Сильвана Мари - Последний орк
Орк пошатнулся, словно его ударили. Воины за его спиной грозно забормотали. Розальба поняла, что задела его воинскую честь. Ее слова уничтожили его авторитет, а может быть, и его власть.
— Кто ты такая, женщина, что смеешь говорить с мной, как с раб, я — великий командир! Я разрушить тебя и твой город. Мы перерезать горло всем до последний, и после того как мы перерезать горло живым, мы убить детей внутри матери! — заорал орк прерывающимся от ярости голосом.
— Неправда, я говорю с тобой не как со слугой. Мои слуги — хорошие люди, и я никогда не позволю себе обратиться к ним без уважения, — ответила королева. Ропот орков усилился.
— Я лично перерезать горло тебе и ублюдку у тебя в животе, — пригрозил командир орков.
— Я — правительница Далигара, командующий его армией и королева его народа. Я — наследница Ардуина. В моих жилах течет его кровь. Ребенок, которого я ношу под сердцем, — законный наследник эльфов и великого Ардуина. Мои дети, в жилах которых течет кровь Последнего Эльфа и кровь Ардуина, закончат дело, начатое мной сегодня, — они уничтожат орков, посмевших пролить кровь невинных сынов Мира Людей.
Имя Ардуина мрачно прозвучало над войском орков. Их командир побледнел.
— Я не бояться! — ответил он. — Даже орки монг-хагул мы никогда не бояться!
Это было его ошибкой, и Розальба заметила это. Орк тоже понял, но было поздно. Отрицая свой страх, Сриассинк признавал, что знает, что это такое. Он потерял последнюю честь.
Роби не знала, кто, черт побери, такие эти орки монг-хагул и какое отношение они имеют к разговору. Наверное, это какие-то мифические существа, вроде монстров или демонов. Логика орков, по-видимому, отличалась от человеческой, но в любом случае это был не самый подходящий момент, чтобы пополнять свои знания в области географии и истории, задавая оркам вопросы. Она просто рассмеялась в ответ.
— Но я совсем не хочу тебя напугать! — мягко сказала она, как будто успокаивая его. — Я хочу всего лишь поскорее срубить тебе голову и вернуться обратно в постель: видишь ли, с тех пор как я жду ребенка, у меня часто отекают ноги, и мне нужно больше отдыхать.
Толпа орков зарычала. Из строя арбалетчиков полетела стрела, но не в королеву, а в командира орков. Тот позволил беременной женщине угрожать им и обесчестить разговорами о своих женских делах. Этим Розальба обесчестила не только его, но и всех орков. Сриассинк, пораженный стрелой в шею, еще мгновение смотрел на королеву, потом кровь хлынула у него из глотки, он захрипел и упал на землю.
— Одним меньше, — пробормотал Ранкстрайл.
— Одним меньше, — подтвердил Лизентрайль. — Их втрое больше, чем нас, зато слова наши втрое сильнее. Эй, капитан, знаешь, почему Эльфа ничто не могло остановить и почему он никого не боялся? С такой женушкой, как эта, орки небось были для него не страшнее восковых фигурок.
Она была великим вождем, эта молодая беременная королева. Порой она немного нервничала — нельзя этого не признать. С другой стороны, ее предок, судя по рассказам, тоже не шутил, когда принимался за дело.
Глава двенадцатая
Розальба вернулась в свои покои, чтобы в последний раз обнять дочку. Она не представляла, как сможет вновь сесть на коня.
Капитан следовал за ней, попутно объясняя свою идею выступить двумя отрядами: его капрал со вновь прибывшими поскакали бы на восток, якобы желая отправиться в Варил… Его голос все больше и больше терялся вдали.
Роби почувствовала резкую боль в животе. На мгновение у нее перехватило дыхание, потом боль прошла, и она вновь смогла дышать. Лицо ее побледнело. Ранкстрайл обеспокоенно смотрел на нее.
— Ребенок! — воскликнул он. — Пришел срок родиться ребенку?
— Нет, еще нет — слишком рано. Если он родится сейчас, то будет слишком маленьким и слабым!
— Госпожа, — с полным спокойствием ответил Ранкстрайл, — идите в свою комнату. Я поведу войско. Я выиграю эту войну за вас. Я поклялся сражаться и умереть за вашего супруга — теперь я клянусь в этом вам и вашим детям. Я в долгу перед вашим мужем, освободившим мой город, моих родных и… да, и меня самого. Если мне придется срубить головы всем оркам отсюда и до Черных гор, чтобы ваш ребенок мог родиться, клянусь, я не отступлю. А теперь идите.
— Нет, — ответила Розальба, — я должна вести людей в атаку. Обо мне, только обо мне говорится в предсказании…
— Предсказании? В каком предсказании? А, я понял, мне говорили что-то восемь лет назад: что вас и вашего супруга увидел во сне сир Ардуин, или что-то в этом роде. То есть если вы ему снились, то вас ждет предначертанная вам судьба. Но я же не собираюсь вести войну против орков, госпожа, я всего лишь хочу захватить их продовольственный обоз. Хоть обо мне и не говорится ни в каком предсказании, и в жилах моих не течет кровь героев, и командую я армией, описывать которую не захотел бы ни один менестрель, но до обоза орков я доберусь. Госпожа, пусть без вас, но мы захватим продовольствие. Я сражаюсь тем, что есть.
Розальба замерла, и не только от нового приступа боли в животе.
— Почему вы это сказали? «Я сражаюсь тем, что есть»?
Капитан пожал плечами:
— Не знаю, само вырвалось.
— И вы сражаетесь, чтобы побеждать?
— Госпожа, — растерялся капитан, — я думаю, лишь совершеннейший кретин сражается, чтобы проиграть, — он улыбнулся. — Не беспокойтесь, госпожа, отдохните. Я захвачу для вас обоз с продуктами.
Ранкстрайл поклонился и вышел. Роби смотрела, как он подходит к крутой лестнице, ведущей к бастионам, пока у нее снова не перехватило дыхание от боли.
— Капитан, — крикнула она, как только вновь смогла дышать. Ранкстрайл обернулся. — Мой конь… для атаки… Возьмите для атаки Энстриила.
Капитан кивнул. Он еще раз взглянул на нее, повернулся и исчез из виду.
Роби пришлось опереться на стену, чтобы не упасть.
Когда она рожала Эрброу, Йорш был рядом с ней, обнимая и поддерживая ее спину. Боль была легкой, словно спокойные морские волны, набегающие на чистый берег. Боль накатывала и уходила, давая ей возможность дышать и слышать голос Йорша, напевавшего ей что-то; потом к звукам летней ночи и шуму моря добавился плач их дочери. В голосе Йорша или, может, в его прикосновении было что-то, что растворяло боль, стирало ее, облегчало.
Сейчас ничто не останавливало боль, только усиливавшуюся от страха и тоски.
Она была одна.
Йорш был убит.
Ее ребенок решил родиться раньше времени в осажденном орками городе, брошенном Миром Людей на произвол судьбы и защищаемом горсткой оборванцев под предводительством капитана-изгоя и дочери человека, которого Роби ненавидела больше всего на свете.
Кто-то погладил ее по руке, которой она все еще сжимала рукоять меча Ардуина. Это была Эрброу, ее дочь, унаследовавшая глаза последнего эльфа и имя последнего дракона.
Девочка обхватила своими прохладными пальчиками ее влажные руки. Наверное, это успокоило Роби, потому что следующие схватки показались ей не такими болезненными.
К ней вернулось мужество, дыхание вновь стало ровным и глубоким.
Она крепко обняла дочку, потом решительно послала ее играть во двор, после чего забилась в угол кровати, ожидая, когда придет время родиться ее ребенку. Ее мучила жажда, но фляжка была пуста, и ни за что на свете она не смогла бы сейчас спуститься вниз, к колодцу во дворе. На лестнице послышались шаги, кто-то звал ее. Роби тяжело поднялась и увидела Парцию, женщину, чьего сына она спасла от орков.
— Госпожа, — с возмущением в голосе проговорила та, — почему вы не послали за кем-то? Почему вы не послали за мной? Стоило лишь сказать коменданту… Вы не можете справиться со всем этим одна… Я помогу вам… Это моя работа, знаете… Я повитуха, я помогаю роженицам… К счастью, меня нашел капитан… знаете, тот, похожий на медведя…
Розальба успокоилась. Как всегда, самое обыкновенное, самое простое — позвать на помощь — не пришло ей в голову. Нужно постоянно напоминать себе, что ее привычка полагаться всегда лишь на саму себя может стать помехой и причинить ей вред.
Повитуха приготовила для нее отвар из лепестков ромашки и меда, мгновенно вернувший ей силы, хотя, может, это произошло просто потому, что она больше не была одна. Ромашка с медом — надо будет запомнить на случай, когда Эрброу будет рожать своего первого ребенка. Она долго занимала себя этой мыслью: Эрброу вырастет, и у нее будут дети, и она, Роби, будет помогать ей своей близостью и своими советами. Они с Эрброу не погибнут при осаде Далигара. И Далигар не погибнет.
Они победят. Между ней и орками был капитан.
Со двора послышался негромкий шум: кто-то играл с ее дочкой. Какая-то женщина напевала ей детскую считалочку, и малышка смеялась.
— Это ваш второй ребенок, правда? — снова взялась за свое Парция. — У вас чудесная дочка, настоящая красавица… Второй рождается немного прежде времени? Конечно, атаки на орков не лучшим образом сказываются на беременности… Мы будем вечно благодарны вам за это, госпожа. Вот увидите, боги наградят вас прекрасным ребенком. Может, хотите немного помолиться, госпожа, для их расположения?..
