Коллин Хоук - Путешествие тигра
– Валяй, если делать нечего! Я все равно что-нибудь придумаю. Например, отрежу их чакрой, ее-то ты не посмеешь выкинуть в океан!
– Только попробуй, Келси. В этом случае тебе придется иметь дело с последствиями, и, поверь мне на слово, они тебе не понравятся.
Я хотела испепелить его взглядом, но Нилима повернула мою голову и снова взялась за работу.
– Я могу продолжать? – кашлянул мистер Кадам.
– Да, пожалуйста, – прошипела я, не разжимая губ.
– Также в мифологии упоминается Финей, ослепленный богами за то, что разбалтывал смертным их тайны. В наказание он был не только ослеплен, но отправлен на остров, где умирал от голода среди роскошных яств, которых не мог коснуться.
– Финея я тоже помню! – воскликнула я. – Его освободили Ясон и аргонавты. Они перебили гарпий, которые пожирали пищу Финея, а за это он рассказал им, как пройти между сближающимися и расходящимися скалами Симплегадами!
– Вы совершенно правы. Так, дальше у нас есть Полифем, циклоп-людоед, ослепленный Одиссеем. Честно говоря, не вижу никакого сходства с нашей историей, но без него наш список не будет полон. Разумеется, мы не можем не упомянуть Эдипа, который ослепил сам себя, узнав, что в точности исполнил слова оракула и не только убил своего отца, но и женился на собственной матери. Она совершила самоубийство, а обезумевший Эдип выколол себе глаза.
– Эта история учит нас тому, что нельзя без расплаты забрать женщину, принадлежащую другому, – ядовито заметил Рен от дверей.
Тут уж я не выдержала:
– Во-первых, мистер Проницательность, Кишан не брал у меня ничего сверх того, что я с радостью была готова ему дать! Во-вторых, я что-то не припомню, чтобы царь Лай когда-нибудь велел своей жене проваливать! А в-третьих, я не думаю, что миф об Эдипе имеет какое-то отношение к нашему случаю! – выпалила я. – Если бы ты мог хоть немного контролировать зеленоглазое чудовище по имени ревность, временно овладевшее твоим разумом, то без труда сообразил бы, что мы ведем речь о пророчествах и прорицателях!
Мистер Кадам смущенно откашлялся:
– Я совершенно с вами согласен, мисс Келси.
Я самодовольно обернулась к Рену, который терпеливо вздохнул и спросил:
– Вы полагаете, что Кишан временно превратился в оракула? Значит, теперь мы ждем от него прорицания, которое приведет нас к четвертому дракону?
– Время покажет, – уклончиво ответил мистер Кадам, вставая со своего места. – Пойду взгляну, как он там.
– Когда я уходила, он спал, – бросила я в спину удирающему мистеру Кадаму.
– Не удивительно! – хмыкнул Рен. – Ведь ты у нас лучшая сиделка! Предложила ему мягчайшую из подушек, чтобы бедняга смог преклонить усталую голову.
– Хм… пожалуй, я тоже пойду, – засобиралась Нилима. Она отложила ножницы, потом покосилась на меня и, передумав, забрала их с собой. Легкой тенью скользнув между Реном и дверью, она убежала.
Я вытащила из кармана ленту и принялась сердито плести косу.
– Тебе кто-нибудь говорил, что ты выглядишь жалко, когда ревнуешь?
– Ты думаешь, мне есть до этого дело?
– Думаю, что нет.
– Правильно думаешь. И потом я не скрываю того, что ревную. Я ревную к каждой минуте, которую ты проводишь с ним, с каждому твоему встревоженному взгляду, брошенному в его сторону, к каждой пролитой слезе, к каждому прикосновению и каждой мысли. В такие моменты мне хочется разорвать его в клочья и выжечь из твоего сердца и разума. Но я не могу.
Я отшвырнула стул, вскочила и перебросила косу через плечо:
– Сейчас я нужна Кишану, и мне жаль, что ты не хочешь этого принять!
Он сделал шаг в мою сторону:
– Но ведь Кишан не единственный, кому ты нужна, Келси.
Я со свистом втянула в себя воздух:
– Возможно. Но его потребности более насущны!
– В данный момент возможно. Но запал подожжен, Келси. Ты можешь убегать сколько угодно, но теперь ты повсюду оставляешь за собой след пороха. Поэтому тебя нетрудно выследить. – Он сделал еще один шаг, взял мое лицо в свои ладони и нежно приподнял, заставив посмотреть в свои глаза. – Хочу, чтобы ты знала, – я был в логове дракона вместе с тобой. Да-да, в том туманном мире сновидения ты была не одна, Келси. Ты была со мной. Я слышал все твои тайные признания. Я видел, чего больше всего на свете хочет твое сердце. Ты никогда не будешь принадлежать Кишану. Ты моя и принадлежишь мне, тебе нужно лишь время, чтобы смириться с этим.
Я закусила губу. Рен был прав во всем, но разве я могла это признать? Тем более теперь, когда я клокотала от бешенства.
– Не слишком ли много ты на себя берешь, заявляя, будто я принадлежу тебе? Я не рабыня и не невеста, которую можно купить у ее отца! Мои чувства не подчиняются договорам и соглашениям! Что хочу, то и делаю и сама принимаю все решения! Я своя собственная, и буду принадлежать только тому, кому захочу принадлежать, и столько, сколько захочу! Не смей даже воображать, будто у тебя есть на меня права! Думаешь, раз ты принц, тебе все можно? Я не твоя подданная! Так что слезьте со своего могучего скакуна, ваше высочество, и поищите себе другую девушку, которую сможете покорить!
Мы стояли нос к носу, сверкая глазами. Меня всю трясло, я тяжело дышала. Синие глаза Рена вопросительно сощурились, потом нагло опустились к моим губам. Он угрожающе улыбнулся.
– «Ты губы гневом не криви, они не для презрения – для поцелуев»[30].
Я приготовилась огрызнуться, но Рен рванул меня к себе и закрыл мне рот поцелуем. Что мне оставалось делать? Какое-то время я слабо отпихивала его, пока он мял мои губы своими. Но разве я могла вырваться из этой мертвой хватки? Рен поймал мои руки и прижал к бокам, чтобы я перестала драться. Я попыталась его лягнуть, но он встал так, что у меня не получалось как следует размахнуться. Потом он легонько прикусил мою губу, и я, вместо того чтобы отдернуться, со стоном впилась в его губы. Он намотал мою косу себе на руку и рывком запрокинул мою голову, чтобы целовать меня еще глубже. Было больно… и так сладко…
Наконец он оторвался от меня и усмехнулся.
Я глотнула воздух, прищурилась:
– Посмей только заикнуться о просветлении, и я тебя молнией выброшу за борт!
Он нежно провел пальцем по моей распухшей нижней губе, улыбнулся и подтолкнул меня к двери.
– Иди. Позаботься о Кишане.
Ничего не понимая, я машинально переступила порог.
– И да, Келси…
Я вихрем обернулась:
– Что?
– По поводу волос – я серьезно.
Взвыв бешенства, и я бегом бросилась прочь, подгоняемая его довольным смехом. Скатываясь по ступенькам, я лихорадочно бормотала себе под нос. «Высокомерный, наглый, эгоистичный, зацикленный на самом себе огромный бродячий кот! Вечно он заставляет меня плясать под свою дудку и всегда добивается своего! – Я растерла ладонями предплечья, сладко нывшие от его хватки, провела пальцем по губам. – Громила! Да ведь он может запросто перебросить меня через плечо и унести, как пират, похищающий девицу!»
Я представила себе длинноволосого Рена в одежде морского разбойника – в высоких кожаных сапогах, белой рубашке с кружевными манжетами, распахнутой на загорелой шее, в красном плаще. Он неторопливо приближался ко мне, поигрывая мечом, а я пятилась, отступая… Разумеется, я была беспомощна, в разорванном платье, с бурно вздымающимся бюстом, а потом… «Черт, черт! Вот что бывает, когда читаешь мамины любовные романы!» Я затрясла головой, прогоняя нелепые видения, и хмуро вошла в комнату Кишана.
– Келлс! Это ты?
Я со вздохом растянула губы в фальшивой улыбке, которую он все равно не мог видеть.
– Да. Это я. Как ты себя чувствуешь?
– Лучше.
Нилима сидела рядом.
– Отказывается есть без тебя, – пожаловалась она.
– Да, он у нас упрямый кот. Ладно, теперь я здесь. Итак, что у нас в меню?
– Суп.
– Суп? – удивилась я. – Кишан, ты же никогда не ешь суп! Что за прихоть?
Кишан лукаво ухмыльнулся:
– Прихоть такая, чтобы ты покормила меня с ложечки. Я же без тебя как без рук.
– Ах ты хитрец! – рассмеялась я. – Мне кажется, ты решил выжать из своего положения все, что только можно!
Кишан сел, закинув руки за голову.
– Сама посуди, как часто хорошему парню выпадает счастье получить в сиделки красивую девушку, которая всем сердцем его жалеет и готова сделать почти все на свете, лишь бы ему стало легче.
– Ключевое слово – почти. Что до моей красоты, то ты явно необъективен.
Он нащупал мою ладонь, провел пальцами до плеча, коснулся моей щеки.
– Ты очень красивая.
– Не подлизывайся, это не спасет тебя от обеда! Ладно, я согласна покормить тебя с ложечки, но только не супом. Как насчет хорошего жаркого и жареного сыра?
– Сойдет.
Нилима подмигнула мне и ушла, а я с помощью Золотого плода приготовила Кишану обед. Пережевывая сочные кусочки картофеля с морковью и бараниной, он спросил:
– Мы уже в пути?
– Да, мы отошли от острова, но пока не выяснили, куда плыть.
