Серж Брюссоло - Невеста жабы
— Отвяжи меня, — взмолилась Зигрид. — Я должна позвать Гюса, моего напарника. Именно у него хранятся все запасы вакцины. Если он вколет мне антидот против «Фобоса», то наркотик, которым напичкали меня ЖАББО, перестанет действовать.
— Нет, — ответил Зарк. — Не советую тебе вводить антидот, это очень плохая идея.
— Почему?
— Потому что эта вакцина разработана специально для синтетических существ. На тебя она подействует слишком сильно. Да, она сразу же нейтрализует страх, но вслед за этим она навсегда уничтожит твою способность испытывать чувства. Ты станешь похожа на безупречно действующего ЖАББО, то есть больше никогда не будешь чувствовать ни радости, ни горя, ни любви, ни ненависти, ничего… Ты станешь безразличной ко всему, как мертвый камень. Ты этого хочешь?
Зигрид отрицательно потрясла головой.
— Нет… Конечно, нет… — прошептала она. — Но что же тогда делать?
— Возможно, есть одно решение, — сказал мастер Зарк, роясь в кармане своего плаща. — Сейчас я дам тебе сильное снотворное, чтобы погрузить тебя в сон. Таким образом, ты перестанешь видеть окружающую действительность. Кроме того, это снотворное вызывает эйфорию — то есть состояние искусственной радости, которая помешает тебе видеть страшные сны.
— Страшные сны?
— Да, послушай меня внимательно. Это очень важно. Если тебе приснится кошмар, то страх, который ты испытаешь во сне, убьет тебя — так же верно, как разряд тока напряжением в 300 000 вольт. Твои сны должны любой ценой оставаться радостными или безобидными. Когда будешь засыпать, постарайся вспомнить что-нибудь очень приятное. И обязательно сохраняй контроль над тем, что с тобой происходит. Это возможно. Такое состояние называют осознанным сновидением. Как только почувствуешь, что сон превращается в кошмар, исправь его. Придумай какое-нибудь воображаемое оружие, чтобы не дать страху захватить тебя. Ясно?
— Да… Думаю, да, — пробормотала Зигрид. — Полагаете, это сработает?
— Очень надеюсь, — буркнул Зарк. — Сейчас я отвяжу тебя и уложу на кровать. Как только ты проглотишь эту пилюлю, ты погрузишься в глубокий сон, и дальше я уже ничем не смогу тебе помочь — придется справляться самой. Если кошмары не убьют тебя, когда ты проснешься, действие «Фобоса» прекратится.
— Спасибо, — выдохнула девушка. — Но я не понимаю, почему вы мне помогаете.
— О нет, — хмыкнуло существо в кожаном плаще, — не стоит меня благодарить. Я тебе не друг. И когда ты поймешь, почему я спас тебя, ты еще проклянешь меня. Мне просто нужно, чтобы ты осталась в живых. Ты была избрана для одной очень опасной миссии… и при этом весьма неприятной, но у тебя не будет возможности от нее отказаться. Ты узнаешь об этом больше, если сумеешь пережить воздействие «Фобоса». И тогда, к своему несчастью, ты осознаешь, что я — твой худший враг.
— Я совсем не понимаю, о чем вы говорите, — простонала Зигрид.
— В данную минуту это не так уж важно, — отрезал мастер Зарк. — Глотай таблетку и спи. Я не собираюсь тратить время на объяснения, если через какой-нибудь час ты можешь умереть от кошмара. Засыпай и помни мои советы.
Девушка покорно проглотила таблетку, которую инопланетянин сунул ей в рот.
* * *Ее веки тут же смежились, и ей показалось, что она целый век парит в небе на розовом парашюте из зефира с лимонным ароматом…
«Это сон, — сказала она себе. — Я начинаю видеть сны».
Далеко внизу, под ее ногами, возник пейзаж из детского мультфильма — красочная деревушка с разноцветными домиками. Казалось, домики вырастают друг за другом из земли, как сказочные грибы. Ее плеча коснулось крылышко птицы — птица была искусно сложена из листка бумаги, вырванного из школьной тетрадки. «Посадка ожидается через пятнадцать секунд, — раздался неведомо откуда забавный голос. — Температура на уровне земли соответствует температуре швейцарского сыра в теплую погоду. Каждая неделя имеет два времени года. Лето начинается в субботу и заканчивается в понедельник, зима длится со вторника по пятницу. Просьба подбирать одежду соответственно».
Это звучало довольно глупо, но не угрожающе. Зигрид постаралась полностью избавиться от чувства тревоги и настроиться на позитивный лад. Она опустилась на землю посреди деревенской площади, не ощутив ни малейшего сотрясения. Парашют тут же превратился в дождь из розовых лепестков, осыпавших ее плечи.
Селение выглядело совершенно безлюдным, и во всем его облике было что-то от игрушки из папье-маше. Увидев неподалеку аптеку, Зигрид направилась прямо к ней. За прилавком стояла огромная фарфоровая кукла. Откуда-то изнутри нее раздался голос, похожий на механическую запись:
— Добрый день! Чем могу помочь? Сегодня у нас рекламная распродажа пилюль от кашля. Если вы купите сразу три тонны, я сделаю вам скидку 15 % и вручу в подарок этого волшебного плюшевого медведя, который будет мыть вместо вас посуду.
— Я хотела бы приобрести распылитель доброты, — с ходу придумала Зигрид. — Такой, знаете… которым пользуются для опрыскивания монстров, чтобы они становились милыми и симпатичными.
— Да-да, разумеется, — тут же ответила кукла, — сейчас посмотрю на полке. Вам нужна модель поменьше или побольше?
— Самую большую, пожалуйста! — воскликнула Зигрид. — А есть ли у вас сироп радости?
— В капсулах или в пастилках?
— В капсулах, будьте добры. Сколько я вам должна?
— Три гримасы и две улыбки, — сообщила кукла. — Или же, если вы предпочитаете платить пиццей, порцию с томатами и анчоусами и две порции с салями и красным перцем.
Зигрид расплатилась, твердо наказав себе не удивляться тому, что в ее кошельке тут же обнаружились куски пиццы. Держа покупки под мышкой, она вышла из аптеки и стала разглядывать город, протянувшийся теперь до горизонта. Все дома в нем были разного размера — одни едва размером с чемодан, а другие громоздились, как горы.
У входа в банк висел большой рекламный плакат: «Доверьте нам ваш сыр, и мы превратим его в слитки тающего шоколада!»
«Пожалуй, я просто пойду прямо, — решила Зигрид. — Я буду оставаться веселой и спокойной. Что бы ни случилось, я ни в коем случае не должна воспринимать это как угрозу. Как только мне покажется, что я в опасности, опасность тут же обретет реальность. Моя тревога сама породит моих врагов. Если же, напротив, я буду сохранять спокойствие, ничего плохого не случится».
Она решила занять себя какими-нибудь невинными пустяками и для начала стала выращивать повсюду розы. Ей достаточно оказалось подумать: «Хорошо бы эти крыши были из фруктового сахара», как черепица на домах тут же превращалась в сладости. Эти детские шалости очень развлекали ее. Развеселившись, она усилием сознания вырастила перед собой клумбу из цветов, которые пели хором.
«А еще я хочу кошек-синоптиков! — придумала Зигрид. — Пусть полоски на их шкурках меняют цвет в зависимости от того, какая погода ожидается завтра».
На подоконниках окрестных домов тут же материализовались кошки. Они уютно дремали, и их полоски отливали разными оттенками голубого.
Зигрид изо всех сил старалась поддерживать свою эйфорию, но какая-то подспудная тревога все время понуждала ее оглянуться назад. Она знала, что не должна ей поддаваться, но навязчивое желание оказалось сильнее ее воли. Когда, не выдержав, Зигрид все-таки бросила взгляд через плечо, она со страхом обнаружила, что город за спиной исчезает по мере ее продвижения вперед.
«Как будто меня преследует какой-то гигантский ластик…» — подумала она. И тут же спохватилась, укорив себя за эту мысль, потому что ей почудилось, как на горизонте из ничего стало возникать нечто, действительно похожее на огромный ластик… Ластик размером с десятиэтажный дом.
— Нет! Нет! Не надо! — вскричала Зигрид и, схватив свой распылитель доброты, выпустила в воздух облако магической жидкости. Вокруг тут же распространился чудесный аромат свежего яблочного пирога, а чудовищный ластик исчез.
Сердце девушки отчаянно билось. Она изо всех сил старалась вернуть себе спокойствие духа, но страх уже прокладывал дорогу к ее сознанию. Она заметила, что вены на тыльной стороне ладони меняют цвет. Поначалу голубоватые, они стали стремительно чернеть, вырисовывая жутковатые темные ветвления на кистях и предплечьях.
«Нет, нет!» — твердила Зигрид.
Вскоре она заметила, что свет вокруг потускнел. Задрав голову, она увидела, что небо заслоняет огромная сковорода, местами проржавевшая до дыр.
«Это образ руин инопланетного корабля, преобразованный сновидением, — подумала Зигрид. — Я не должна позволить ему отравить мое светлое пространство сна».
Сковорода в небе постепенно разрушалась, большие куски металла со свистом рассекали воздух. Зигрид снова схватила свой распылитель доброты и с жаром принялась брызгать во все стороны.
