Астрид Линдгрен - Мадикен (сборник)
– Это чтобы Юльтомте не заблудился в потёмках, – решила Лисабет.
Юльтомте можно ждать только после семи часов вечера, так он сам сказал по телефону, рассказывает девочкам папа. Если бы он пришёл сейчас, его тоже позвали бы на кухню. На широком кухонном столе Альва выставила все богатства, какие только есть в Юнибаккене: тут тебе и окорок, и рисовая каша, и вяленая треска, и колбасы, и котлеты, и селёдочный салат, и много чего ещё.
Мадикен и Лисабет насчитали целых двадцать мисок и блюд. Обе девочки до того возбуждены, что им никак не усидеть на месте. Жар от многих свечей разрумянил им щёчки, они трещат без умолку, хохочут, резвятся, как жеребята, и к еде почти не притрагиваются.
Но вот папа зажёг ёлку, мама села за пианино, и девочки сразу перестали шалить. Сейчас они споют все рождественские песни, вот это и есть самое настоящее Рождество.
Ты нам свети, звезда,На суше и на море.
У Мадикен от нестерпимого счастья даже сердце заныло. Ей кажется, что, когда поёшь, свечи горят ярче и сама она становится добрее и лучше, ей хочется просить прощения у Лисабет за всё, только вот за что, она никак не может вспомнить.
Не успела Мадикен об этом подумать, как вдруг папа уже зовёт:
– А ну-ка живо пошли одеваться, Юльтомте вот-вот приедет!
Все вместе – и мама, и папа, и Альва, и Мадикен, и Лисабет – гурьбой выбегают на крыльцо.
На дворе совсем темно, только белеет снег под ногами и на деревьях, а над крышами Юнибаккена светят в небесах яркие звёзды.
Мадикен и Лисабет, взявшись за руки, побежали по тропинке к реке. Кругом стоит тишина, но издали доносится звон бубенчиков – едет, едет Юльтомте! Девочки стоят среди снегов и ночного мрака и слушают, как приближается звон бубенцов, от напряжённого ожидания их немного познабливает, и они крепко прижимаются к маме. Вот вспыхнул за излучиной отблеск горящего факела, сполохи света пробежали по снегу, показались лошадка и сани – приехал Юльтомте! Лошадка весело трусит к мосткам, а в санях сидит он сам – с белой бородой, в красной островерхой шапке.
– Тпрру! – говорит Юльтомте и останавливается перед Мадикен и Лисабет.
Девочки от волнения молчат и не могут сказать ни слова. Обе восхищённо глядят на гостя круглыми глазами. И на лошадку тоже глядят: она так себе, совсем неказистая лошадёнка, и в точности похожа на Конке из Аппелькюллена. Как странно, что нашлась на свете другая такая же жёлтенькая и некрасивая лошадёнка… только что у Конке нет чёрной кисточки на лбу.
– Есть ли у вас тут хорошие дети? – спрашивает гость с таким добродушным и застенчивым выражением, какое всегда бывает у Туре из Аппелькюллена.
– Есть ли у нас хорошие дети? – повторяет папа. – А как же! У нас тут есть Мадикен и Лисабет – очень хорошие и добрые девочки!
– Ну, тогда вот вам – получайте! – говорит Юльтомте и достаёт из саней мешок. – Желаю счастливого Рождества! – говорит Юльтомте на прощание голосом, в котором сквозит как будто смущение.
– Счастливого Рождества! – кричат ему Мадикен, и Лисабет, и мама, и папа, и Альва.
– Счастливого Рождества вам ещё раз! – отвечает им Юльтомте.
Он хлопает кнутом, сани поворачивают и едут в обратную сторону той дорогой, которая ведёт к Аппелькюллену.
Обитатели Юнибаккена постояли на мостках, глядя им вслед, пока не смолкли вдали бубенчики. Затем папа и Альва подхватили вдвоём мешок и понесли в дом.
Сочельник – очень долгий день, но всё-таки и он когда-то кончается. Догорели свечи, все разобрали свои подарки, вволю нащёлкались орехов, наелись яблок и леденцов и наплясались вокруг ёлки так, что уже больше и не хочется. И тут вдруг Мадикен закрывает лицо руками и разражается душераздирающими рыданиями:
– Ах, мамочка! Уже всё кончилось! Ну как же так! Кончилось – и всё!
Но потом, лёжа в постели и разложив рядом рождественские подарки, Мадикен радостно вспоминает, что скоро опять будет утро и новый день, и она будет читать рождественские книжки, и покатается на новых лыжах, и поиграет с новой куклой в матросском платьице, которую зовут Кайса.
Лисабет тоже получила в подарок новую куклу, маленького матросика, и назвала его Аббе. Сейчас Аббе лежит с ней в постели.
– Ты, Аббе, у нас хороший мальчик, – говорит Лисабет и гладит его по головке.
Некоторое время Лисабет лежит молча и размышляет, наконец она задумчиво говорит:
– Верно, что я домовладелец и хозяин усадьбы, и поэтому для Аббе не получилось подарка. Но уж на следующий год, – говорит Лисабет, поглаживая Аббе по головке, – на следующий год ты каттегоритчески получишь целый мешок. Во всяком случае, если у меня всё будет хорошо с финансами.
Иосиф в колодце
Зима кончается, и скоро начнётся весна. Мадикен и Лисабет стараются помочь весне, чтобы она скорее приходила. В тех местах, где особенно пригревает солнышко, земля уже освободилась от снега, но на северной стороне ещё лежат сугробы. Мадикен и Лисабет надоело на них смотреть. Вооружившись лопатками, девочки нещадно воюют с ними и, чтобы они скорее растаяли, кидают комья снега в бочку для дождевой воды, которая стоит возле кухни.
И вдруг наступила весна. Повсюду среди берёз просунулись пушистенькие ростки фиалок. Мадикен и Лисабет каждый день ползают на коленках, чтобы увидеть, насколько они уже выросли. В птичьих домиках, которые папа навешал по всему саду, поселились скворцы, и по утрам Мадикен и Лисабет просыпаются под пение птиц. Вода в реке поднялась и затопила мостки. Девочек даже близко не подпускают к реке. Пока туда нельзя, Мадикен и Лисабет играют в «классики» на садовых дорожках и в «школу мячиков» возле сарая.
Но Мадикен так занята, что ей некогда всё время прыгать и играть в мячик, ей задают очень много уроков, и после школы приходится подолгу читать, писать, решать примеры. Иногда она занимается целый час. Мадикен это кажется чересчур – обидно тратить зря столько времени на уроки. Читать вслух она умеет так хорошо, что одно удовольствие её послушать. Зато с правописанием дело обстоит похуже, а уж с арифметикой – из рук вон плохо.
Иногда Мадикен учит уроки у Альвы на кухне. А Лисабет усаживается в дровяном чулане и играет, как будто она Альва и ей надо чистить рыбу. Она берёт полешко и скребёт по нему кухонным ножом, вокруг сыплются кусочки коры, а Лисабет ворчит себе под нос, что чешуя больно крепкая, совсем как, бывает, ворчит и Альва.
Лисабет может всласть веселиться, и она жалеет бедную Мадикен, которая замучилась, подолгу просиживая над примерами. Видать, арифметика – очень трудная наука.
Папа старается подтянуть свою первоклассницу и занимается с ней устным счётом. И Лисабет, беря пример с папы, тоже придумывает для Мадикен задачки поинтереснее.
– Мадикен! – говорит Лисабет из чулана. – Сосчитай-ка: всего было десять мальчиков, а одному сделали операцию. Сколько тогда останется мальчиков?
Вместо благодарности за такую помощь Мадикен только фыркает на задачку, которую придумала Лисабет:
– Ой, отстань! Не видишь, что ли, что я решаю примеры!
Но Альва хохочет. Ей нравится, как Лисабет учит свою старшую сестру арифметике. Альва и сама задаёт ей задачки.
– Смотри-ка, вот если я снесу на диван семнадцать яиц, а потом пяток возьму… – начинает Альва, но Мадикен во всё горло хохочет:
– Ха-ха-ха! Разве ты умеешь нести яйца, Альва? Зачем же мы их тогда покупаем в Аппелькюллене?
Лисабет тоже захлёбывается от смеха:
– Ха-ха-ха! Альва несёт яйца! Нам не надо больше покупать яйца в Аппелькюллене! Ой, не могу, пойду расскажу маме!
Девочки ещё долго дразнятся, упрашивая Альву снести побольше яиц, потому что скоро уже будет Пасха.
Альва больше не пытается придумывать задачки для Мадикен. Зато она проверяет у Мадикен Закон Божий. Этот предмет хорошо даётся Мадикен. От Линус Иды Мадикен уже знает так много из Библии, что в школе её часто хвалят. И все-таки Линус Ида, по-видимому, не всё ещё рассказала.
Однажды перед самой Пасхой Мадикен пришла из школы вся зарёванная и сразу бросилась маме на шею.
– Мамочка, – рыдает она, – если бы ты знала, какую подлость они сделали с Иосифом!
Не сразу мама поняла, что речь идёт о библейском Иосифе[15]. Мадикен так рыдала, что еле могла говорить:
– Ты только подумай, бывают же такие скверные люди, как братья Иосифа! Ты только подумай, они родного брата бросили в колодец и продали в рабство, а сами пошли домой и сказали бедному папе, что Иосифа сожрали дикие звери!
– Но ведь потом для Иосифа всё кончилось хорошо, – утешает мама Мадикен. – И с папой он снова встретился. Ты же знаешь, как это было?
Мадикен знает, но никак не может утешиться. Целый день до самого вечера она прогоревала об Иосифе и только на ночь глядя немного успокоилась и перед сном, когда они с Лисабет лежали в постелях, рассказала ей, как это было.
