Мне ли бояться!.. - Александр Анатольевич Трапезников

Тогда я прокричал ей прямо в симпатичное ушко с золотой сережкой:

— Пойдем отсюда?

Она согласно кивнула, и мы стали протискиваться к выходу, а когда выбрались на воздух — рассмеялись, а потом обнялись.

— Я думала, меня разорвут на куски, — сказала Полина. Она была очень хороша в своей кремовой куртке с капюшоном и вельветовых черных брючках, и знала это.

У меня оставалось еще около тридцати пяти тысяч в рублях и сорок два доллара. Весь мой капитал. И я решил повести ее в ресторан. Мы отправились на Дербеневскую набережную, в «Леди Гамильтон», а по дороге зашли в универмаг, и я сделал ей подарок: купил флакончик французских духов. Конечно, ее адмирал мог позволить себе купить целую коробку таких духов, но у юнги есть другие преимущества.

— Кстати, как поживает твой морской жених? — спросил я.

— Он звонил утром. Уезжает на какую-то конференцию в Женеву.

Я почему-то только сейчас подумал, что нашим отношениям с Полиной может наступить вдруг конец. До сих пор мне казалось, что это страшно глупо — вот так взять и расстаться из-за какой-нибудь чепухи. Но она-то, может быть, думала совсем по-другому? И если хорошенько разобраться, то что я представлял из себя и что мог дать ей в сравнении с этим адмиралом Нельсоном?

— У него случайно не один глаз? — спросил я.

— Можешь издеваться сколько угодно, — сказала она. — Но он хороший человек, добрый.

— И богатый.

— Богатство не порок. Наоборот.

— Ты выйдешь за него замуж?

— Непременно. Завтра же. — Она хотела позлить меня, а я и так уже был готов. Стоило только представить, как она чистит щеточкой адмиральский китель.

Метрдотель провел нас к свободному столику. Мы сделали заказ и стали ждать. Здесь было мило, но когда музыканты, словно нарочно, грянули фирменную песню о леди Гамильтон и адмирале Нельсоне, я снова расстроился.

— Ну что такой хмурый? — спросила Полина, касаясь моей руки. — Мы, кстати, поедем в Тверь или нет? Я договорилась с родителями, что у нас экскурсия на два дня по старинным городам.

— Конечно, — обрадовался я. — Завтра утром и махнем. Лишь жаворонки запоют.

Принесли салат оливье, жюльен из белых грибов, запеченного в тесте судака и бутылочку красного сухого вина. А впереди нас еще ожидали цыплята, кофе, мороженое и сладкий пирог. Гулять так гулять.

— Как вкусно! — сказала Полина, хмелея от выпитого бокала. — Буду есть и не думать о фигуре.

Мне нравилось на нее смотреть. Как на бабочку, порхающую с цветка на цветок. Есть люди, которые всю жизнь тащат непосильный воз в гору, а есть взлетающие на ее вершину, потому что они легки и ничто их не обременяет. Но их и сдувает поднявшийся ветер, не всегда же светит солнце. Вот она была из таких. А я? Мне тоже хочется жить весело, красиво и беззаботно, но где найти такую ложку, чтобы хлебать через край и не подавиться, когда все опротивеет?

— О чем ты думаешь? — посмотрела на меня Полина.

— Хочу потанцевать с тобой.

— Пойдем.

Она положила мне руки на плечи, а я держал ее за тонкую талию и чувствовал исходящее от нее тепло. Наши волосы соприкасались, и мы смотрели в глаза друг другу, словно стараясь запомнить перед расставанием. Так мы кружились, пока не кончилась одна музыка и не началась другая. Мы могли бы танцевать весь вечер, но гитарист вдруг подал знак, и мелодия оборвалась.

— По нашей давней традиции, — воскликнул он, — самого дорогого гостя мы встречаем свадебным маршем Мендельсона!

— Вот дьявол! — вырвалось у меня. — Этот-то как тут оказался?

По проходу в окружении официантов шел Тимур со своей компанией, а музыканты уже наяривали на инструментах. Тимур также увидел меня и нахмурился. Потом смастерил подобие улыбки и махнул рукой.

— Ты его знаешь? — спросила Полина. — А где невеста?

— Невест хватает. Каждый вечер сам выбирает.

Мы вернулись к столику. Через минуту перед нами возник официант с бутылкой шампанского на подносе.

— От Тимура, — пояснил он. — С пожеланиями долгих лет жизни.

— Передайте, что я тронут, — небрежно сказал я. — И скажите также, что его радушие будет вписано золотыми иголками арабской вязью в уголках глаз моей души. — Эту фразу я вычитал в «Тысяче и одной ночи», но сомневаюсь, что официант ее запомнил. Я отыскал за столиками Тимура и приподнял свой бокал с шампанским. В ответ он сделал то же самое. — Обмен любезностями состоялся, теперь начнется разведка боем.

— Мне не хочется здесь оставаться, — сказала Полина.

— Подожди, куда спешить? Мы еще не выпили кофе.

— Этот человек опасен?

— Плевать я на него хотел.

Краем глаза я видел, что Тимур встал и направляется к нашему столику. Он замер рядом с нами, пока я не поднял голову. Тогда он заговорил:

— О любезный и блистательный Алексей, познакомь меня со своей прелестной и нежной ланью, иначе мое сердце разорвется от горя!

— Не разорвется, — сказал я. — Впрочем, ее зовут Эмма.

— Чудесное имя, достойное всяческого поклонения. Позвольте пригласить вас за наш столик. Что за свадебный пир без жемчужины?

— Мы с жемчужиной как раз собирались уходить. На дно морское, — пояснил я. — Так что извини, Тимур.

— Жаль, жаль. — Он зло блеснул глазами и ушел.

Но я знал, что на этом дело не кончится. Не успел я сделать пару глотков кофе, как у столика возник еще один посланец Аллаха, из тимуровского окружения. Здоровый такой, с лопатой вместо лица.

— Дело есть, — сказал он мне, наклоняясь к уху. — Пойдем.

Я посмотрел на Полину и ободряюще улыбнулся.

— Подожди минутку, — попросил я. — У товарища проблемы.

В туалете меня ждал Тимур.

— Короче, так, — сразу начал он. — Мне нравится твоя девушка, и я хочу, чтобы сегодня она была со мной. А я поговорю с Асланом, и мы скостим тебе долг наполовину. А если она мне очень понравится, то, может быть, тебе вообще не придется ничего платить. Ты понял?

Верзила стоял за моей спиной, и мне ничего не стоило сделать одно движение локтем, и он согнулся бы, как кочерга. А Тимура достать ногой. Но сегодня мне не хотелось драться. Тем более что в зале оставалась Полина. Вместо этого я подошел к раковине и стал мыть руки.

— Не пойдет, — сказал я спокойно.

— Но почему? — удивился Тимур. — Да я тебе сейчас же замену подыщу. За мой счет.

Ему было не понять, и что тут объяснишь?

— А ты знаешь, что мы можем отобрать ее силой? — произнес Тимур.

— Тогда я тебя убью, — сказал я.

Тимур взглянул