Дмитрий Емец - Ошибка грифона
Поначалу среди шума и криков флейта звучала почти неразличимо. Затем что-то стало прорисовы¬ваться, проявляться. Напевы флейты были печальны, но сквозь их тихость и грусть проступало и нечто уверенное, настоящее, властное, ведущее за собой.
Ирка увидела Корнелия. Он приближался со сторо- мы защитного барьера, отделявшего их от пруда. На Корнелии была зябкая куртяшка, из-под которой вы-глядывал ворот грубой вязки свитера. Шею закутывал длинный желто-рыжий шарф. У губ Корнелий держал флейту.
Перед ним на тележке ехал некто, кто, даже буду¬чи теперь ростом до пояса, ухитрялся казаться выше многих прочих. Там, где его тележка не проходила, он вставал на руки. На концах колючих дерзких усиков дрожали льдинки. Из-за плеч выглядывали слизанные рукояти минимум двух метательных ножей. Еще че¬тыре ножа вставлены были в специальное, из толстой кожи крепление на груди. Ножи в него, все разных размеров, заправлялись чуть наискось, в довольно странном порядке — одни острием внутрь, а другие острием наружу.
Вейзес, новый предводитель Черной Дюжины, всмотрелся 11 обрубок стража на тележке.
— Дион! Неужто это ты? Когда-то ты прекрасно бе-гал, летал и играл на флейте! — воскликнул он.
— А теперь вот прекрасно езжу на колесах! — ска¬за;! Дион тоном спокойным, чуть ироничным к себе, но на корню перечеркивающим всякую насмешку.
— Я это вижу. Совершенство бесконечно! — при¬знал Вейзсс и, едва уловимо поклонившись Диону, от¬ступил.
Прочие стражи из Черной Дюжины тоже не соби-рались нападать. Победа над обрубком на тележке и лишенным крыльев мальчишкой с флейтой — это не та победа, о которой будут слагать саги.
А Корнелий все играл. В звуках его флейты была власть тишины и власть правды, живущие там слов-
но помимо своего смешного и немного нелепого хозяина. Вначале перестал бегать и метаться песоч¬ный грифон. За ним и большой, сделавший несколь¬ко громоздких прыжков, приблизился и улегся у его ног.
Играя, Корнелий постепенно отступал в сторону светлых трибун, откуда к ним с большим отрядом уже пробивался Эссиорх, рядом с которым, размахивая упитанным Люлем, весомо прыгала Улита.
Грифоны следовали за Корнелием. Рядом с ними катился па тележке Дион. Огнедых сидел между кры-льев песочного грифона, изредка поплевывая в про-странство и поджигая одну-другуто скамьи. Капризни-чал, что ему не чешут спинку.
Мармусу и Азгуду хватило ума понять, что расклад сил не в их пользу. А тут еще глиняная жаба стала рас-каляться в руках у секретаря и раскалилась так, что се невозможно стало держать. Мармус догадался, что это означает, и поспешно отбыл в Тартар успокаивать своего начальника.
До светлых стражей оставалось совсем недалеко, когда Корнелий за что-то задел ногой и оступился. Он не упал, но невольно оглянулся и перестал играть. Его флейта затихла всего на секунду', но этого оказа¬лось достаточно, чтобы сбежавший из Эдема грифон вздрогнул, точно очнувшись, и, распахнув крылья, взлетел.
Очень быстро он поднялся над ледяным полем, взметнув во всех ближайших районах снежный по-рывистый вихрь. Застонали, закручиваясь на прово-лочных перетяжках, дорожные знаки. Захлопали же-стяные листы на балконах. Вращая, понесло куда-то
наряженную новогоднюю елку, прежде стоявшую па площадке перед магазином.
Песочный грифон заклекотал ему вслед, но остался рядом с Корнелием, о ноги которого уже терся своей орлиной головой.
— Мы не прощаемся, дружок! Ты все так же зани-маешь мои мысли! — негромко произнес Азгуд, взгля-дом провожая точку, в которую превратился удаляю-щийся грифон.
А Корнелий уже снова играл, пока рядом не ока¬зался Эссиорх.
— Можешь больше не играть. Он выбрал тебя, — сказал хранитель.
— Докажи! — потребовал Корнелий, отрывая флейту от губ.
— А чего тут доказывать? Просто посмотри, что ты сейчас делаешь! И что делает он!
Взглянув вниз, Корнелий увидел, что отталкивает коленом клюв грифона.
— Он тебя пощипывает! Для грифонов это высшее проявление любви. Если они кого-то полюбят, то уже насовсем. Так он любил, возможно, только… — Имя «Арей» Эссиорх почему-то нс произнес. Вместо же этого сказал: — Вот! Сравни!
Он протянул к грифону, но сразу отдернул руку, потому что грифон предупреждающе щелкнул клю¬вом.
— Понял? В переводе на русский язык: «Трогать меня могут только саламандра и Корнелий!» Придется тебе отправиться в Эдем. Этот грифон будет охранять Дом Светлейших. Разумеется, на месге он нс усидит, но главное, что баланс сил будет восстановлен.
— А второго я упустил… — Корнелий с сожалением посмотрел в небо.
— Нет, — сказал Эссиорх. — Это был его выбор. Звуки флейты нельзя слушать бесконечно, как нельзя бесконечно и играть. Нужно принимать и свои реше¬ния. Он не выбрал путь света. Но пока не выбрал и мрак! Будем надеяться на лучшее… А теперь летим!
— Куда?
— В Эдем.
— А мой переход на «Арбатской»?
— Сырой переход не лучшее место. Нельзя беско¬нечно жить прошлым. Ковырять ранки воспомина¬ний — тупиковое развлечение. С каждым разом при¬ходится ковырять их все сильнее, придумывая даже 'го, чего не было. Это единственный шанс растравить ранки, потому что они все равно зарастают! — заме¬тил Эссиорх.
— И как я окажусь в Эдеме? У меня нет крыльев! — трусливо возразил Корнелий.
— Зато огги есть вот у него! — Эссиорх кивнул на грифона. — Я мог бы перенести вас и так, но лучше будет, если грифон прилетит сам. И ты у него на спи¬не…
— Он меня не поднимет!
— Он поднял бы даже железнодорожный вагон, если бы пожелал.
— Э! Ты! Погоди! — закричал Азгуд, наступая на Эссиорха. — Какой Эдем? Нельзя влиять на выбор грифона! Если ему так нужен Эдем, чего ж он сам туда не прилетел? Почему прятался на Земле все эти годы?
Эссиорх уперся Азгуду в грудь и цокнул языком, намекая, что хорошо бы сохранять дистанцию.
— Приятно, когда кого-то волнует свобода выбо¬ра! — заметил он. — Грифон — существо, сотканное из сил первом ира и любви. Из Эдема его увела любовь к Арею. Любовь к Корнелию приведет его обратно. Вот и все!
— Нечестно! Свобода выбора! — опять закричал Азгуд.
— Если ты заботишься о свободе, почему ты при¬вел в ошейнике своего, якобы выбравшего мрак? Кста¬ти, вон он у тебя на ноге болтаегся!
Азгуд с досадой оглянулся на ошейник, прицепив- шийся-таки к его ступне.
— Вы привели его на цепи. А я уведу так! — сказал Корнелий.
Он стащил с шеи свой шарфик, накинул его гри¬фону на шею и повел его с собой с той смешной и одновременно величественной горделивостью, с ко¬торой девочка восьми лет могла бы вести на резинке от трусов немецкую овчарку.
Несколько стражей мрака ринулись было ему на-перерез, но грифон с угрозой приподнялся на задние лапы, и стражи отступили. А потом грифон взлетел, унося на себе Корнелия, повисшего у него на шее и смешно болтавшего ногами. Огиедых же перепорхнул на плечо Ирке. Багров, не успевший еще раздобыть новую керосиновую лампу, пока грел его обычной за¬жигалкой, целую кучу которых успели ему насовать со всех сгорон.
Чтобы защитить Огпедыха, Ирка держалась побли¬же к Эссиорху. Рядом с ним она ощущала себя намно¬го увереннее. Она слишком хорошо замечала, какими глазами смотрят на Огнедыха стражи мрака. И как бы метко ни плевала саламандра, все равно их хитрость сильнее ее огня. Будь это иначе, Огнедых не остался бы последним в своем роду.
— Что будег дальше? — спросила Ирка у Эссиорха.
— Дальше будет все: и дурное, и хорошее. Спроси точнее, — отозвался хранитель.
— С валькириями?
— Массовая дуэль в ближайшее время маловероят¬на. Черная Дюжина понесла серьезные потери. И валь¬кирии тоже. Им нужно время, чтобы набрать новых стражей и новых валькирий, — тихо сказал Эссиорх.
Ирка кивнула.
— Проводи меня туда! — попросила она, показы¬вая на ледяную крепость.
Эссиорх взял ее за руку и повел. Златокрылые при-крывали их отход.
Трибуны пустели, исчезая ряд за рядом. Это про-исходило постепенно, начиная с самого верха. Внизу же ветер долго еще играл растрепанными газетами, афишами и бумажными языками.
Ирка и Эссиорх вышли на поле. Силовой барьер уже сняли. Прасковья, спустившаяся с башни, держа¬ла в руках ледяное копье и внимательно смотрела на него. С ней рядом растерянно топталась одиночка Даша.
Брунгильда заботливо, как ребенка, несла на руках окровавленную Гслату. Гелата, очень бледная, прижи¬мала к ране наконечник своего копья. За ними корот¬кими перебежками спешил оруженосец Гелаты и, нс зная, чем ему занять руки, хватал со льда совсем не¬нужные сейчас предметы: щиты, оружие, шлем.
За деревьями острова что-то слабо белело. Ирка не пошла по льду, а заторопилась через тесно стоящие деревья. Не ноги скользили. Эссиорх следовал за ней. Улита с Люлем отстали, оставшись рядом с Праско¬вьей.
