Кир Булычев - Война с лилипутами
– Может, не надо рассказывать, ты так волнуешься, деточка, – сказала бабушка.
– Нет, я расскажу. Мне лучше рассказать, чтобы вы тоже все знали. Они многих убили, и там была кровь… А тех, кто остался живой, собрали в кают-компании – это такая столовая на корабле – и сказали, что мы теперь будем рабами. Все возмутились, и плакали, и просили этого не делать. Только я не просила, потому что для меня в том не было ничего удивительного. Я и без того всю жизнь была рабыней. Только жалко было, что я не попаду в цирковое училище.
Заури замолчала.
Все остальные тоже молчали. Через минуту, наверное, Алиса спросила:
– А что было дальше?
– Ничего, – сказала Заури. Она даже удивилась такому вопросу.
– Как так – ничего?
– Я снова стала рабыней. Только не на сиенде, а на корабле, – сказала девушка. – Я мыла посуду, подметала пол, делала всякую неприятную работу. Только я не переживала и не сердилась. Я знала, что нужно терпеть. И если долго терпишь, будет лучше. А другие не умели терпеть. И тогда эти люди, которых вы называете бандитами, их наказывали – они их убивали, а некоторые сами умирали или убивались. И потом нас почти не осталось…
– И долго же вы так летели? – спросил Аркаша.
– Я не знаю, – сказала Заури. – Только могу сказать, что прошло много дней.
– Да, прошло много дней, – согласилась бабушка, глядя с печалью на Заури. – Мне нужно вас покинуть, – вдруг сказала она. – Мне надо срочно выяснить некоторые необъяснимые вещи, разрешить непонятные загадки. Как только я что-нибудь пойму, я сразу же вам сообщу.
– Тебя проводить до стоянки флаеров? – спросила Алиса.
– Нет, – отказалась бабушка, – не надо меня провожать. Я же не просто бабушка, а бывшая дрессировщица тигров.
– Нет, я провожу, – произнес Пашка и стал подниматься из-за стола. Но пока он поднимался, Лукреция Ивановна исчезла, растворилась в воздухе.
– Не знаю, как вы, – сказал тогда Пашка, – но я немного посплю. Минут шестьсот. У меня выдался трудный день.
Все согласились, что уже пора спать. Алиса с Заури легли наверху, на диване, а мальчики внизу. Одеял не хватило, было прохладно. Девочки обнялись и накрылись одним одеялом.
Алисе не спалось – уж очень удивительным и волнующим оказался прошедший день.
И тут она услышала внизу на веранде чьи-то шаги. Она сразу узнала по шагам Аркашу.
Алиса спросила тихо:
– Аркаш, ты чего не спишь?
– Я думаю о великом открытии в истории Галактики.
Алиса ответила не сразу. Потом сказала:
– Я тебя понимаю. Это в самом деле великое открытие.
– Какое еще открытие? – услышали они сонный голос Пашки.
– А такое, что в Галактике есть две цивилизации – одна в пятьдесят раз меньше другой, и каждая из них населяет целые планеты, летает на космических кораблях, и живут они бок о бок. Но до сегодняшнего дня – и это самое невероятное – они даже не подозревали о существовании друг дружки.
Глава 2
Снова лилипуты!
С утра все разбежались в разные стороны.
Аркаша сказал, что он временно откладывает свое путешествие – ему надо вернуться на два дня в Москву. Пашка пригласил Заури вечером в цирк, чтобы она могла оценить мастерство московских жонглеров, и распрощался до вечера. Алиса повезла Заури домой – девушку надо было по-человечески одеть и показать врачу. Мало ли какой вред нанесла ее детскому организму жизнь на сиенде и на бандитском корабле!
Все Заури было в диковинку: и машины, и флаеры, и играющие в саду дети, и одежды – ведь она, кроме рабской плантации и пассажирского космического корабля, ничего в жизни не видела.
А когда приехали к Алисе домой, Заури была просто потрясена.
Во-первых, тем, что у Алисы есть своя комната.
Во-вторых, роботом-домроботником Полей, который встретил их в дверях и спросил:
– Обед ставить? В шестой раз суп подогреваю.
Заури сначала ахнула от удивления, а может, даже и от испуга, потому что Поля хоть и домашний робот, но не очень похож на человека. Скорее он напоминает увеличенную во много раз консервную банку с футбольным мячом вместо головы.
В-третьих, рабыню, конечно же, потрясло Алисино богатство. Ведь у Алисы оказался целый шкаф разных одежд – от сарафана до зимнего комбинезона и меховой малицы. А так как девочки были почти одного роста, хотя, судя по всему, Заури была года на два постарше, то рабыня забыла обо всем, даже о своих пропавших родителях. За час она перемерила половину Алисиного гардероба. Робот Поля страшно обрадовался тому, что его не гонят и на него не кричат, как обычно. Он стал давать советы, потом подключил видик к информаторию, набрал код Парижа и стал показывать, какие сейчас в Париже моды. Этим он все перепутал в хорошенькой головке жонглерши, и Заури чуть было не ударилась в слезы оттого, что не знает, как ей красивее одеться.
В конце концов Заури заявила, что из Алисиного гардероба ей ничего не подходит. Ведь она не школьница, а будущая великая актриса!
Пришлось им отправиться на флаере в магазин и взять с собой Полю, который изображал из себя знатока женской моды. К обеду они вернулись домой с чемоданом, набитым платьями, блузками и другими вещами для рабыни Заури, и, если бы жонглерша не проголодалась, они бы побывали и в парикмахерской.
Дома они по достоинству оценили кулинарные таланты Поли и после обеда улеглись на широком Алисином диване.
– Спасибо, – искренне сказала Заури, которая, конечно, замучила Алису своими капризами и требованиями. Но гостья есть гостья, да и не каждый день тебе выпадает счастливый жребий обрадовать настоящую рабыню с другой планеты.
Вдруг Заури замерла, глядя в одну точку. Глаза ее стали медленно наполняться слезами. Она всхлипнула. Кончик носа стал краснеть. Слеза сорвалась и покатилась по щеке…
– Что ты? Что с тобой? – встревожилась Алиса.
– Как ты не понимаешь! – заревела рабыня. – Ведь я побуду у тебя, и мне надо будет возвращаться в свой маленький размер! И все мои платья и туфли я оставлю тебе! А сама опять надену свои лохмотья.
– Да что ты, не расстраивайся! – утешала ее Алиса. – Все эти вещи останутся твоими. Когда захочешь, ты сможешь прилетать ко мне, увеличиваться снова до моего размера и ходить в этих одеждах.
– Правда?
– Чистая правда! А пока ты будешь учиться в цирковом училище, ты сможешь одеваться как пожелаешь.
Заури перестала плакать, порозовела, глазищи ее заблестели.
И тут же тень вновь скользнула по ее лицу.
– Но они все у меня отнимут!
– Кто?
– Господин Панченга Мулити.
– Но он же тебе больше не хозяин. Мы не признаем рабства.
– Рабство есть везде.
Алиса не успела ответить, как раздался сигнал видеофона. Звонил Аркаша.
– Ого! – сказал он, увидев переодетую Заури. – Наша рабыня стала первой красавицей Москвы! Тебе надо участвовать в конкурсе «Мисс Москва»!
– Правда, ты не шутишь? – воскликнула Заури. – Я в самом деле такая красивая?
– Разумеется, – вмешался домроботник Поля. – Я лично давал ей советы, как стать красивой.
– Нет, – сказала Алиса, – к сожалению, твоя победа в конкурсе «Мисс Москва» будет недействительной.
– Это еще почему?
– Потому что ты меньше мизинца самой маленькой из твоих соперниц. Представь себе: все красавицы стоят в ряд, а перед тобой – большое увеличительное стекло.
– Перестань надо мной смеяться! – обиделась Заури. – Это я раньше была маленькой, а теперь я гигантская. Как ты.
– И хочешь остаться такой большой?
– Я еще подумаю, – ответила Заури. – Конечно, мне лучше кое-где быть большой, а кое-где маленькой.
– Браво, Заури! – засмеялась Алиса. – Ты уже не боишься, что твои косточки треснут.
– А что с ними сделается! – отмахнулась Заури.
И тут же обернулась к зеркалу проверить, насколько она красива в новом платье.
Аркаша сказал, что он сделал запрос в Центральный информаторий. И там ему ответили, что во всей Галактике нет ни одной планеты, на которой жили бы лилипуты размером со спичку. И никогда ни один человек не встречал такого лилипута.
– Не может быть! – сказала Алиса.
А Заури на всякий случай начала реветь.
Рыдания ее были такими горькими, что Аркаша сказал:
– Ну ладно, пока… я побежал…
Он, как и все мужчины, не выносил женских слез. А Заури оказалась чемпионкой мира по умению заплакать в нужный момент.
– Заури! – сказала Алиса. – Сейчас же перестань рыдать, а то ты испортишь слезами платье!
– Я мимо капаю, – ответила Заури, продолжая плакать дальше.
– Но что тебя сейчас так расстроило?
– Они говорят, что лилипутских планет нет, значит, и моей планеты нет. И моей сиенды нет, и моих папы и мамы нет, и даже господина Панченги Мулити нет! – Тут уж слезы хлынули таким потоком, что Алисе пришлось принести для рабыни полотенце, которое промокло минут через пять.
– Погоди! – пыталась прервать рыдания Алиса. – Но ведь ты есть!
