Проклятие Энтаны - Брюс Алина
Наших сил хватило лишь на то, чтобы добраться до ближайшего домика позади храма и разбрестись по комнатам. Я с трудом стянула с себя обувь и, упав на кровать, мгновенно погрузилась в глубокое забытьё.
Я проснулась, когда солнце перевалило через зенит. Ужасно хотелось пить, голова гудела – тело немного отдохнуло, но сон не принес облегчения.
Я нашла Кьяру с Нейтом в храме. Они уже успели сходить в усыпальницу – забрали из саркофага бесполезную шкатулку и, как могли без воды, оттерли кровь с пола, а после закрыли за собой все двери, чтобы больше туда никогда не возвращаться.
Нейт взял Тайли, а мы с Кьярой понесли Донни. Хотя до староэнтанского кладбища было далеко, мы единогласно решили, что похороним их там. Мы шли долго, с перерывами, пока впереди наконец не показались высокие кладбищенские вязы.
Мы похоронили Донни рядом с Тевеей и Шани, а для Тайли нашли заброшенный участок в углу кладбища. Перед тем как опустить тело Донни в могилу, я, поколебавшись, достала рисунок Тиши из кармана его курточки и теперь прижимала помятый лист бумаги к сердцу, чувствуя внутри немыслимую пустоту.
Какие слова можно найти для того, кто отдал свою жизнь ради другого?
Какие слова можно найти для той, которая позволила тьме себя поглотить?..
…В домике Служительниц, который успел стать за это время нашим пристанищем, царила неестественная тишина. Без аппетита поев, мы долго сидели на кухне в молчании.
– Как думаете, он вернется? – спросила я наконец.
Кьяра с Нейтом переглянулись и одновременно опустили взгляды. С тех пор как Ферн сбежал из усыпальницы, мы его больше не видели. Я запрещала себе думать о том, что он мог… Нет, он где-то здесь, где-то в городе, пожалуйста… если еще и Ферн…
Нейт, осунувшийся, с не до конца сошедшими после драки синяками, тихо сказал:
– Вернется. Если сможет.
Но Ферн так и не вернулся.
Мы искали его, но в больнице никого не было и на глаза он нам нигде не попадался. Мы ждали его: возвращаясь в домик, мы каждый раз оставляли входную дверь широко открытой. И каждый раз наша надежда не оправдывалась.
Мы продолжили поиски камня-сердца – бездумно, механически. Даже с ключом от шкатулки – без Донни, без Ферна – всё казалось бессмысленным.
Когда на следующий после похорон день пришло время очередного отчета, мы отправились к шлюпке вместе. Мы решили рассказать Карателю Дерри кое-что о случившемся. По нашей версии выходило, будто Донни и Тайли, проявляя рвение к поискам камня, не успели вовремя перевоплотиться, и Тени их поглотили. О ключе мы пока умолчали, чтобы не объяснять, откуда он у нас. Я попросила Нейта говорить вместо меня, потому что даже думать о том, что произошло на самом деле, мне было больно.
По внимательному взгляду Карателя Дерри я догадалась, что он нам не поверил, но лишних вопросов задавать не стал, и за это я была ему благодарна. И когда он отпустил нас, я напоследок попросила его – мой голос прозвучал тускло, сломленно:
– Пожалуйста, передайте Кинну, что… что Донни и Тайли больше нет.
Каратель Дерри молча кивнул и ушел, а я, не в силах смотреть на недостижимый корабль, повернулась к городу и впервые подумала, что торговец Лайн был прав.
Энтана и впрямь проклята.
* * *Отплытие «Дартеллия» было запланировано на последние числа августа – так, чтобы к началу сентября мы вернулись в Альвион. Шлюпка должна была забрать нас вечером.
В наш последний день в Энтане с самого утра в воздухе па́рило, было трудно дышать. Чувствовалось, что надвигается гроза. Пока мы с Нейтом без особой надежды осматривали последние залы в музее, Кьяра решила навести в домике порядок: собрала наши вещи и перемыла посуду на кухне.
За пару часов до отплытия всё уже было готово и можно было идти, но мы медлили, продолжая сидеть за пустым столом и прислушиваясь к звукам снаружи. Я смотрела на наручные часы, не видя стрелок, в горле стоял комок.
Когда стало ясно, что дольше оттягивать нет смысла, я собралась сказать: «Пора», – как вдруг из передней донесся тихий звук закрываемой двери, а затем осторожные шаги. Мы переглянулись, не смея поверить своим ушам, потом одновременно вскочили из-за стола и повернулись к дверному проему.
На пороге стоял Ферн.
Всё в той же заляпанной кровью рубашке, от которой он оторвал левый рукав, чтобы кое-как перевязать рану, растрепанный, с запавшими глазами – зелеными, без следа черноты.
Я не сдержала всхлипа.
– Ты вернулся?..
Он вздрогнул, словно я отвесила ему пощечину, и, опустив взгляд, хрипло произнес:
– Я пришел попрощаться. Вам… будет лучше без меня.
Я покачнулась и оперлась о стол.
– Нет! – воскликнули мы одновременно с Нейтом.
Ферн упрямо сжал губы и, помолчав, сказал:
– Из-за меня вы все едва не погибли. Донни умер… из-за меня. И Тайли… Я виноват, я несу за нее ответственность…
– Чушь! – возразила Кьяра. – С каких это пор ты отвечаешь за нее?
Он отвернулся от ее горящего взора.
– Это я пробудил в ней тьму.
– Неправда, – выдохнула я. – Кому еще ты говорил эти слова: тьма внутри тебя? Лилле? Донни? Мне? Человек сам делает выбор, принять эту тьму или с ней сражаться. Тайли… сделала свой выбор, а ты сделал свой. Если бы не ты… Ты меня спас.
Ферн грустно усмехнулся.
– Ты разве не поняла, что это ты спасла меня? – Когда я нахмурилась, он медленно проговорил: – Тогда, в усыпальнице, я стоял на грани. Думаю, я и правда мог ее переступить. Мог позволить тьме окончательно себя поглотить. Но я слышал, как ты меня звала… Упрямо, настойчиво. И я подумал, что даже для меня еще есть надежда, и пошел на твой голос.
– Надежда есть всегда, – непривычно мягко произнесла Кьяра, глядя на него.
Он покачал головой.
– А вы не думали, что я могу стать как Тайли? Что рано или поздно позволю Теням взять над собой верх? Вы видели, что́ с моей теневой формой?.. – Он стиснул зубы и через пару секунд заговорил: – После драки я поглотил первых Теней добровольно, а потом… Тайли стала передавать своих Теней мне.
– Как?.. – мрачно спросил Нейт.
Ферн, не глядя на нас, ответил:
– Я помню всё обрывками, меня то лихорадило, то накрывало эйфорией. Что-то я считал просто сном, кошмаром, пока не понял, что это всё на самом деле. Она меня целовала, – резко сказал он, – и я не мог… – он запнулся, – не мог сопротивляться. – Высказанное словно прорвало невидимую плотину, и он продолжил: – Когда вы пришли в больницу, я уже знал, что́ она со мной делает, и понял, что она меня никогда не отпустит, а вас уничтожит, если вы попробуете вмешаться.
– Ты тогда… ей подыграл? – спросил Нейт.
– Я заметил ее в коридоре и подумал, что, если она увидит, что вы мне не нужны, она оставит вас в покое.
– Ты был очень убедителен, – проворчал Нейт и вздохнул. – Значит… ты всё же считаешь нас своими друзьями?
– Я не имею права называться вашим другом, – глухо ответил Ферн.
– Думаю, главный вопрос – хочешь ли ты этого? Потому что мы для себя уже всё решили, – сказал Нейт и поглядел на нас с Кьярой.
Когда мы с сестрой кивнули, по лицу Ферна прошла судорога. Нейт подошел к нему вплотную.
– Помнишь, что ты сказал мне в первый раз после моего обратного перевоплощения? – После небольшой заминки Ферн поморщился и кивнул, а Нейт продолжил: – «Ничего хорошего нас не ждет, зато теперь нас двое». Знаешь, удивительно, но тогда твои слова меня ободрили. Поэтому теперь я тебе их возвращаю: ничего хорошего нас не ждет – камень-сердце мы не нашли, и, скорее всего, нас отправят обратно в Квартал Теней, зато теперь мы вместе.
Не дожидаясь ответа, Нейт приобнял его за здоровое плечо и похлопал по спине, а потом бодро заявил:
– Если мы хотим успеть на корабль до грозы, лучше поторопиться. Наверняка шлюпку вышлют раньше.
– Тогда не стойте столбом, берите сумки, и вперед, – распорядилась Кьяра таким тоном, словно ничего особенного не происходило. – А ты, – обратилась она к Ферну, – лучше накинь куртку, чтобы не привлекать лишнего внимания.
