Владислав Крапивин - Синий краб

1986 г.

Песня для отрядной кинохроники.

Читая Хайяма…

Знает каждый: в конце ожидает нас яма.Чтоб утешить себя, я читаю Хайяма.Не всегда утешают меня рубайи,Но, что выпить пора, намекают мне прямо.

Времена стали нынче излишне жестоки:Вне закона вино — как на древнем Востоке.Но зачем же, Аллах, создал ты виноград?Неужели для гнусных ларьков «Воды-соки»?

Чем древней мастерство — тем ценней, несомненно.Стоит тысячи книг мудрый труд Авиценны.Старше многих искусств виноградарства дар —Не ропщи же, что снова повысили цены.

Мудрецами Востока подмечено тонко —В поединке с собой мы слабее ребёнка:Коль не выпьешь — томится и стонет душа:Если выпьешь — терзается болью печёнка.

Тебя издатель выкинул из плана.Терпи, залей вином на сердце рану.В двадцатом веке славен стал Хайям,В тридцатом нам прославиться не рано.

Низвергал дерзновенный Омар всё, что свято,Часто спорил с Аллахом творец Рубайята.Но к Хайяму Господь был добрее, чем к нам:В Нишапуре не создал Он Госкомиздата.

1 сентября 1986 г.

(Разгар «борьбы с алкоголизмом»)

Е. И. Пинаеву

Эжен Иваныч де Пинэ!В день именин позвольте мнэВручить в подарок сей талмуд.Отныне предстоит вам трудЕго читать,за перегрузкиМеня ругая по-французски.А впрочем, будет труд простым:С французским справитесь вы смело —Герои ваши то и делоИспользуют язык Вольтера.Вы в этом качестве умелоСравнялися со Львом Толстым.Пусть море далеко,но сноваО нём писать приходит срок.Запрём печали на замок.В листве на улице БажоваШумит балтийский ветерок.

13 сентября 1986 г.

Поезд «Урал», Москва — Свердловск

Сопроводительная надпись к подарку — французской «Энциклопедии кораблей», купленной в Москве (весьма увесистый том).

Виталию Бугрову

 О, юбиляр, не хмурь лицоПри виде этого подарка!Сей сувенир — первояйцо,И из него в конце концовПри блеске супервспышек яркихРодиться может новый мир(Вот это будет сувенир!)Там будет целый арсеналФантазий, сбывшихся на деле.Там даже разрешат журналСо ставками в НФ-отделе.Фантастика? Да нет, не слишком!Теперь проблема только в том,Когда тебе подарят мышку,Которая вильнёт хвостом…

14–20 мая 1988 года

Эти стихи были приложены к подарку — яйцу из малахита.

На десятке шестом —Осознанье реальной угрозы.Я — как мальчик с шестомНа плавучем, на вёртком бревне.Я притих, чтоб сберечьРавновесье испытанной прозы.Но, как в детстве, стихиПрибегают со смехом ко мне.Строчки первых стихов —То такие задиристо-броские,То совсем беззащитные, словно мышонокна голомполу.Неуклюжие, словно подросток,Что танцует впервыеС неумелой такой же девчонкойна школьномбалу.Вспоминаются школьные годысветло и подробно:Шорох летних дождейИ кораблик в весенней воде…Всё, что было потом —Полутьма, суета в гардеробнойПосле пьесы, где множествоСтрашных и добрых чудес.

27 декабря 1990 г.

Широкая Речка

Маме

Мы все сиротеем на нашем пути,Закон расставаний царит над планетой.Дай, Боже, нам в будущей жизни найти,Кого потеряли мы в этой.За миром галактик и звёздных зарницДаруй нам, о Господи, с милыми встречу:Ведь память о них не имеет границИ голос любви нашей вечен.

25 июня 1992 г.

Клубничное варенье

Август, вечер, веранда средь листьев сирени.Вся семья за столом, жёлто лампа горит.Престарелая тётушка с банкой вареньяТихо щурясь на свет, задержалась в двери.Смуглый мальчик под скатертью прячет колени:Он их все перемазал, играя в крокет…Этот мальчик — твой прадед. Его поколениюНеизвестны ни СПИД, ни угроза ракет.Мальчик любит Жюль Верна и верит в удачу.Он не ведал ещё горьких слёз и невзгод.…А ведь скоро не будет ни веранды, ни дачи,Ни варенья, ни лампы… Семнадцатый год…

19 апреля 1993 г.

Коту Максу

Рыжий кот уснул, уткнувши нос.Это, бабки говорят, к морозу…А его хозяин пишет прозу,Хоть иссяк на прозу нынче спрос.Пишет он, хотя скребет в уме, Что дела в издательствах фиговы.Просто в жизни ничего другогоНикогда он делать не умел.Хорошо уснувшему коту —Существу, чей мир одна квартира.Сон, еда, прогулки до сортира —Все его проблемы без потуг.Он живет в покое и тепле,Не нужны лентяю кошки-дуры:С помощью нехитрой процедурыОн избавлен от таких проблем.Впрочем, и хозяину котаДо проблем до этих мало дела —Все ему на свете надоело,Потому как тлен и суета…Есть, однако, средство от тоски,От него душевней станет сразу.…И хозяин, дописавши фразу,Отодвинет в сторону листки.Карандаш уронит он из рукИ откроет шкафчик застекленный.И, стаканом звякая стесненно,Поскорее дверь запрет на крюкТишина. Лишь вздрогнул в кресле кот.Что его во сне насторожило?…Ах как потекло тепло по жилам,Как на сердце тихо и легко.И зерно пушистое в душе —Словно шарик от пушистой вербы.Неплохая вещь венгерский вермут:Два глотка — и ты захорошел.Кот проснулся. От него уютИстекает, как тепло из грелки.— Что? Консервов хочешь? Ешь с тарелки…Ох как жалко, что коты не пьют.Мы б с тобой… А впрочем, не беда.Посиди тут у меня под боком.И тогда не очень одинокоБудет мне… Постой же! Ты куда?Ладно, ладно, выпущу. Поверь,На тебя я вовсе не в обиде.…Кто еще там? Что «в каком ты виде»?Шли бы вы… А ну, закройте дверь!Тишина опять со всех сторон.Пьешь — и никакого нет эффекта.Как досадно: в пистолет «Перфекта»Влазит только газовый патрон.А не то бы — поднести к виску……И бегу, бегу я по песку,Волны плещут, солнца летний свет.И всего-то мне двенадцать лет…— Кто опять там? Не открою. Шиш!Ну, оставьте же меня в покое!..Думаете, сдамся так легко я?..А, да это ты пришел, малыш!Выспался? А мне в постель пора.Досмотрю про лето, про босое…Что? В кормежке мало было соли?Что ты лижешь щеки мне, дурак…

23 сентября 1993 г.

Экспромт,

(Он сказал: «Вон труба, сочини про неё. И как по ней лезет мужик…»)

Дымит труба в февральском небе,Ползёт по лестнице мужик.И я подумал: «Так и мне быБрать в этой жизни этажи!»Но мне сказали: «Оглянись!Ведь он ползёт не вверх, а вниз».…А под трубой стоит жена.Да, наша жизнь напряжена…

17 февраля 1994 г.

Не буду рвать случайную траву,Что выросла на маминой могиле:Коль семя залетело, значит, здесьЕму судьба велела прорасти.Не обижайся, мама, и прости,Что с бархатцами и ромашкой милойРастёт трава, как в том тюменском рву,Где я когда-то, тонкий, загорелый,Ловил жуков, искал заветный клад…Я прибегал потом к тебе, назад —Из мира игр, из сказочного лета,И ты смеялась, из моих волосВытаскивала мусор и колючкиИ светлый пух семян чертополоха…И может быть, совсем-совсем не плохо,Что здесь не то пырей,не то болиголовРаскинул скромно зонтики соцветий.Как будто я опять в давнишнем лете.…Ну, вот и всё.Не надо больше слов…

24 июля 1994 г.