Эдуард Веркин - Большая книга ужасов. 1
Запах разросся и затопил весь овраг, я не вытерпел и выскочил наверх. Бакс пыхтел за мной.
Теперь у черной вековой липы я слышал этот запах снова.
Глава V
Прибытие
Вы верите в предчувствия? Я верю. Стоя перед липой на вершине холма, я уже знал, что эта история закончится для меня плохо. Как если бы с горы сорвался огромный камень и покатился вниз, и я чувствовал, что рано или поздно этот камень меня раздавит. Куда бы я ни убегал, где бы я ни спасался.
Белобрысый принес мне самую первую газету. Большими буквами заголовок «Чудовище». На фотографии под надписью я. Видимо, это был тот момент, когда меня взяли. Лицо у меня перекошено от боли и ярости. Выглядит страшно. И почти вся газета про меня. В основном, конечно, про то, что случилось. Я прочитал. Правда, запомнил только передовую статью.
Она была написана скверным газетным языком, сразу видно, что автор привык сочинять не статьи, а рекламную чушь для городского электрического завода.
«Даже видавшие виды работники милиции были удивлены жуткой сценой, разыгравшейся в одном из коттеджей городского пригорода. Около часа дня на пульт дежурного поступил вызов. Соседи услышали из-за изгороди страшные крики и вызвали милицию.
Прибывший патруль был буквально парализован страхом. Место преступления напоминало декорации к фильму ужасов. К сожалению, в интересах следствия мы не можем раскрывать все детали. Да, честно говоря, и не хотим. Подробности совершившегося настолько ужасны, что могут повергнуть в состояние шока даже самого черствого читателя. Достаточно сказать, что один из приехавших милиционеров помещен в специальную клинику с нервным срывом.
Первой же мыслью оперативных работников была мысль о маньяке. Всем известно, что в последние недели в нашем городе участились случаи нападения на подростков. Пострадавшие не могли внятно описать внешность нападавшего, но все как один утверждали, что от него ужасно пахло, и все говорили про острые зубы. Высказывались мнения, что эти нападения – дело рук психопата. Однако после первых же следственных действий, после осмотра места происшествия стало ясно, что это чудовищное злодеяние совершил не человек.
Вернее, не только человек. Преступление было совершено…»
Дальше рассказывалось, как наша доблестная милиция моментально прореагировала на совершившееся злодеяние, как она взяла след, как меня быстро нашли. Как я оказал сопротивление, но был обезврежен.
Белобрысый с удовольствием прочитал эту газету вслух, а затем прилепил ее на стекло двери в мою камеру, с обратной стороны. Видимо, для того, чтобы я как следует мучался.
Но я не мучаюсь. Теперь, сидя в этой комфортабельной клетке, я много думаю. О выборе. Что выбор есть почти всегда. Всегда можно уйти, а можно остаться. Можно шагнуть вперед, а можно назад. Я все-таки шагнул вперед. Это было тяжело. Это, наверное, всегда тяжело. Тогда я стоял на верхушке холма и думал приблизительно об этом же.
Итак, я стоял почти на самой верхушке холма. Мне хотелось снова убежать и где-нибудь спрятаться. Чтобы не нашли. Судя по морде Бакса, он испытывал такие же чувства.
Но мы не убежали. Я был большим, умным и сильным, я понимал, что страх – он в голове, а значит, с ним можно справиться. Поэтому я пошел дальше.
Через сорок шагов я оказался на верхушке холма.
Справа сквозь листья блестело озеро. Мне даже почудилось, что я слышу запах жареной рыбы с набережной. Бакс, кстати, тоже облизнулся. Я бы с удовольствием посидел тут, наслаждался бы тишиной, послушал бы озеро и крикливых чаек, но мне надо было все узнать, и я пошагал вниз, на другую сторону.
Скоро я обнаружил и другие следы, для этого даже чутье Бакса не понадобилось. На земле и на стволах некоторых лип виднелись клоки кошачьей шерсти. Кики волокли.
Мы двинулись дальше.
Более-менее проходимый лес закончился, и начались густые кусты, настоящие джунгли. Пробираться сквозь них было тяжело и неприятно. Все кусты были в шерсти Кики, она забивалась мне за шиворот и лезла в нос, отчего хотелось чихать. На некоторых кустах эта шерсть была красной.
Бакс морщился.
Потом мы вышли на полянку. Полянка была небольшая, шагов двадцать в диаметре. В центре рос тополь. Высоченный, как все дикие тополя. К тополю был прибит гвоздями Кики. Мертвый и как-то высушеный, будто это был не настоящий кот, а набитое опилками чучело.
Бакс зарычал.
Я огляделся и прислушался. Бакс тоже понюхал воздух. Он продолжал морщиться, но явных признаков беспокойства не выказывал. Все было тихо. Тогда я подошел поближе и рассмотрел тополь получше.
Сначала я думал, что Кики прибили, чтобы посильнее помучить. Но потом понял, его прибили, чтобы он не дергался – нижняя челюсть у Кики была вырвана, отчего морда у него стала какая-то вампирская. Еще под деревом лежали несколько мертвых птиц, ворон. Вороны были распотрошены, перья грязными кучками рассыпаны рядом.
Меня затошнило. Я отвернулся и закрыл глаза. Подождал, пока желудок успокоится. Бакс вообще не смотрел в сторону дерева.
Я оглядел это место еще раз. Я надеялся, что Кики поймали местные хулиганы или бродяги, или просто какие-то подонки, мучители животных, но следов людей не было. А люди оставляют следы.
Кики поймало и убило что-то другое. Я развернулся и побежал к дому.
Я бежал быстро, изо всех сил, стараясь выкинуть из головы мысли и воспоминания, пытаясь избавиться от осевшего в легких запаха гнилой листвы и кошачьей шерсти. Но мысли все равно меня не оставляли. Теперь я знал, что в этом городке появилось нечто, чего раньше здесь не было.
Дома продолжались поиски Кики. Вернее, Кики искала одна Ли. Она ходила по саду с фонариком и периодически звала: «Кики, Кики, ты где?» Но Кики не отзывался, не мог отозваться. Кики сейчас отдыхал, прибитый гвоздями к тополю. Я подошел к Ли.
– Вы так и не нашли Кики? – спросила она у меня.
Я покачал головой.
– Куда запропастился этот уродец? Найду – шкуру спущу. И тапочки из нее сделаю с бубончиками. Ма весь день в расстройстве.
Ли легонько топнула ногой.
Я подумал, что вряд ли теперь шкура Кики будет пригодна для изготовления тапочек. Пожалуй, при определенной фантазии из него можно будет приготовить несколько приманок для рыбной ловли, но не больше.
– Ты не хочешь его еще поискать? – спросила Ли.
Искать снова Кики мне не хотелось.
– Какой ты вредный сегодня. – И Ли как всегда хлопнула по носу Бакса.
Бакс думал о чем-то своем и поэтому легко увернулся от руки Ли.
– И ты, Бакс, вредный сегодня, – надулась Ли. – Не хотите мне помогать, идите ужинать, а я тут еще поброжу. Подумаю.
Ли снова отправилась в яблони. А мы отправились к веранде.
На веранде отдыхали за вечерним чаем Ма и Па. Па дымил трубкой, Ма наслаждалась пассивным курением. Я поднялся на веранду и устроился за столиком. Бакс заполз под скамейку.
– Явились, – улыбнулась Ма. – Целый день где-то болтались, а теперь вот явились.
– Все в репьях, заметь. – Па выпустил дым.
– Мы Кики искали, – сказал я. – Всю округу облазили, ничего не нашли.
– Жаль, – сказал Па, но я-то видел, что ему ничуть не жаль.
– А ты, Бакс, тоже ничего не нашел? – спросила Ма. – А, бездельник?
Бакс увкнул.
– Понятно. – Ма кинула Баксу печенье, и эта продажная шкура проглотил его в мгновение. – Ничего не нашел, зато в грязи весь перемазался. Вот тебя Изольда-то пылесосом!..
При слове «пылесос» Бакс недовольно заворчал.
– Такая серьезная собака, а пылесоса боится, – сказал Па. – Ладно, впрочем… О чем это мы говорили?
– О Римме.
– Ага. – Па выбил трубку. – История получилась нехорошая, должен тебе сказать. Но мы не виноваты, мы только неделю назад узнали о существовании этой девочки.
– Она нам родственница, кажется? – спросила Ма.
– Дальняя. Она с моей теткой троюродной жила, на Урале где-то. А потом все это и случилось…
– Что?
Па промолчал.
– Что случилось-то? – спросила Ма.
Тут я понял, что Па не хочет говорить при мне, и удалился, сказав, что пойду посмотрю, что делает Ли. На самом деле я просто зашел за угол и стал слушать. Не знаю, почему я тогда так сделал, что-то меня насторожило, что именно, я сам даже не понял.
Па рассказывал:
– …ну, в общем, она с собой покончила. У нее нашли болезнь, и она не выдержала. Она с ума просто сошла. И все это произошло на глазах у Риммы…
– Ужасно как, – произнесла Ма.
– Ужасно, – согласился Па. – А перед тем как повеситься, она пыталась убить девочку. Она так к ней привязалась, что решила не оставлять Римму одну. И хотела ножом… Какой шок для ребенка, только представь! А после смерти тетки Римму передали на попечение в одну семью, тогда еще не знали, что у нее родственники есть…
Па помолчал, из-за угла выплыло облако дыма, и я понял, что Па снова раскурил трубку. Неожиданно на озере загудел катер, и я не услышал, что сказал Па. Я подвинулся чуть поближе.
