Алькатрас и рыцари Кристаллии - Сандерсон Брендон
Снова жуки. Похоже, у этого было лишь одно объяснение: он врал.
— Еще бы, — добавил Джессон. — Эти истории такие увлекательные!
Ложь.
— Это величайший человек во всем городе! — воскликнул третий, указав на меня.
Ложь.
Я обескураженно покинул комнату, а потом просто умчался прочь по коридору. Дедушка Смедри ждал меня на том же месте, по-прежнему сидя на полу.
— Получается, — сказал я, садясь рядом с ним, — это все ложь. На деле никто и не собирался брать с меня пример.
— Парень, парень, — сказал в ответ дедушка Смедри, кладя руку мне на плечо. — Они тебя не знают. О тебе они судят лишь по байкам и легендам! Даже в словах ребятишек из той комнате, при всей их непутевости, есть своя правда. Но люди будут считать, будто знают тебя просто потому, что так много о тебе наслышаны.
Это были мудрые слова. И отчасти даже пророческие. С того самого дня, как я покинул Тихоземье, мне казалось, что каждый встречный видит во мне что-то свое, но ни один из них не видел меня настоящего. После событий в Библиотеке Конгресса и у Мирового Шпиля моя репутация стала внушать еще больший страх.
— Быть знаменитостью не так просто, — сказал дедушка Смедри. — Каждый из нас справляется с этим по-разному. Твой отец сначала упивается славой, а потом бежит от нее. Я много лет пытался научить его держать эго в узде, но боюсь, что так и не преуспел.
— Я думал… — признался я, не поднимая взгляд. — Я думал, что если он увидит, как меня превозносят другие люди, то, может, и сам хоть раз посмотрит в мою сторону.
Дедушка Смедри молчал.
— Ах, мальчик мой, — наконец, сказал он. — Твой отец… в общем, он такой, какой уж есть. Нам остается лишь его любить, прилагая все силы. Но меня беспокоит, что с тобой известность может сотворить то же, что и с ним. Вот почему я был так рад, когда ты нашел Линзу Правдоискателя.
— Я думал, мне предстоит использовать ее на Библиотекарях.
— Ха! — воскликнул дедушка Смедри. — Что ж, против них она и правда может принести кое-какую пользу — но смышленый агент Библиотекарей прекрасно знает, что прямой лжи лучше избегать, ведь иначе их могут поймать на слове.
— А, — произнес я, откладывая в сторону Линзу Правдоискателя.
— А вообще-то, ты выглядишь куда лучше, мальчик мой! Значит, старое семейное средство сработало? Если хочешь, можем попробовать еще раз…
— Нет, мне и правда гораздо лучше, — вскинув руки, ответил я. — Спасибо, наверное. Хотя думать, что у меня есть друзья, все-таки было приятно.
— Так у тебя же и правда есть друзья! Даже если сейчас ты вроде как про них забыл.
— Забыл? — удивился я. — Ни о ком я не забывал.
— Да? А где же тогда Бастилия?
— Она сбежала от меня, — ответил я. — К другим рыцарям.
Дедушка Смедри фыркнул.
— Ты хотел сказать, на суд?
— Несправедливый суд, — выпалил я. — Она не ломала свой меч — это моя вина.
— Хм, так-то оно так, — сказал дедушка Смедри. — Вот бы нашелся кто-нибудь, готовый высказаться в ее защиту.
— Постой, — удивился я. — А я могу?
— А я что я тебе говорил насчет Смедри, парень?
— Что мы можем заключать браки, — ответил я, — а еще брать людей под арест и… — И что мы вправе свидетельствовать на любых судебных прениях.
Я ошарашенно встал.
— Вот же я идиот!
— Лично я предпочитаю термин «кроходур», — сказал дедушка Смедри. — Но, возможно, дело просто в том, что я его только что придумал и испытываю к этому словечку нечто вроде отеческих чувств. — Он улыбнулся и подмигнул.
— У нас еще есть время? — спросил я. — В смысле, до начала суда?
— Слушание идет весь день, — ответил дедушка Смедри, вытаскивая песочные часы. — И они уже, наверное, готовы вынести приговор. Добраться туда вовремя будет непросто. Ловкие Лоури, вот был бы способ телепортироваться в Кристаллию с помощью волшебного стеклянного ящика, который стоит прямо в подвале нашего замка!
Он вдруг умолк.
— О, постой-ка, такой способ есть! — Он вскочил на ноги. — Идем! Мы опаздываем!
Глава 10
В Тихоземье есть жуткая форма пыток, которую изобрели сами Библиотекари. И хотя эта книга по задумке предназначена для читателей всех возрастов, мне кажется, сейчас самое время бросить вызов этой возмутительной и жестокой практике. Кому-то должно хватить смелости, чтобы пролить на нее толику света.
Все верно. Пришла пора поговорить о внеклассных занятиях[2].
Внеклассные занятия — это вид телепрограмм, которые Библиотекари пускают в эфир как раз в тот момент, когда детишки возвращаются домой из школы. Обычно в их выпусках рассказывается о каком-нибудь ребенке, страдающем от всякой ерунды вроде буллинга, давления со стороны сверстников или мышиного храпа. Нам показывают жизнь ребенка, его трудности и проблемы — а затем объясняют простое и славное решение, которое ставит точку под занавес шоу.
Смысл этих программ, понятное дело, заключается в том, чтобы за происходящим на экране наблюдать было настолько противно и гадко, что детям от этого сразу хочется вернуться в школу. И когда школьникам на следующее утро приходится вставать с постели и проделывать деление в столбик, они будут думать: «Что ж, по крайней мере, я не дома, где по телевизору показывают эти кошмарные „внеклассные занятия“».
Это объяснение я поместил в книгу ради всех жителей Свободных Королевств, чтобы вы поняли, какую идею я собираюсь до вас донести. Вы должны осознать одну важную мысль: я не хочу, чтобы моя книга была похожа на те самые внеклассные занятия.
Я позволил славе вскружить себе голову. Смысл этой книги не в том, чтобы показать, насколько это плохо, а в том, чтобы раскрыть правду о моей натуре. Показать, на что я способен. Тот первый день в Нальхалле, думается мне, многое говорит о том, что я за человек.
Я, вообще-то, даже не люблю хуберстэкеры.
Где-то в недрах Цитадели Смедри мы приближались к комнате, у входа в которую стояло шесть охранников. Они отсалютовали дедушке Смедри; он в ответ пошерудил им пальцами. (Да, он иногда и такое выделывает.)
Внутри мы обнаружили несколько человек в черных мантиях.
— Вот это ящик так ящик, — заметил я.
— Тоже так думаешь, да? — с улыбкой согласился дедушка Смедри.
— Разве для поездки в Кристаллию нам не нужно вызвать дракона или вроде того?
— Так будет быстрее, — ответил дедушка Смедри, махнув рукой одному из людей в мантиях. (В Свободных Королевствах черные мантии — это аналог белых лабораторных халатов Тихоземья. Использовать черный цвет куда логичнее — ведь рано или поздно ученый непременно себя подорвет, а так их одежду можно будет хотя бы отстирать.)
— Государь Смедри, — обратилась к нему женщина в мантии. — Мы подали заявку на временной интервал для обмена с Кристаллией. Примерно через пять минут все будет готово.
— Чудесно, чудесно! — обрадованно воскликнул дедушка Смедри. Но затем его лицо осунулось.
— В чем дело? — спросил я.
— Ну, просто… мы пришли слишком рано. Даже не знаю, что и думать. Похоже, ты плохо на меня влияешь, мальчик мой!
— Извини, — сказал я в ответ. Мне было сложно сдержать свое волнение. Почему мне в голову не пришла мысль насчет того, чтобы помочь Бастилии? Прибуду ли я на место вовремя, чтобы хоть как-то повлиять на исход заседания? Если один поезд отправляется из Нальхаллы со скоростью 3,14 мили в час, а второй покидает Бермуды с частотой 45 МГц, то в какой момент в супе появятся блины?
— Дедушка, — сказал я, пока мы ждали. — Сегодня я видел маму.
— Фолсом об этом говорил. Ты прекрасно проявил инициативу, когда решил последовать за ней.
— Она наверняка что-то замышляет.
— Само собой, парень. Вопрос в том, что именно.
