Сильвана Мари - Последний орк
Длинным мечом Йорша Роби заставила Арньоло опустить оружие. И снесла ему голову мечом Ардуина.
Для этого нужна была крепкая рука, и ее рука обладала достаточной силой. Ярость преумножает силу — страх отнимает ее. Не обращая внимания на кровь Арньоло, брызнувшую на ее плащ, Роби приставила острие эльфийского меча к горлу его старшего офицера. Тот, немолодой лысый мужчина с орлиным носом, смотрел на нее, побледнев от ужаса. Ранкстрайл и его солдаты тоже выхватили мечи. Женщины и мужчины, обученные Авророй стрельбе из лука, целились во вновь прибывших с высоты городских стен. Страх перед той, которую им приказали взять в плен и которая только что обезглавила их командира, парализовал кавалеристов.
— Вы опоздали! — воскликнула королева. — Время переговоров закончилось. Тот, кто убивал, уродовал и сжигал живьем, не получит прощения! Мы не отдадим оркам ни одного из наших людей в надежде на то, что враги от этого расчувствуются и будут реже резать горла и сжигать заживо. Тех, кто убивал наших родных и поджигал наши дома, мы разорвем на куски, прежде чем они станут резать горла другим людям и жечь и грабить другие дома. Мы заплатим им сполна за каждый удар и тем самым покажем всем негодяям со всех концов Изведанных земель, что времена, когда можно было безнаказанно убивать сынов Народа Людей, прошли и никогда больше не вернутся. Я — командир защитников города и наследница Ардуина. Я — королева Далигара. И я заявляю вам, что время трусов и предателей в этом городе прошло.
В это мгновение на городской стене показалась Аврора. Она увидела обезглавленное тело Арньоло и побледнела. Ужас наполнил ее глаза. Казалось, ее вот-вот вырвет, но она справилась с собой и заговорила, хотя и немного дрогнувшим вначале голосом:
— Моя госпожа, — с уважением обратилась она к Роби, произнося слова достаточно громко, чтобы ее было хорошо слышно во всех уголках двора, — командир первого отряда орков, назвавшийся Сриассинком, заявил, что прибыл говорить с человеком по имени Арньоло.
Королева кивнула. Уважение, с которым обратилась к ней Аврора, дочь Судьи-администратора и его единственная наследница, окончательно уничтожило лысого офицера и его солдат.
Роби должна была безотлагательно принять какое-то решение. Вновь прибывшие, несмотря ни на что, были хорошо вооружены и превосходили ее армию числом.
— У вас есть имя? — резко бросила она человеку, у горла которого держала меч.
— Анрико, — ответил тот.
— Капитан Ранкстрайл, — приказала Розальба, — проводите Анрико и его солдат на оружейный склад и прикажите выдать им шлемы: они поддержат фланги вашей атаки. Если кто-то откажется сражаться, он будет немедленно казнен — я желаю видеть его голову насаженной на кол еще до наступления ночи. Тот, кто будет сражаться, удостоится чести стать полноправным жителем Далигара.
— Госпожа! — воскликнул офицер с яростью. — Мои предки — основатели Далигара! Право жить здесь принадлежало мне еще до моего рождения, еще до вашего рождения, и вы не можете даровать его или отнять!
Розальба поняла, что совершила ошибку. Она не должна была и не могла сражаться плечом к плечу с людьми, которые не верят ни в нее, ни в город, которые сражаются только из страха быть казненными. Мужество Анрико понравилось ей.
Королева набрала в грудь воздуха и отступила на шаг, обращаясь ко всем вновь прибывшим.
— Сегодня мы заново основываем этот город, — громко заявила она. — Кто не сражается сегодня — тот навеки покидает Далигар. Не важно, что делали в прошлом ваши предки, — важно то, что сделаете сегодня вы. Будущее каждого из вас в ваших руках. Сегодня мы узнаем, суждено ли нам всем погибнуть или отвоевать нашу свободу у орков и убийц. Мы будем сражаться: мужчины, женщины, дети, аристократы и простолюдины, кавалеристы и рабы, которыми прежде были господа Народа Гномов. Все разделение, существовавшее раньше, отменяется. Сегодня для всех нас мир родится заново или погибнет — третьего не дано. Вы еще можете уйти. Я не хочу, чтобы в моих рядах были сомневающиеся, неуверенные и трусливые. Я уважаю решение того, кто уйдет, кто не пожелает сражаться вместе с нами. Опустите подъемный мост. Я не скажу ни слова в адрес того, кто решит вернуться в горы, чтобы быть подальше от битвы.
Небольшой подъемный мост в северной части города был опущен и вскоре поднят обратно. Никто из кавалеристов не сдвинулся с места.
Королева-ведьма оглядела солдат, и легкая улыбка показалась на ее лице.
Со стен города послышались победные крики.
— Отныне вы подчиняетесь капитану Ранкстрайлу, — проговорила королева.
— Но, госпожа, капитан Ранкстрайл — наемник, мы же — тяжелая кавалерия, — вновь воспротивился Анрико.
— Так было раньше, и это «раньше» ушло навсегда. Я обещаю вам, если кто-нибудь превзойдет капитана мужеством, я передам тому человеку командование городом, но до тех пор вы все находитесь в распоряжении капитана. Его мужество велико, и сражаться под его начальством — большая честь.
— Как прикажете, госпожа, — в конце концов ответил Анрико, — Роза Альба, наследница Ардуина.
— Подними эту голову, — приказала королева бедному Джастрину, который стоял за ее спиной и с ужасом таращился на голову Арньоло. — Немедленно, — жестко добавила она. Роби не могла наклониться сама — ей мешал живот, и, нелепо нагнувшись, она растеряла бы все свое королевское величие.
Аврора еще больше побледнела, но осталась неподвижно стоять на своем месте.
— Ро… то есть моя госпожа, — попытался было сказать бедный Джастрин. Королева бесстрастно смотрела на мальчика. Со слезами на глазах Джастрин поднял голову Арньоло за окровавленные волосы и протянул ее Роби.
С отрубленной головой в руках Розальба прошла мимо Авроры. Та еще больше побледнела, но не выдала своих чувств и последовала за королевой.
На городской стене воцарилось невыносимое молчание. Слева от Розальбы стояла Аврора со своими лучниками, справа — Ранкстрайл с солдатами. На том берегу Догона выстроились отряды орков, а их командиры сосредоточились напротив большого подъемного моста.
Орк по имени Сриассинк оказался невысоким, с поредевшей седой бородкой и такими же редкими зубами. Он возглавлял огромный отряд арбалетчиков и представлял собой прямое нарушение правил орков, всегда выбиравших себе командиров из числа самых высоких представителей своего племени.
— Где человек с имя Арньоло? — злобно заорал он. — Он обещать нам ведьма, и теперь он говорить с нами!
Вытянув руку вперед, Розальба показала ему отрубленную голову и бросила ее вниз.
— Арньоло больше нечего вам сказать, — презрительно ответила она. — И подобная судьба ждет всех предателей Далигара. Говорить буду я.
На городской стене замерли все, включая Джастрина.
Орк пришел в ярость: ему только что показали окровавленную голову человека, с которым он договаривался, и это роняло его достоинство в глазах остальных орков. За его спиной послышались злобные смешки: вызвавшись вести переговоры, он наверняка похвалялся перед остальными своими дипломатическими способностями.
— Я не говорить с женщина, — прорычал Сриассинк, в то время как первый ряд арбалетчиков выстраивался за его спиной. — Ты — женщина, к тому же с ребенок в животе, из всех создания ты самое грязное. Ты больше грязная, чем свинья или собака. Если я говорить с тобой, я потерять мою честь. Если женщина с ребенок в животе видит, как орк после смерти положить в землю, то даже орк, мертвый в сражении, терять честь.
Он плюнул на землю. Розальбу переполнила ненависть, лютая, дикая ненависть. Вместе с ненавистью возросла и ее ярость. Ребенок, которого она носила под сердцем, должен был увидеть свет, даже если бы для этого ей пришлось убить миллион орков на своем пути. Она была к этому готова. Розальба сжала эфес своего короткого меча в форме полумесяца и заговорила ледяным тоном:
— А я и не давала тебе позволение говорить со мной! Ты должен выслушать то, что я скажу, и потом решить, умирать тебе здесь или убираться восвояси. Вы все, возвращайтесь обратно в те несчастные грязные земли, которые изрыгнули вас из своих недр. Если вы научитесь обрабатывать их, то грязь превратится в почву, а вы превратитесь в народ. До тех пор вы будете всего лишь бандой подлых разбойников, которые не стоят даже земли, по которой ходят, и вас будет дозволено уничтожать, похваляясь количеством убитых. Я приказываю тебе убираться и увести за собой свою орду, иначе вся земля в долине Догона пропитается вашей кровью, превращаясь в грязь и насыщая червей, которых мы будем потом насаживать на крючок, отправляясь на рыбалку. И для вас это будет самым достойным погребением.
Орк пошатнулся, словно его ударили. Воины за его спиной грозно забормотали. Розальба поняла, что задела его воинскую честь. Ее слова уничтожили его авторитет, а может быть, и его власть.
