Петр Капица - Мальчишки-ежики
— «Пушку», что ли?
— Во-во! Пачки по три на брата. И пару кремешков для зажигалки. Хватит у тебя денег?
— Хватит, — гордо ответил Ромка.
Мальчишка сходил к табачному ларьку и принес шесть пачек «Пушки», два кремешка и коробок спичек.
— Ну, ты прямо колдун! — похвалил его бородатый и предложил папиросу, но Ромка отказался.
Гости с наслаждением выкурили по папиросе, выпуская дым через ноздри. Затем долговязый, затоптав окурок в землю, уложил оставшиеся пирожки в свою котомку и, ни слова не говоря, ушел за ларьки.
Бородач тоже поднялся.
— Пойду потолкаюсь, — как бы самому себе сказал он. Но Ромка преградил ему путь.
— А как же пистолет?
— Получишь, когда все отдашь, — ответил бородатый. — А мамке скажи, что я через часок вернусь.
И он, закурив новую папиросу, исчез в пестром водовороте толкучки.
«Обманет, — решил Ромка. — Зря я ему папиросы отдал».
Вскоре вернулся запыхавшийся Димка. Он был не один, с ним пришли братья Зарухно. Они принесли две бутылки, завернутые в коричневую бумагу.
— Зачем тебе самогон? — спросил Нико.
Ромке не хотелось говорить о пистолете, но пришлось сознаться и высказать свои опасения.
— Очень у него глаза бесстыжие, верить нельзя.
— А мы последим за ним, — пообещал Нико. Ты просигналь, когда он явится, или Димку пришли. Мы у карусели будем.
Не успели они отойти, как появилась раскрасневшаяся Анна.
— Где гости? — спросила она.
— На толкучку пошли, сказали — скоро вернутся.
Анна принесла из дому остатки пирожков и стала на керосинке разогревать бульон.
Бородатый пришел, когда за столом закусывали какие-то железнодорожники. Он поманил к себе Анну и тихо спросил:
— Ну, как?
— Записки не написал, — вполголоса ответила Анна. — Сказал, что ждет на старом месте после одиннадцати.
— Осторожный, черт, — не то похвалил, не то ругнулся бородатый. — Ты бы нам еще пирожков да деньжат немного. А то ходим по ярмарке и облизываемся, словно нищие. И товарищи угощения ждут.
— А я-то с какой радости раскошеливаться должна? — как бы поразилась Анна. — Мое дело маленькое: снесла — и помалкивай. За утреннее не знаю, кто расплатится. Он ни копейки не дал.
— Не прикидывайся сиротой, не обеднеешь. Хочешь, сейчас кой-чего дам? Только сумеешь ли загнать?
— Покажи.
Бородатый направился за ларьки. Ромка, мигнув Димке, нагнал его.
— Самогон уже здесь, — сказал он негромко.
— Молодчага, — похвалил детина. — Давай сюда.
Димка передал две бутылки. Бородатый спрятал их в карманы и зашагал дальше. За ларьком его, оказывается, поджидал долговязый. Взяв от него котомку, бородач что-то шепнул напарнику и повернул к обжорному ряду.
— А пистолет? — спросил Ромка.
— Какой пистолет? — осклабился гость. — Это же зажигалка. Она мне самому нужна.
— Зачем же вы папиросы и самогон взяли?
— В нашем деле не обманешь — не выпьешь. — И он загоготал, словно сказал нечто остроумное, но тут же поспешил успокоить:
— Ты не беспокойся, я с мамашей за все расплачусь.
— Я не хочу, чтоб ты с мамашей… она не должна знать.
— Ну, тогда не рыпайся и жди, когда у меня монета заведется.
Грубо отстранив с дороги мальчишку, детина подошел к столу и поставил котомку у ног Анны.
Та присела на корточки и, сделав вид, что возится с керосинкой, принялась внимательно разглядывать содержимое котомки.
Возмущенный Ромка велел Димке немедля сбегать за ребятами.
— Скажи им, — шепнул он, — что этого бродягу нельзя упускать из виду. Бородатый, наверное, не только обманщик, но и вор.
Сам же он подошел к столу и стал прислушиваться, о чем говорит Анна со своим гостем. Лицо и шею мачехи покрывали розовые пятна, какие выступали у нее, когда она сильно волновалась.
— Откуда это у тебя? — допытывалась она.
А бородатый нагло смотрел ей в глаза и, усмехаясь, отвечал:
— Из собственного имения… фамильное серебро… архиерейское.
— Нет, знаешь, я хочу спокойно спать, — продолжала бормотать Анна. — Забирай и уходи.
Бородатый хотел взять котомку, но Анна остановила его. Видно, жадность одолела ее.
— Ладно, беру, — наконец согласилась она. — Только ты ни слова.
— Нашла кого учить.
Анна опять уселась на корточки, переложила из котомки что-то завернутое в портянки, постелила на дно газету и высыпала остатки пирожков. Затем она отсчитала четыре червонца и сунула их в руку гостя. Тот, не глядя, положил деньги в карман, вскинул на плечо котомку и, буркнув «покеда», вразвалку пошел меж столов в другой край площади, где располагались крестьянские возы.
Братья Зарухно и Димка пошли за ним следом.
Выйдя на край площади, бородатый отыскал двуколку с пегой лошаденкой, привязанной к телефонному столбу. Бросив на воз котомку и выложив самогон, он взял небольшую охапку сена и запихал его в сетку, повешенную на морду лошади. Затем стал поглядывать на вывески ближайших домов. Ему, видно, нужна была парикмахерская, потому что, увидев ее, он потрогал бороду и поскреб рукой гриву на затылке.
Прикрыв сеном оставленные на возу вещи, бородатый отправился в парикмахерскую.
Ребята тотчас же сошлись в одно место.
— Что будем делать? — спросил Нико.
— Надо забрать самогон и котомку. И не отдавать, пока он не вернет деньги за папиросы, — сказал Ромка.
Они так и сделали. Ромка остался дежурить у дверей парикмахерской, а ребята подобрались к возу, вытащили из-под сена бутылки, котомку и спрятались с добычей за пустые ящики лабаза.
Бородатый пробыл в парикмахерской не менее получаса и вышел оттуда помолодевшим: борода была сбрита начисто, вместо усов под носом темнела только коротко постриженная щеточка, а укороченные и напомаженные волосы лоснились в гладкой прическе.
«Может, это не он?» — взяли сомнения Ромку. Он заглянул в стеклянную дверь парикмахерской, но там остался лишь недавно пришедший толстяк. Ромка свистнул.
— Ты что за мной следом ходишь?
— Не отстану, пока деньги за папиросы не отдашь.
— Ходи, ходи. Но если схвачу за ноги, — о столб башкой тресну!
— А кто тебе котомку вернет?
— Спер, когда меня не было, да?
— Угу.
Не веря мальчишке, детина подошел к двуколке, пошарил руками под сеном и, не найдя там ничего, поманил к себе Ромку.
— Иди, не бойся, — сказал он. — Твоя взяла. Бери.
И он протянул зажатый в кулаке пистолет. Но, когда мальчишка приблизился, детина быстрым движением схватил его за горло и так стиснул, что у Ромки перехватило дыхание.
— Показывай, куда спрятал?
Сильные пальцы не разжимались. Мальчишка не мог глотнуть слюну, в глазах выступили слезы. Ромка, наверное, потерял бы сознание, если бы в это время не выскочили из укрытия ребята.
— Отпусти! — приказал Нико. — А то сейчас милицию позову.
Детина ослабил нажим пальцев, но Ромку из рук не выпускал.
— Я сам вас сейчас в милицию сдам, — пригрозил он. — Ишь ворья развелось.
— Ах, сдашь? Ну, пошли тогда в милицию, — предложил Нико.
Детину, видно, не устраивала встреча с милиционерами, и он примирительно сказал:
— Ладно, ребята, не будем ссориться из-за пустяков. Тащите мое барахло. Я вам должок отдам.
— Сначала отдай, — настаивал Ромка. — Я тебе больше не верю.
Детина неохотно отдал мальчишке пистолет. Сразу же ребятд принесли все, что утащили с воза, и положили на место.
— Значит, теперь мир? — заискивая, спросил детина. Открыв коробку папирос, он протянул мальчишкам:
— Закуривайте.
Никого из ребят папиросы не соблазнили. Отойдя к пожарной каланче, они стали разглядывать пистолет. Это была не зажигалка, а настоящий монтекристо.
— Курок только чуть расхлябан, — заметил Нико. — Чинить придется.
— Ничего. Где бы только патронов достать? — радовался Ромка.
— Я знаю, у кого они есть, — вспомнил Гурко. — Козел в школу приносил. У его отца мелкокалиберка.
В это время Димка заметил, как к двуколке подошел долговязый, бросил в нее чем-то набитый мешок и стал отвязывать коня.
— Эх, упустили! — досадуя, сказал Нико. — Дураки, с пистолетом завозились.
— Все равно бы их не задержать, — рассуждал Гурко. — Смотрите, что я на возу под сеном нашел. — И он вытащил из кармана гранату-лимонку. — Там и вторая была.
— Так они же настоящие бандюги! Может, сам Серый. Надо скорей к Николаю Викторовичу пойти, — настаивал Ромка, но тут же спохватился:
— Да, а что мы скажем, если он спросит: «А какие у вас дела с ними были?»
— Лучше тогда не говорить, — заключил Нико. — Граната самим пригодится.
— А если хотите, мы можем их выследить, — предложил Ромка. — Я знаю, с кем они сегодня увидятся.
