Астрид Линдгрен - Бойкая Кайса и другие дети: Рассказы
голенищ сапог. И когда кто-нибудь падает в воду и промокает до нитки, в этом бывает что-то особенно праздничное. И детский смех звенит в рощах так же весело, как журчит весенний ручей.
А позднее, в мае, разве кто-нибудь помнит время обеда или ужина? В эту пору во всех усадьбах рождаются ягнята и щенята, луга полны одуванчиков, а солнце тепло пригревает всех индейцев и бледнолицых, которые шмыгают в кустах!
Весна в этот год пришла необычайно рано.
Ах, как радостно было Мэрит в эту ее последнюю весну! Она следовала за Юнасом Петтером по пятам, как маленькая веселая собачонка. И Юнас Петтер был тоже одурманен весной и вместе с ребятами переваливал через горы и перескакивал ручьи.
Подъем в горы - тоже радость, которую лучше всего ощущаешь весной. И вот однажды в мае, в полдень, целый класс стал карабкаться в гору.
Может, это была не такая уж высокая гора. И уж вовсе не вершина Альп, куда надо было подняться, а лишь небольшой бугорок, который возвышался в сосновом бору за школой. Но и там можно было найти ущелья и обрывы, и Юнас Петтер, окрестив гору Гималаями, сказал:
- Осторожно, господа, осторожно!
Но он не предупредил, чтобы и дамы были осторожны. А не мешало бы это сделать: на самой верхушке бугорка лежал большой камень.
- Гляньте-ка, ребята, - сказал Гарри, тот самый беззубый мальчик, - гляньте-ка, этот камень качается.
Ниже по склону шел Юнас Петтер. Он совсем позабыл, что поднимается на Гималаи, потому что на солнцепеке лежала маленькая ящерица и ее нужно было разглядеть поближе.
Когда семеро мальчишек стоят вокруг камня, который качается на горном склоне, - такой камень непременно должен скатиться вниз.
Так оно и случилось. Со зловещей быстротой покатился камень по откосу и - прямо на Юнаса Петтера!
- Берегись! - закричал Гарри.
Но Юнас Петтер ничего не видел и не слышал.
А Мэрит, стоявшая в нескольких шагах от него, видела, как катится камень и как он приближается к склоненной голове Юнаса Петтера. Того самого Юнаса Петтера, который запросто раздает направо и налево подарочные коробочки!
Нет, камень не докатился до Юнаса Петтера. Путь ему преградила Мэрит.
Это просто удивительно, что камень остановила такая ничтожная преграда. Быть может, так случилось потому, что как раз на этом самом месте торчал твердый край другого камня, к которому и прислонилось маленькое, тонкое тельце девочки.
И оно было раздавлено. Юнас Петтер первым подскочил к Мэрит. На этот раз она была не в силах смеяться. Но она ему улыбнулась. Она слегка улыбнулась ему и закрыла глаза.
Кто может сказать, спасла ли Мэрит жизнь Юнаса Петтера, пожертвовав своей? Кто может знать, убил бы камень другого ребенка, продолжи он свой путь? Никто вообще об этом не задумывался, а меньше всех - Юнас Петтер.
Позднее взрослые спрашивали:
- Как это случилось?
Но дети ничего не могли объяснить. Они не знали, отчего камень вдруг сдвинулся с места или же почему попала под него Мэрит.
- Она только засмеялась и побежала прямо навстречу камню, - сказала одна из девочек.
- Да, она вечно смеялась, эта девчонка, - с досадой произнес Юнас Петтер.
- Посмотрите, что у нее было в кармане передничка, - сказала сестра милосердия, которая уже позаботилась о Мэрит. - Подарочная коробочка! Но она совсем расплющилась. Ах ты, маленькая бедняжка!
Дома, в серой лачуге, не очень-то и заметно было, что Мэрит не стало. В одной кровати, где обычно спало трое детей, теперь осталось двое, это было не очень-то заметно.
И вот настало воскресенье, день похорон Мэрит.
Во главе процессии школьников шел Юнас Петтер со шведским флагом в руках. Было так жарко, что от берез на церковном холме поднимался пар, а весенние первоцветы и ландыши в кулачках детей поникли. Священник отер пот со лба и произнес слова утешения всем, кто оплакивал Мэрит. Конечно, многие плакали. Плакали ее отец и мать, и ее маленькие, одетые в траур, братья и
сестры, и учительница.
Отдельной стайкой стояли одноклассники Мэрит. "В долинах цветущих, прекрасных сердце покой обретет", - пели они звонкими голосами. Они тоже были опечалены тем, что Мэрит умерла.
Но когда все было кончено, они тут же - все вместе отправились к штабелю дров за школой, чтобы посмотреть на птичье гнездо, которое нашел там Юнас Петтер.
О! Гнездо было таким прелестным: в нем лежали пять маленьких нежно-голубых яичек. Льняные головы детей придвинулись друг к другу: всем хотелось получше разглядеть яички...
Да, потом они не очень-то и думали о Мэрит.
СПОКОЙНОЙ НОЧИ, ГОСПОДИН БРОДЯГА!
Перевод Н. Беляковой
В воскресенье накануне Рождества мама с папой отправились на похороны. Время для похорон было вовсе не подходящее, однако случается, что люди умирают в разгар рождественских хлопот.
Дети остались дома одни. Вроде ничего плохого в этом не было. Им велено было сидеть в кухне за столом и вырезать елочные украшения из глянцевой бумаги. Мол, если проголодаются, в кладовой полно еды, наготовленной к Рождеству. И еще у них было целое блюдо с тянучками, замечательными светло-коричневыми тянучками в красивых бумажных формочках. В них было много миндаля, и он так вкусно застревал в зубах. Это твердое, липкое лакомство варили только на Рождество. Маму беспокоило лишь одно: - Смотрите, держите дверь запертой. Упаси Боже, не пустите в дом какого-нибудь бродягу.
Потому что в ту пору по дорогам бродило ужасно много бродяг. Бродяги были самые разные. Добрые и тихие, которые садились на стул, не проронив ни словечка. Болтливые бродяги, которые без устали выдумывали разные небылицы. Пьяницы, которые иной раз бывали в хорошем расположении духа, а иной раз хватались за нож. А еще - бродяги до того завшивленные, что маме приходилось
после них сметать вшей со стула. Мама терпеть не могла бродяг, хотя всегда подавала им большой ломоть хлеба и кусок сала.
Но сейчас дети оставались дома одни.
- Не пускайте в дом бродяг, - были последние мамины слова перед тем, как она вышла из дома и уселась в сани, где папа уже давно сидел, еле сдерживая коней.
Нет, дети и не думали пускать в дом бродяг. Они с удовольствием мастерили бумажные корзиночки. Свен показывал маленьким сестренкам, как надо их плести. Они говорили про рождественские подарки и сошлись на том, что мягкие пакеты никуда не годятся. В мягкие пакеты кладут чулки, рукавицы и прочие пустяки. А в жестких лежат куклы, оловянные солдатики и другие замечательные вещицы, доставляющие детям радость. Они набивали рот тянучками, отчего походили на круглощеких церковных ангелов.
Кухонная дверь была заперта на крюк. Но вот Свену понадобилось выйти на двор, а когда он вернулся, то забыл запереть дверь. Потому что как раз в эту минуту Анна и Инга Стина подрались из-за ножниц, и ему пришлось разнимать их.
Стенные часы в спальне пробили семь дребезжащих ударов. И, как раз когда они смолкли, раздался стук в дверь.
- Войдите! - поспешил крикнуть Свен. - Нет, нельзя... - добавил он несмело.
Но было уже поздно.
Дверь отворилась, и кто-то вошел. И это был бродяга. Это поняла даже Инга Стина, которая от страха ударилась в слезы.
- Что это с тобой? - спросил бродяга. - Никак у тебя живот разболелся?
Инга Стина заревела еще громче. Свен и Анна сильно покраснели. Свен подошел к бродяге и, заикаясь, промямлил:
- Мы... мы дома одни, так что, господин бродяга, идите своей дорогой.
Сказав это, он тут же понял: никак нельзя говорить, что они дома одни.
- Хотя мама с папой скоро придут, - добавил он, - совсем скоро.
- Да, они придут с минуты на минуту, - подтвердила Анна и, сказав это, немного успокоилась.
Инга Стина продолжала реветь.
- Вы, я вижу, вырезаете елочные игрушки. Давайте-ка я вам что-то покажу, - сказал бродяга и подошел к кухонному столу.
Он взял ножницы и глянцевую бумагу, сложил бумагу в несколько раз и прорезал в ней дырочки. Потом он развернул ее и... о, какая замечательная кружевная звездочка у него получилась! Прямо волшебник, а не бродяга!
- Вот это да! - сказали дети, вытаращив глаза.
Потом бродяга сплел корзиночку, да такую крошечную, что невозможно было понять, как такие здоровенные ручищи могли сплести такую малюсенькую штучку.
- Какая маленькая-премаленькая корзиночка, - сказала Анна.
- Когда повесишь ее на елку, положишь в нее всего одну изюминку, - объяснил бродяга.
