Астрид Линдгрен - Собрание сочинений в 6 т. Том 3. Карлссон, который живет на крыше [Крошка Нильс Карлссон и др.]
— Это мое «тю-тю-тю» помогло, — заявил Карлссон. — Это средство всегда помогает, я его пробовал тысячу раз.
— Интересно, как зовут эту малявку, — сказал Малыш и погладил указательным пальцем мягкую щечку ребенка.
— Гулль-Фия[14], — ответил Карлссон, — их почти всех так зовут.
Малыш никогда не слышал, чтобы какого-нибудь ребенка так звали, но решил, что лучшему в мире ухаживальщику за детьми лучше известно, как зовут большинство детей.
— Я вижу, Гулль-Фия, — сказал Малыш, — что ты проголодалась.
Потому что Гулль-Фия схватила его палец и начала сосать.
— Говоришь, она проголодалась? Ну так здесь есть колбаса и картошка, — сообщил Карлссон, заглянув на кухню. — Ни один ребенок не умрет с голоду, покуда Карлссон в состоянии притащить колбасу и картошку.
Малыш подумал, что Гулль-Фия вряд ли сможет есть колбасу и картошку.
— Таких маленьких детей, наверное, кормят молоком.
— Думаешь, лучший в мире ухаживальщик за детьми не знает, чем кормят детей? Ну да ладно, я могу слетать за коровой!
Он бросил сердитый взгляд в окно.
— Хотя протащить через это окно коровенку будет нелегко.
Гулль-Фия отчаянно искала палец Малыша и жалобно пищала. Похоже было, что она в самом деле проголодалась.
Малыш заглянул в кухонный уголок, но молока там не нашел. Все, что он увидел, — три кусочка колбасы на блюдечке.
— Только без паники! — сказал Карлссон. — Теперь я вспомнил, где можно раздобыть молока. Я сам там иной раз выпиваю глоток-другой. Хей-сан-хоппсан! Я сейчас вернусь.
Карлссон нажал кнопку на животе, пропеллер зажужжал, и не успел Малыш и глазом моргнуть, как Карлссон вылетел в раскрытое окно.
Малыш ужасно испугался. Подумать только, а вдруг Карлссон, как всегда, пропадет на несколько часов! А родители этой малявки сейчас вернутся домой и застанут его с Гулль-Фией на руках!
Но долго волноваться Малышу не пришлось. На этот раз Карлссон постарался вернуться поскорее. Он влетел в окно, гордый, как петух, держа в руках бутылку с соской, из которой обычно грудные дети пьют молоко.
— А где ты взял эту штуку? — спросил удивленный Малыш.
— На своем обычном молочном месте, — ответил Карлссон. — На одном балконе в Эстермальме[15].
— Так ты ее украл? — ужаснулся Малыш.
— Я ее одолжил.
— Одолжил?.. А когда ты собираешься вернуть?
— Никогда, — ответил Карлссон.
Малыш строго посмотрел на него, но Карлссон, пошевелив растопыренными пальчиками, сказал:
— Маленькая бутылочка молока — дело житейское. Я одолжил ее у родителей тройни. У них на балконе полным-полно таких бутылочек в ведерках со льдом. Да они даже обрадуются, что я одолжил у них молоко для Гулль-Фии.
Гулль-Фия протянула ручонки к бутылке и снова захныкала от голода.
— Я подогрею ее немножко, — быстро сказал Малыш и передал Гулль-Фию Карлссону. Карлссон заорал: «Тю-тю-тю, карапуз!», а Малыш стал подогревать молоко в кухонном углу.
Чуть погодя Гулль-Фия уже лежала в своей кроватке и спала, как маленький ангел. Она была сыта и довольна, Малыш хорошенько укрыл ее, и, хотя Карлссон щекотал ее указательным пальцем и кричал «тю-тю-тю, карапуз», Гулль-Фия уснула — она наелась и устала.
— А теперь, — сказал Карлссон, — прежде чем уйти, давай попроказничаем немножко.
Он заглянул в кухонный уголок и принес три кружочка колбасы.
Малыш посмотрел на него с удивлением.
— Сейчас ты увидишь, как я проказничаю, — заявил Карлссон и подвесил кусочек колбасы на ручку кухонной двери.
— Это номер один, — объяснил он и кивнул с довольным видом. Потом он быстрым шагом подошел к бюро, на котором стоял фарфоровый голубь. Малыш и ахнуть не успел, как Карлссон напялил кусочек колбасы голубю на клюв.
— Это номер два, — сказал Карлссон, — а номер три получит Гулль-Фия.
Он надел третий кусочек колбасы на маленькую палочку и сунул ее в ручку спящей Гулль-Фии.
Это выглядело очень смешно, можно было подумать, что Гулль-Фия сама сходила в кухню, принесла колбасу и заснула, не успев ее съесть. Но Малыш все же сказал:
— Не надо, не делай этого, пожалуйста.
— Только без паники! — ответил Карлссон. — Это отучит ее маму с папой гулять по вечерам.
— Как это? — спросил Малыш.
— Крошку, которая сама может принести колбасу, нельзя оставлять дома одну. Ведь кто знает, что она может принести в следующий раз… может быть, папину бутылку пива, купленную на воскресенье.
Он поправил кусочек колбасы на палочке в ручонке Гулль-Фии.
— Только без паники! — сказал Карлссон. — Лучший в мире ухаживальщик за детьми знает, что делает.
И тут Малыш услыхал шаги на лестнице и подскочил от страха.
— Ой, они идут, — прошептал он.
— Только без паники! — воскликнул Карлссон, и они оба бросились к окну. Малыш услышал, как в замок вставляют ключ, и уже потерял всякую надежду спастись, но все же он успел перебраться через подоконник. Секунду спустя он услышал, как кто-то сказал:
— Мамочкина крошка Сусани спит себе и спит.
— Да, она спит себе и спит, — подхватил другой голос.
Но тут послышался крик. И Малыш понял, что мама с папой увидели в руке ребенка колбасу.
Он не стал слушать их разговор и прыжком догнал Карлссона, спрятавшегося за трубой.
— Хочешь поглядеть на двух мошенников? — спросил Карлссон, когда они немного отдышались. — У меня тут в другой мансарде живут два первостатейных мошенника.
Это звучало так, будто речь шла о его собственных мошенниках. Конечно, они не были его собственными, но Малышу все же захотелось их увидеть.
Из окна мансарды слышались голоса, смех и шум.
— Веселья хоть отбавляй, — сказал Карлссон. — Пошли посмотрим, что их так забавляет.
Они прокрались вдоль водосточного желоба.
Карлссон вытянул шею и заглянул внутрь. На окне висели занавески, но между ними был просвет и можно было разглядеть, что там творится.
— У мошенников гости, — шепнул Карлссон.
Малыш тоже заглянул в комнату. Там сидели двое, наверно это были мошенники, и с ними какой-то маленький, добродушный, скромный человек. Похоже было, будто он приехал из селения, где жила бабушка Малыша.
— Знаешь, что я тебе скажу, — зашептал Карлссон. — Мне кажется, эти мошенники тоже проказничают. Но я им этого не позволю.
Он заглянул в комнату еще раз.
— Держу пари, что они хотят облапошить этого беднягу в красном галстуке, — снова зашептал он.
Мошенники и человек в красном галстуке сидели за маленьким столом. Они ели и пили, и мошенники похлопывали человека в красном галстуке по плечу, повторяя:
— Как здорово, Оскар, что мы встретили тебя!
— Мне тоже это приятно, — отвечал Оскар. — Хорошо иметь в городе надежных друзей. А не то можно ведь вляпаться в какую-нибудь историю, попасть в лапы мошенникам.
Мошенники кивали ему в ответ.
— Ясное дело, можно нарваться на проходимцев, — сказал один из них. — Тебе здорово повезло, что ты встретил Филле и меня!
— Да уж, не повстречай ты Рулле и меня, мог бы влипнуть в историю. — А сейчас давай-ка выпивай, закусывай и веселись, — добавил тот, кого звали Филле, и снова похлопал Оскара по плечу.
Но потом он сделал такое, что страшно удивило Малыша. Он как бы невзначай сунул руку в задний карман брюк Оскара, вытащил бумажник и осторожно переложил его в карман своих собственных брюк. А Оскар ничего не заметил, может быть, потому, что как раз в эту минуту Рулле повис у него на шее, похлопывая по плечу. Но когда Рулле перестал его похлопывать и разжал свои объятия, в его руке оказались часы Оскара. Эти часы Рулле запрятал в задний карман своих брюк. А Оскар опять ничего не заметил.
Но тут Карлссон, который живет на крыше, протянул между занавесками свою пухленькую ручку и вытащил бумажник из заднего кармана брюк Филле, и Филле тоже ничего не заметил… Рулле, Филле и Оскар еще поели и выпили, и тут Филле сунул руку в задний карман брюк и обнаружил, что бумажник исчез. Он сердито уставился на Рулле и сказал:
— Послушай-ка, Рулле, давай выйдем в прихожую, мне нужно тебе кое-что сказать.
Как раз в этот момент Рулле пошарил в своем кармане и понял, что часы исчезли. Он злобно поглядел на Филле и сказал:
— Отлично, мне тоже надо кое-что тебе сказать!
И Рулле с Филле вышли в прихожую, оставив бедного Оскара в одиночестве. Видно, ему стало скучно, потому что немного погодя он тоже вышел в прихожую поглядеть, куда подевались Филле и Рулле. Тогда Карлссон быстренько перебрался через подоконник и положил бумажник Оскара в супницу. Филле, Рулле и Оскар уже съели весь суп, так что бумажник не мог намокнуть. А часы Оскара он прицепил на потолочную лампу, они висели и болтались. Их-то в первую очередь и заметили Оскар, Рулле и Филле, когда вернулись в комнату из прихожей. Но Карлссона они не заметили, потому что тот залез под стол, а скатерть стола свисала до самого пола. Рядом с ним устроился Малыш, ведь он захотел остаться с Карлссоном, хотя ему и было страшно.
