Тимоте де Фомбель - Глаза Элизы
Джо Мича очень радовал страх Плюма. Он забавлялся, корча страшные гримасы и показывая зубы. Называл беднягу «Плоум», иногда выводил с собой на прогулку на поводке. После этих прогулок у Плюма долго стучали зубы, он в изнеможении лежал на руках дяди, а по ночам жалобно кричал.
На этот раз Мич тоже сделал шаг к любимой игрушке и приблизил лицо к лицу Плюма. Тот едва не лишился сознания. Глаза от страха выкатились из орбит.
— Пл… Пл… Плоум… — булькал Мич, взяв Плюма за ухо.
Но сегодня у Джо Мича не было времени на игры. Он выпрямился и направил все свои четыре подбородка в сторону телохранителя. Рашпиль тут же начал переводить:
— Большого Соседа заинтересовала ваша школа. Он видит, что вы любите работать.
— Очень любезно с его стороны, — ответил Сим с лукавой улыбкой. — Труд в школе для нас своего рода бегство от действительности.
Сим улыбнулся еще шире. Рашпиль кашлянул и прибавил:
— Полагаю, профессор, что господин Мич просит вас следовать за нами.
Майя взглянула на Сима, муж постарался ее успокоить и подмигнул. Сима Лолнесса уводили часто. Но он возвращался живым и здоровым.
Сим надел берет и направился к двери. Чем скорее эти мерзавцы уберутся из школы, тем лучше. Они не должны заметить исчезновения Зефа Кларака. Профессор бросил на Майю прощальный взгляд и сморщил нос, Майя помахала ему рукой.
Мич уже готов был уйти, но вдруг замер перед кафедрой. Он почувствовал что-то у себя под ногами. С неимоверным трудом наклонился и подобрал щепотку опилок. Голова его едва не коснулась секретного люка.
На пальцах Мича белели опилки, которые стряхнул со своей одежды седоусый старичок. Мич поднял голову, проверяя, не упала ли труха с потолка, а потом понюхал пальцы.
В комнате воцарилась тишина. Мич принюхался и грозно нахмурил брови.
Если бы в комнате пролетела муха, все бы ее услышали.
— Совершенно свеженькие, — сообщил Сим с порога. — Чудесные опилки.
Мич продолжал нюхать пальцы. Подозрение мгновенно превращало его в чуткое животное, ноздри у него трепетали, а глаза приблизились к носу.
Майя затаила дыхание и умоляюще посмотрела на мужа.
Лицо Сима осветила широкая улыбка.
— Древесная пыль, — заявил Сим, протирая очки. — Я только что измельчил кусок дерева, чтобы показать коллегам результат воздействия гниения на омертвевшую древесину. Заурядный опыт. Вас заинтересовала эта тема, господин Мич?
Сим снова надел очки и прибавил.
— Да, омертвевшую древесину разъедает плесень. Возможно, вам это что-то напомнило?
На лицах слушателей замелькали улыбки. Обрадованные коллеги гордились Симом. Несколькими словами он сумел спасти операцию «Свобода» и изящно поддеть Большого Соседа.
Телохранители подтолкнули Сима к выходу, за ними следом, тяжело сопя, поплелся Джо Мич.
Рашпиль сопроводил профессора в лагерь Облезлых.
Всякий раз, когда привозили новых пленников, повторялась одна и та же процедура: Сима Лолнесса показывали Облезлым и говорили, что тот, кто его узнает, будет немедленно освобожден.
Сима очень хотели обвинить в связях с врагами, живущими на равнине. Джо Мич давно утверждал, что Сим продал им тайну своего изобретения. И если бы кто-то из Облезлых его узнал, то вина профессора была бы доказана.
К великому изумлению Сима ни один Облезлый не поддался на шантаж. Сим был просто поражен такой стойкостью. Казалось бы, что могло быть проще, чем сделать вид, будто они его знают? Но нет. Что же представляли собой эти люди, которые предпочитали заточение лжи? Сим сомневался, способен ли он сам на такое мужество.
Чем дальше, тем больше Сим проникался интересом и симпатией к племени, которое всякий раз спасало ему жизнь.
В тот вечер в котловину привезли девятерых пленников и среди них мальчика лет десяти.
Лунный Диск смотрел на сидевшего перед ним человека. Он нисколько не походил на охотников, с которыми мальчик имел дело, попав на Дерево. Этот человек был совсем другим. На голове у него было что-то вроде блинчика, а на глазах прозрачные кружки. За прозрачными кружками светились ясные добрые глаза.
Все восемь пленников прошли мимо человека с кружками на глазах. Охранник повторял одну и ту же фразу:
— Смотрите внимательнее, парни! Смотрите внимательнее! Одно слово, и вы отправитесь домой!
Джалам, как и все остальные, не узнал профессора.
Настала очередь Лунного Диска.
Охранник с фальшивой лаской похлопал мальчика по плечу:
— Твой последний шанс, паренек. Оставлю вас на минутку, смотри внимательнее. Скажи, что узнал. А иначе тебя запрут в глубокую яму, и ты выйдешь из нее лет через пятьдесят, спотыкаясь о свою седую бороду.
Но Лунный Диск не был знаком с человеком, который сидел напротив и смотрел на него с любопытством. В его взгляде Лунный Диск видел не только любопытство, но и доброту. А еще ум.
Внезапно прозрачные кружки затуманились. Человек снял очки, и Лунный Диск увидел в его глазах слезы. Убедившись, что охранник его не услышит, человек прошептал:
— Где ты нашел эту вещь, малыш?
Лунный Диск не понял, о чем это он. Человек спросил еще раз тихо-тихо:
— Скажи, откуда у тебя этот медальон на шее?
Мальчик потрогал кусочек дерева, который вырезал для него Ветка. Это что? Новая ловушка? Должен ли он отвечать? Но человек, задавший вопрос, в отличие от всех остальных, внушал ему доверие.
Однако ответить он не успел. Вернулся охранник и задал свой вопрос:
— Ну! Что скажешь?
— Нет, не знаю, — поспешно произнес Лунный Диск.
И его грубо толкнули к остальным.
Сим Лолнесс остался один. Он не верил в случайности, он верил в жизнь. Каким образом знак семьи Лолнесс мог оказаться на шее мальчика из племени Облезлых?
Сим вернулся в камеру к товарищам.
— Алле-оп! — сказал он.
Он всегда говорил «алле-оп», совершив какое-нибудь тяжкое усилие. Например, после трех изнурительных часов в котловине: он хотел, чтобы все видели, что работа далась ему легко.
Сим не стал рассказывать Майе о знаке, который увидел на шее мальчика-пленника. Но ощутил, что в душе поселилась надежда. Едва заметная, крошечная, но она стала освещать его изнутри.
— Все в порядке, Сим?
— В порядке, Майя.
— Ты о чем-то думаешь?
Этот вопрос она задавала всегда с улыбкой, потому что за все тридцать лет, что они провели вместе, не было минуты, когда бы Сим не думал.
— Может, и так, Майя, может, и так.
— А о чем ты думаешь?
Истощенные, изможденные, съежившиеся от холода узники с израненными руками пытались заснуть на досках, которые служили им кроватями. Но когда в темноте шептались Сим и Майя, казалось, что у них медовый месяц.
Лу Танн, старичок сапожник, спавший на нарах над Лолнессами, всегда ими восхищался.
Слушая их, он вспоминал о собственной семье.
Когда для людей, входивших в Совет Дерева, настали плохие времена, Лу у себя в мастерской прятал советника Ролдена. Несколько дней тот прожил в маленькой кладовке для кож.
Но спустя неделю к ним заявился патруль.
— У тебя в мастерской завалялась старая галоша! — заявил ему начальник патруля. — Мы заберем ее с собой!
Лу Танн посмотрел на жену, и та опустила глаза. Лу все понял.
— Ты? — все-таки спросил он.
А солдаты тем временем уже вытащили из кладовки Ролдена, сняли с него башмаки и надели ему на руки. Им хотелось позабавиться.
Жена и трое его сыновей донесли на Лу. В тот же день Лу и Ролден отправились на котловину.
— О чем ты думаешь? — снова спросила в темноте Майя у Сима.
— Я увидел лучик света, Майя.
Она подумала, что Сим говорит о лунном блике, что белеет на потолке камеры. Но Сим имел в виду лучик света в своей душе. Тоби был неведомо где. Но он был жив!
9
Дровосек 505
В небольшом домишке, который угнездился на высоком пне старого лишайника, Нильс Амен, удобно устроившись за столом, рассматривал лежавшую перед ним огромную карту.
С каждым днем карта становилась все зеленее.
Что ни вечер, Нильсу приходилось закрашивать зеленым новую часть Дерева, отмечая, как разрослись лишайники. Чтобы справиться с ними, не хватало уже и тысячи дровосеков. Топоров нужно было все больше и больше.
Нильс посмотрел в окно на покрытые снегом лишайники и вспомнил, что сегодня праздник Зимы. А там и Новый год не за горами! Нильс провел рукой по лицу и улыбнулся.
Ему повезло в жизни. За несколько лет он достиг больших успехов. Добился доверия отца, расположения дровосеков, независимости для этого края.
Удача сопутствовала ему. Лишайник оплел сначала основной ствол, а потом стал заполонять ветви. И теперь жители Дерева надеялись только на дровосеков, во главе которых стоял Нильс Амен.
