторгаться тобой! Дети будут петь и плясать вокруг тебя, взрослые станут любоваться тобой. Сотни свечей загорятся на твоих ветвях.
— Ах, нет! Не хочу я этого! — повторяло елочка. — Мне хочется остаться здесь, в родном лесу!
Тогда подруги рассердились на нее и ста; громко бранить елочку, упрекая ее в том, что она не понимает, какое ждет ее счастье, и старались уколоть ее своими острыми иглами… Они издевались над ней до тех пор, пока не пришли люди. Они срубили их и увезли в город…
Увы, гордые тщеславные елки не очень долго кичились там своей красотой. Правда, в сочельник их пышно украсили, так что они сверкали целый вечер среди собравшихся гостей. А через несколько дней… с них сорвали все их пышные украшения и, разрубив на мелкие куски, сожгли в печке.
А милую, скромную елочку, оставшуюся в лесу, ждала совсем иная доля…"
— Я сама расскажу конец твоей сказки, голубушка Наля, — неожиданно прервала девочку Валерия Сергеевна.
— Итак, — подхватила Валерия Сергеевна, — иная доля выпала нашей милой елочке. Ее тоже заметили люди, но не срубили ее, нет! С любовью украсили они ее нежные ветви фонариками… И, спрятав электрическую батарею под елкой, внезапно осветили ее… Дети и взрослые окружили елку в ожидании тех радостей, которые несет с собой сочельник… И вот эта радость наступила. Из лесной чащи выступил старик с седой как лунь бородой. За его плечами был укреплен огромный кузов с рождественскими подарками, который принес к елке дед…
Тут перед удивленными девочками произошло нечто такое, что заставило их подумать, не грезят ли они. Не сон ли? Не сказка ли это?
При последних словах Валерии Сергеевны из-за елей показалась высокая фигура в белом тулупе и такой же шапке с длинной седой, до самых колен, бородой, с огромным коробом за плечами, наполненным доверху пакетами всевозможной величины.
— Ах! — вырвалось у детей дружным хором.
Катиша-трусиша вздумала было взвизгнуть от страха и спрятаться за спину сестры, но старый Рождественский Дед запустил руку в свой короб и, вынув первый подарок, передал его девочке. У него при этом было такое доброе лицо, а глаза так приветливо сияли из-под нависших седых бровей, что Катиша-трусиша сразу успокоилась.
За первым подарком Рождественский Дед стал раздавать и остальные. Каждому из присутствовавших, взрослому и ребенку, было вручено по пакету.
Быстро, при ослепительно ярком свете елочных фонариков, девочки разворачивали каждая свой пакетик и то и дело радостно вскрикивали от радости при виде того, что скрывалось в нем.
Каждый получил то, о чем мечтал за долгие-долгие месяцы до Рождества: с такой удивительной прозорливостью угадал старик заветные детские желания!
Так Липа Большая получила рабочий несессер, о котором давно грезила наяву и во сне. Вера — желанный ящик с красками. Маня — пяльцы с канвой, гарусом и всеми принадлежностями для вышивания. Наля — крошечную швейную машинку. Сара — книгу рассказов. Оля и Катиша Хмуровы — прелестные альбомы с открытками. Ляля-малютка и белокурая Наташа — по красавице-кукле… Ганя Сидоркина — целую игрушечную прачечную, девочка очень хотела ее иметь. Саша-растеряша — настоящую маленькую плиту, на которой она может стряпать. Няня — большой пуховой теплый платок. Марья Андреевна и доктор — по куску чудесной шерстяной материи. Учитель Славы — портфель, в котором лежали три книги.
Но больше всего детей поразили подарки Рождественского Деда, врученные четырем лесным друзьям-краснокожим: Коде, Славе, Люсе и Софочке. Им были подарены принадлежности для игры в индейцев: луки, стрелы, топорики, ружья и даже головные уборы, а еще мягкая обувь и пояса.
Пятого — Быструю Лапу — не забыли тоже. Для него был приготовлен новый ошейник.
Когда корзина таинственного дедушки наконец опустела, дети робко окружили его.
— Кто ты? — первая задала ему вопрос Кодя. — Скажи нам, добрый дедушка, твое имя, чтобы мы могли отблагодарить тебя.
— Да, кто ты? — подхватили другие дети.
— Тот, кого вы считаете своим другом, — произнес из-под нависших усов басистый голос, — тот…
— Ха-ха-ха! — весело расхохотался Слава. — Да ведь это дядя Жорж!
— Дядя Жорж! Дядя Жорж, — закричали дети и весело запрыгали вокруг желанного и так таинственно появившегося дорогого гостя.
Седая борода из пакли, густые белые брови и такой же парик соскользнули с головы Елочного Деда, и молодое смеющееся лицо Георгия Сергеевича предстало воочию перед всеми.
— Дядя Жорж! Дядя Жорж! — неистовствовали дети. — Спасибо за подарки, дядя Жорж!
— Я тут ни при чем, — отвечал он, — единственный подарок, который я вам сделал, это то, что приехал сюда к вам. Все же остальное устроила ваша добрая фея Мама Валя… Она поручила мне закупить все это в городе и привезти сюда! Она же устроила и мое таинственное появление, прислав на станцию костюм Рождественского Деда — просто овчинный, вывернутый наизнанку тулуп кучера и шапку сторожа, да бороду и парик с усами из пакли… Я доехал в таком наряде вон до тех деревьев, там оставил сани. И вот я с вами, друзья мои! Здравствуйте все! С Рождеством Христовым!
— А теперь в комнаты, детишки! Пора и честь знать. Свежее становится, мороз крепчает, — сказала Анна Васильевна после взаимных поздравлений.
— Да-да! Домой, домой! Завтра сюда вернетесь снова, — послышались голоса Мамы Вали, няни и Марьи Андреевны.
Елка потухла, и на лесной поляне стало сразу печально и темно. Теперь один только лунный свет освещал чащу да звезды мигали и улыбались с небес…
И взрослые, и дети поспешили к дому, где ждали их праздничный ужин и сласти в помещении начальницы, куда все были приглашены.
* * *В тот же вечер Валерия Сергеевна еще раз с любовью пересмотрела полученные ею от детей подарки. Потом вынула из кармана переданный ей Кодей конверт. Она вскрыла его с живейшим интересом. На розовой бумажке красивым четким почерком Коди было написано всего несколько строк. Но эти строки тронули до слез добрую начальницу "Лесного убежища".
"Дорогая, бесценная моя Мама Валя! — писала Кодя. — Если бы я была обыкновенной девочкой, то вы получили бы какое-нибудь рукоделие и от меня, но ведь я Соколиный Глаз, который владеет лучше стрелой и ружьем, нежели иглой. Однако я все-таки не хочу оставить вас без моего подарка, бесценная Мама Валя, потому что больше всех в мире, после покойного папы, люблю Вас. Дарю Вам то, с чем мне труднее всего расстаться: дарю вам прежнюю дурную, шаловливую Кодю, чтобы Вы выбросили ее вон, а вместо нее останется у Вас новая, хорошая Кодя, которая даст Вам слово не огорчать Вас, родную нашу, своими гадкими шалостями никогда, никогда, никогда!
Ваша «новая» Кодя".
Письмо давно прочитано до последнего слова, а Мама Валя все еще держит его перед собой, как бы не решаясь с ним расстаться… И думает о милой, сердечной, шаловливой девочке, которой предстоит нелегкий труд переделать себя… Мама Валя верит, что на этот раз Кодя сдержит слово.