Борис Емельянов - История отечественной философии XI-XX веков
Осенью 1849 г. Грановский защищает докторскую диссертацию «Аббат Сугерий». Значительным событием в интеллектуальной жизни Московского университета стала его речь на торжественном собрании университета 12 января 1852 г. «О современном состоянии и значении всеобщей истории», объясняющая мировоззренческую платформу ученого.
В 50-е гг. Грановский выполнял ряд поручений Министерства народного просвещения по созданию программы и учебника по всеобщей истории. В мае 1855 г. его избирают деканом историко-филологического факультета. Однако исполнять свои многочисленные научные начинания ему не удалось. 4 октября 1855 г. Грановский скончался.
Т. Н. Грановский был в прекрасных отношениях со славянофилами, особенно с братьями Киреевскими и К. С. Аксаковым, был знаком с А. С. Хомяковым. В одном из писем Я. М. Неверову он писал: «Я от всей души уважаю этих людей, несмотря на совершенную противоположность наших убеждений. В них так много святости, прямоты, веры, как я еще не видал ни в ком. Жаль только, что богатые дары природы и сведения, редкие не только в России, но и везде, – гибнут в них без всякой пользы для общества»505.
Заслуга Грановского как западника состояла не в личной полемике со славянофилами и критике их доктрин, а в разработке методологии философии истории. В определенном смысле он был одним из первых русских историков, создавших такую методологию. Прежде всего он постоянно подчеркивал влияние философии на историю, заявляя, что «теперь философия стала необходимым пособием для истории, она дала ей направление к всеобщему, усилила ее средства и обогатила ее идеями, которые из самой истории не могли скоро развиться»506. Далее он разграничивает понятия «всемирная история», «всеобщая история» и «философия истории»: первая изучает историю отдельных стран, вторая анализирует общие, существенные моменты в истории отдельных народов, а философия истории дает «направление к всеобщему», она – общее мировоззрение и методология истории как науки. Кроме философии, на историю большое влияние оказывают науки естественные, прежде всего география, антропология, а также политическая экономия и статистика.
Лекции и труды историка демонстрируют его приверженность идее органической жизни. Он убежден, что философия истории в XIX в. обогатилась рядом идей и «самая плодотворная из этих идей есть взятая из естествознания идея органической жизни… Она сообщила внутреннее единство, существенное условие всеобщей истории»507. Идея «органической жизни», вобрав в себя «шеллингианско-гегелевскую концепцию тождества бытия и мышления» (Каменский) как мировоззренческая конструкция в философии истории Грановского занимает ведущее место.
Вторая его идея – единство человеческого рода. Грановский считает, что история любого народа, независимо от степени его цивилизованности, подчинена единым законам исторического развития. Общечеловеческое имеет первенствующее значение над национальным, находящимся с ним в диалектическом единстве.
Наконец, третья его идея – неизменно аксиологическая установка в оценке исторических событий и роли исторических деятелей. Исторические события, социальные процессы, жизнь и деятельность отдельных людей сам историк в своих работах и лекциях всегда оценивал с социально-нравственных позиций.
Грановский был западником, но как патриот он неоднократно обращался к истории России в ее отношении к истории Европы. Его выводы из этого сравнения следующие. Принятие христианства Киевской Русью позволило ей войти в мировую цивилизацию. Однако геополитические и исторические обстоятельства определили иной, чем у европейских стран, путь ее цивилизационного развития, ее социальную структуру. Уже в Средние века обнаружилось это различие: на Руси не было, как в Европе, феодализма, а церковь и город имели иной уровень влияния на жизнь общества. Иным было соотношение личности и государства: на Руси государство подчиняло личность, в Европе личность была выше государства. Поэтому государство стало у нас формообразующим началом. Таким образом, Грановский утверждал единство человеческого рода в рамках единой истории, говорил о своеобразии российского цивилизационного пути и в конечном итоге вхождения России в мир общечеловеческих ценностей благодаря усвоению социально-политического и культурного опыта Европы.
В 30–40-е гг. западнической ориентации придерживались и другие русские мыслители. Это прежде всего критик и публицист, друг Белинского и Герцена Павел Васильевич Анненков (1812(1813)–1887), будораживший в течение многих лет своими публикациями «Писем из-за границы» в «Отечественных записках» (1841–1843) и «Парижских писем» в «Современнике» (1847–1848). В них он знакомил русское общество с жизнью Европы, вступившей в период революционных событий 1848 г. Интересны были его оценки Маркса, с которым он был лично знаком и состоял в переписке, а также непредвзятый анализ позиций славянофилов и западников в их полемике об исторических судьбах России в его мемуарах «Замечательное десятилетие. 1838–1848». К западникам принадлежал и Василий Петрович Боткин (1811(1812)–1869) – известный русский публицист и литературный критик. Он неоднократно бывал в Европе, был лично знаком с К. Марксом, Л. Бланом, П. Леру, слушал лекции О. Конта. В своих «Письмах об Испании», публиковавшихся в «Современнике» в 1847–1848 гг., в личной переписке со своими друзьями Белинским, Бакуниным, Анненковым он раскрывал особенности и достоинства социальной и культурной жизни европейских стран, их достижения в области культуры и политических отношений. Чрезмерность похвальных оценок привела его к разрыву отношений с Герценом. В отличие от славянофилов, Боткин признавал прогрессивность петровских преобразований, которые, по его мнению, должны в конечном итоге вывести Россию на путь прогрессивного развития.
После смерти Грановского признанного лидера у западников не оказалось: «…Он ушел, оставив после себя пустоту, которую ничто не могло наполнить. Заменить его никто не был в состоянии; председательское место осталось незанятым. Надо было совокупными силами стараться как-нибудь возместить невознаградимую потерю»508. Однако это не означало, что прозападная ориентация русской мысли прекратила свое существование. Полемика между славянофилами и западниками перешла на иной, уже не кружковый, уровень. Во второй половине XIX в. идеалы западничества своеобразно и по-новому высказывали известные деятели русской общественной мысли К. Д. Кавелин, Б. Н. Чичерин, М. Н. Катков.
Константин Дмитриевич Кавелин родился в Санкт-Петербурге 4 ноября 1818 г. в семье директора Главного педагогического института. В 1829 г. семья переезжает в Москву. Его домашними учителями были профессор К. А. Коссович и В. Г. Белинский, который, как вспоминал Кавелин, пробудил у него «отрицательное отношение ко всей окружающей действительности, социальной, религиозной и политической»509. В 1835 г. Кавелин поступает на философский факультет Московского университета, но уже в январе переводится на юридический факультет. В студенческие годы он знакомится с братьями Киреевскими и А. С. Хомяковым и под их влиянием воспринимает славянофильские идеалы.
В 1839 г. Кавелин заканчивает университет со степенью кандидата. Золотую медаль он получает за сочинение «О римском владении». В 1841 г. он сдает магистерские экзамены и приступает к работе над диссертацией, но по настоянию родителей поступает на службу в Министерство юстиции. В 1842 г. Кавелин ненадолго посещает Петербург, где возобновляет знакомство с Белинским.
24 февраля 1844 г. в Московском университете он защищает магистерскую диссертацию «Основные начала русского судоустройства и гражданского судопроизводства». В мае того же года его зачисляют адъюнктом кафедры истории русского законодательства юридического факультета Московского университета.
Тогда же началась его публицистическая деятельность в «Отечественных записках» и «Современнике», проникнутая духом антиславянофильства. Самой известной статьей этого периода была статья «Взгляд на юридический быт древней России» (Современник, 1847, № 1), вызвавшая множество положительных оценок у западников.
Весной 1848 г. Кавелин покидает университет и переезжает в Петербург, где поступает на службу в Министерство внутренних дел. В 1850 г. он получает должность начальника учебного отдела военно-учебных заведений, а с 1853 г. становится начальником отделения в Канцелярии кабинета министров и членом Комитета военно-учебных заведений. В эти годы он сближается с Ю. Ф. Самариным и братьями Милютиными, получает доступ ко двору великой княгини Елены Павловны, которая поручает ему разработать положения для крестьян в ее имении Карлово Полтавской губернии. Тогда же его приглашают преподавать русскую историю и гражданское право цесаревичу Николаю Александровичу. В 1857 г. Кавелин начинает преподавать на кафедре права в Петербургском университете и как секретарь Вольного экономического общества и один из лидеров либерального крыла русской общественной мысли активно включается в обсуждение крестьянского вопроса. Одновременно он устанавливает контакты с «Вольной русской типографией» Герцена в Лондоне и в его «Голосах из России» публикует совместно с Б. Н. Чичериным «Письмо к издателю», в котором критически оценивает российскую действительность. Широкое хождение в обществе имела составленная им «Записка об освобождении крестьян в России» (1855). Ее основные идеи освобождения крестьян с землей и за «вознаграждение владельцам» легли в основу Крестьянской реформы 1861 г. Эта «Записка» и ее обсуждение в статьях Чернышевского послужили причиной отстранения его с должности преподавателя наследника престола. В качестве компенсации ему предложили денежное вознаграждение и чин действительного статского советника, но Кавелин из идейных соображений от них отказался.
