Продавец счастья: магия кинематографа, или Новые приключения Ское - Елена Эдуардовна Бодрова

— Вчера же было совещание.

— Сегодня тоже.

Вадим с камерой возник возле Паши, чтобы выхватить его выражение лица. Ское отступил внутрь комнаты. Все, теперь он может только слушать происходящее.

Ника сидела на диване, стараясь не шелохнуться. До нее доносился диалог из кухни, но девочка не вслушивалась, в отличие от Ское, который стоял тут же, облокотившись о дверной косяк и глядя в пространство. Внимательно следил за каждой интонацией, судя по выражению лица. Ника разглядывала его: темные джинсы, синяя рубашка в полоску. Волосы волной спадают на лоб, немного касаясь правой брови. Временами губы слегка поджимаются, видимо, от очередной произнесенной фразы. «Интересно, он так реагирует на удачные или неудачные реплики?» — подумала Ника и попыталась вслушаться в то, что происходит на кухне, но надолго удержать внимание на диалоге не смогла: мысли потекли привычной чередой. Ника снова взглянула на него. Глаза смотрят в одну точку, зрачки то сужаются, то расширяются. Она вспомнила урок, который у них проводила тетенька-психолог в прошлом году. Она рассказывала, что когда человек испытывает эмоции, зрачки расширяются. «А какие эмоции он испытывает сейчас?» — подумала Ника и вдруг заметила, что зрачки, за которыми она наблюдает, направлены прямо на нее. Довольно широкие зрачки. Ника поспешно отвела взгляд.

— Я постоянно о нем думаю, — донесся приглушенный голос мамы Вадима из кухни. Ника вздрогнула от неожиданности. Фраза, сказанная почти шепотом, почему-то прозвучала так отчетливо. — Постоянно, понимаешь? Даже когда…

— Даже когда?

— Даже когда смотрю на тебя.

— Тогда уходи, — голос Паши стал хриплым. Нике показалось даже, что она почувствовала, как он махнул рукой в сторону двери.

— Но мы могли бы остаться друзьями! — лепетала «мать». — Иногда встречаться, ходить куда-нибудь. Созваниваться.

— Уходи!

После небольшой паузы послышался звук отодвигаемого стула. «Это мать поднялась, — поняла Ника. — А сын сейчас стоит посреди кухни и стеклянными глазами следит за ней: как она медленно встала и направилась в коридор».

Ское пытался вслушиваться в диалог матери и сына, но плохо получалось. Он взглянул на Нику еще раз. Сидит, рассматривает ковер. Почему она так смотрела на него, да еще такими неожиданно синими глазами?

— Ты еще встретишь свою единственную. Слышишь? — донеслось до него. — Встретишь свою маму, — дверь затворилась, и стало совсем тихо.

Выждав минуту, Ское вышел в коридор. Вернулась в квартиру и Марина Алексеевна.

— Ну как? Стоп, снято? — поинтересовался он у Вадима. — Судя по тому, что я слышал, должно и смотреться хорошо.

— Мне кажется, я там немного напортачил, — признался Вадим. — Посмотрим?

— Конечно, — ответил Ское. — Скинем на компьютер.

Ребята зашли в комнату Ское.

— У Паши такие глаза были — большие, квадратные, — что я не знала, куда себя деть, — поделилась Марина Алексеевна, жестами показывая, какие большие у Паши были глаза, пока видео перекачивалось с камеры на компьютер.

— Сейчас все увидим, — и Ское нажал на кнопку «Воспроизвести». Все как один впились взглядами в монитор.

— Видел? Я сфокусировался на окне, когда надо было следить за Пашей. Он сказал «Уходи», а я снимал окно в этот момент.

— Видел. И, кстати, за окном идет дождь, — задумчиво ответил Ское.

— Так что? Переснимем? — Вадим глядел на друга, ожидая ответа.

— И я там как-то плохо смотрюсь, когда сапог расстегиваю, — вставила Марина Алексеевна и закусила губу.

Ское в задумчивости прошелся по комнате, засунув руки в карманы. Лицо его казалось озабоченным.

— Нет, — сказал наконец он. — Нет.

— Что «нет»? Тебе не понравилось? — спросила Ника. Ребята следили за его движениями, и вот он остановился и взглянул на них.

— Нет. Не переснимем. По-моему, все отлично, — улыбнулся он. — И окно, и сапог, и квадратные глаза. Все в точку.

— Тогда чего ты тут ходишь из угла в угол с лицом мыслителя? — буркнул Вадим.

— Размышляю, как это нам удалось снять с первого раза, — усмехнулся мальчик. — Молодцы, — похвалил он, широко улыбнувшись.

36

Вадим галантно подал матери плащ. Она просунула руки в рукава.

— Кого-нибудь подвезти до дома? — спросила она, оборачивая голубой струящийся шарф вокруг шеи. — Паша? Вика?

— Паша недалеко живет, — вставил Вадим. — В соседнем доме.

— Я Ника, — тихо сказала девочка.

— Ой, прости, Ника. Конечно Ника, — виновато взглянула на нее Марина Алексеевна, застегивая пальто. — Так тебя подвезти?

— Нет, спасибо, — девочка потупилась. — Я сама дойду.

Она взглянула на Вадима. Тот, поджав губы, смотрел на мать.

«На меня даже не взглянет, когда она рядом», — подумала Ника. Она ждала, когда Марина Алексеевна сдвинется в сторону и ей удастся взять крутку с вешалки.

— Мам, я тоже пешком пойду, — сказал Вадим, бросив быстрый взгляд на Нику.

— Нет, Вадим, — отрезала мать. — Нам с тобой еще кое-куда заехать надо.

— Заедь без меня, — ответил он.

— Надо с тобой. Куртку тебе новую купим, эта уже поизносилась.

— Нормальная у меня куртка. Давай в другой раз, — уговаривал сын.

— Сегодня, Вадим. В другой раз у меня работа, сам знаешь, — она застегнула последнюю пуговицу на плаще и улыбнулась ребятам: — Спасибо за необычный день! Ское, обязательно покажи мне фильм, когда он будет готов, — кокетливо улыбнулась она мальчику. — До встречи!

— До свидания, — сказали Ское, Ника и Паша нестройным хором.

Вадим снова метнул взгляд на Нику, махнул всем рукой:

— Пока!

— Пока, Вадим, — ответил Ское. Паша тоже схватил куртку, попрощался и выскочил в подъезд, вслед за Вадимом и его мамой. Ника подошла к вешалке.

— Я провожу тебя, — услышала она голос Ское за своей спиной. Девочка вспомнила расширенные зрачки друга, когда он заметил, как она его разглядывает. Схватила свою серую, видавшую виды куртку и выскочила в подъезд, бросив Ское через плечо:

— Не надо!

Ника бегом преодолела лестничные пролеты, толкнула подъездную дверь. «Куда я несусь? — думала она. — Не побежит же он за мной. Предложил только потому, что больше некому. Из вежливости».

На улице прошел дождь, который ребята видели в собственном фильме в окне кухни. Лужи стали больше и серее. Небо чуть подернулось белым, но по краям уже по-вечернему желтело. Ника нырнула в арку дома Ское и вышла на улицу Металлургов.

Перешагивая лужи, она все не сбавляла темпа, будто за ней погоня. А ведь погони нет и быть не может. Зачем ему?..

У самого дома Ника обернулась. Ское шел в отдалении. Она подождала, пока он приблизится.

— Зачем ты идешь за мной? — спросила девочка. Она провела носком ботинка по поверхности лужи. Пошла рябь.

— Я же сказал, что провожу, — ответил мальчик.

— Почему не догнал тогда?

— Я так понял, ты не