Олег Верещагин - Путь в архипелаге (воспоминание о небывшем)
— Ты скотина и интриган! — орал Сергей. — Думаешь, хороший момент выбрал?! Да?! Да хрен тебе, хрен тебе по всей морде!
— Кретин! — непривычно рявкал Саня. Он покраснел (при его смуглой коже — потемнел), на лбу поблёскивал бисер пота. — Тебе мало этой зимы?! Тебе мало Крита?! Тебе мало нашего крестового похода?!
— А тебе мало власти над твоими додиками?! — заорал Сергей. — Получай, сука! — и под общий вопль сделал глубокий выпад.
Клинок скользнул по вскинутой руке Вадима, по наручью. Я, пробив телом кольцо ребят и девчонок, в последний момент ударом голого кулака отбросил клинок Сани. Тяжело лязгнула валлонка Щуся о длинную шпагу Олега Крыгина, но подскочивший Джек страшным ударом бастарда снизу вверх вышиб оружие у обоих, что-то выкрикнув по-английски… Перед самым моим лицом сверкнула валлонка Сани, дальше мой взгляд наткнулся на его чокнутые глаза…
…шпага опустилась. За моей спиной в руках Вадима рычал и извивался Сергей. Сморч держав в руках гизарму боевым хватом. Шрамованное лицо Басса, палаш — на плече… но так его кладут для удара сверху вниз, а не для мира.
— Стоять всем, — раздался мой голос, и этот голос отдавал синеватой сталью. — Убрать оружие. У кого увижу в руке клинок по счёту "три" — разрублю руку. Раз…
Вразнобой зашуршали уползающие в ножны клинки. Произнеся "три" я швырнул, не глядя, в ножны свой палаш и краем глаза отметил, что Олег Фирсов встал возле Сморча.
— Так, — закрепил я победу, но мерзкое чувство нарастало, как лавина. — Что происходит?
— Олег!.. — Сергей захлебнулся уже одним этим словом. Презрительно улыбаясь, Саня отчеканил:
— Я просто хотел бы узнать, какое приключение ты придумал нам на это лето? Пойдём рейдом по Африке? Или рванём в Среднюю Азию? Что, княже, прикажешь? Мы свои головы завсегда сложить готовы!
— Ты что несёшь? — тихо спросил я. Саня продолжал улыбаться:
— А то и несу! Несу — и хочу, чтобы ты знал — ты убийца и придурок! И не хочу, чтобы кто-то погиб, как погибли летом наши ребята и девчонки в угоду твоим рыцарским замашкам! Знай, Олег: ни я, ни те, кто мне верит, с тобой не пойдут! Никуда! Никогда!
— Те, кто тебе верит? — раздельно произнёс я и смерил поочерёдно взглядом всех, кто стоял за его спиной. Я говорил спокойно, но чувствовал, как подкатывает к мозгу, к языку, к рукам изнутри, из каких-то хмурых, тёмных глубин, что-то… что-то, чему нет названия. — Я думал — я здесь князь. А ты — ты кто? Кто ты?
Эти последние слова я выплюнул — кажется, получилось страшно, потому что Саня отшатнулся, а кто-то присвистнул; пальцы Вадима схватили меня за локоть:
— Погоди, Олег…
— Тебе чего?! — развернувшись, рявкнул я. — Ты недостаточно меня поучал сегодня?!
— Этот урод только и дожидался! — вновь прорезался Сергей. Он больше не пытался напасть, но явно не остыл. — Только и дожидался, когда дела пойдут совсем плохо, чтобы вцепиться тебе в глотку, Олег!
— Э, ты выбирай выражения! — крикнул Сморч.
— А я их выбрал! — ответил Сергей. — Я тоже давно этого ждал!
— Я не нуждаюсь ни в чьей защите! — заорал я. — Всё к чёрту, все к чёрту!
— Мы уходим, — Саня стряхнул ладонь Щуся с плеча. — Кто со мной?! — он вновь повысил голос.
— Ты спятил, Сань! — закричал уже и Вадим, выпуская Сергея. — Нас и так всего ничего, а ты ещё хочешь кого-то увести! Успокойся! Олег, ты-то приди в себя!
— Мне надоело терпеть! — крикнул я. — Да и не уйдёт он никуда — летом уже уходил!
— Олег, — подал голос Андрей Альхимович, — это нечестно. Санек летом нас спас.
— А я?! — потрясённо выдохнул я, поворачиваясь к нему. — Я что, был плохим князем? Я никого не вёл за собой насильно, а теперь вы хотите сказать, что на моих руках кровь наших друзей?! Вы это хотите сказать?! — Андрей замешкался с ответом, и я почти обрадовано продолжал: — Значит, это… — я крутнулся, мазнув быстрым взглядом по лицам. — Все так думают?! Да?! Вижу — все…
— Олег! — крикнул Басс. — Да что ты несёшь, наконец?! Ты что, заболел?!
— Выздоровел, — отрезал я. Вадим схватил меня за локоть:
— Стой, Олег, ты что?! Стой же, стой!
— Ты — с кем? — в упор спросил я его.
— Я — с нами, — пояснил Вадим. — С нами, и никак иначе — ты что, не видишь, что сейчас будет?!
Я, наверное, видел. Но не понимал… а может, и хотел того, что должно было произойти. Я устал… Сейчас я понял, что устал — и никакой весне не одолеть этой усталости.
— Вам нужен новый князь?! — я сплюнул. — Тогда выбирайте!
— Саню! — закричал Щусь.
— Заткнись! — зло ответил Сергей. — Я с ним никуда не пойду!
— А с Олегом пойдёшь? — хмуро спросил Сморч.
— Хоть в ад! — отрезал Сергей. — Если кто-то забыл — он не только наш князь. Он наш друг!
На миг стало тихо, словно этот факт встал перед нами во весь свой рост. Но, наверное, устал не я один…
— Я с Олегом не пойду тоже.
Это сказал Андрей Альхимович. Тот самый Андрей, который из-за нас ушёл из комсомола. Который учил нас, как жить на природе… Я почувствовал, как впервые в жизни у меня сам собою открылся рот.
— Приехали, — даже с каким-то облегчением выдохнул Басс. А Сергей — без злости, изумлённо-дрожащим голосом, спросил:
— Почему?!
— Он слишком рискует, — Андрей печально посмотрел на меня. — Саня чушь порет, что он специально… и всё такое… Но Олег слишком рискует, — он выделил эти слова. — Он сам говорил — тогда, в начале — что нам надо исследовать этот мир. А сам ввязывается в бесконечные бои. В том числе — и те, которых можно избежать.
— Ты трус! — крикнул Сергей.
— Нет, — спокойно ответил Андрей, и Сергей замолчал — ответ был правдой. — Знаете, ребята… — он помедлил и решительно закончил: — Я ухожу. Один. Я так решил.
Вадим всё ещё держал меня за локоть. И мне в этот момент показалось, что локоть зажало тисками. Он понимал что-то такое, чего не понимал я, чего я ещё не понял…
— Куда? — отрывисто спросил Арнис. Он всё это время абсолютно равнодушно молчал. Андрей пожал плечами, отбросил со лба волосы и улыбнулся:
— Просто так — никуда. Куда-нибудь.
— Кто со мной?! — вновь спросил Саня.
— Да стойте же!.. — уже безнадёжно, но отчаянно выкрикнул Вадим. — Олег! Останови их! Ну?!.
— Олег, ты?.. — требовательно повернулся к Фирсову Саня. Тот кивнул:
— С тобой.
— Давай! — кивнул я. — А то Сане Щуся мало.
— Ну, Олег… — Вадим отшатнулся от меня. Я и сам понимал, что сказал что-то не то. Правда, Саня, мне показалось, не очень-то обратил внимание на мои слова.
— Щусь, Сморч, Фирс, — перечислил он. — Ну и отлично. Мы уходим.
— Мальчишки! — крикнула Ленка Власенкова. — Ну мы же клятву давали! Мы же клялись друг другу!
— Это ты ему скажи, — Саня небрежно махнул в мою сторону, — и подружкам своим, которые на Крите остались.
Ленка вскинула ладони к глазам. Олег Крыгин обнял её, утешая.
— Это уже интересно, — признался Джек. Он поставил ногу на камень и положил бастард в ножнах на колено. Лицо англичанина было непроницаемо.
— Кто ещё хочет уйти? — стеклянно спросил Вадим.
— Я, — сказал я.
Все повернулись в мою сторону.
— Я, — повторил я. — Я хочу уйти. Я понял — я вам не нужен. Плохой князь, хороший князь… — я махнул рукой. — Выберите себе того, кто вам по душе. Вон, Вадима выберите.
— Олег… — начал Вадим. Я оборвал его:
— Не надо.
Все выглядели растерянными. Даже Саня. Я посмотрел на него и подумал рассеянно: неужели он и правда думал, что для меня главное — власть? Полное, но нехорошее спокойствие спустилось на меня — когда понимаешь, что поступаешь не так — и всё-таки делаешь, делаешь, зная, что не получится уже по-другому…
— Это слишком, — покачало головой Арнис.
— В самый раз, — усмехнулся я.
— Олег, мы с Ленкой идём с тобой, — сказал Сергей. Ленка Чередниченко подтвердила его слова энергичными кивками.
— Мне не нужны спутники, — отрезал я.
Мне потом часто снились глаза Серёжки. Глаза человека, которого наотмашь ударили по лицу за добрые слова. Но зима, её смертельный холод, злорадно подавала голос из меня, и я продолжал: — Можете поспорить с Вадимом, кто будет князем, если я стал слишком плох для вас… Тань, ты со мной?
— Конечно, — спокойно и без раздумий ответила она.
— Олег, — вдруг сказала Ирка Сухоручкина, — ты будешь жалеть. И мы будем жалеть. Не уходи.
Я молча улыбнулся и сделал жест римской арены.
Пальцы вниз.
Сергей Есенин…Дорогие мои… Хор-рошие…Что случилось? Что случилось? Что случилось?Кто так страшно визжит и хохочетВ придорожную грязь и сырость?Кто хихикает там исподтишка,Злобно отплёвываясь от солнца?…Ах, это осень!Это осень вытряхивает из мешкаЧеканенные сентябрём червонцы.Да! Погиб я!Приходит час…Мозг, как воск, каплет глухо, глухо……Это она!Это она подкупила вас,Злая, подлая и оборванная старуха.Это она, она, она,Разметав свои волосы зарёю зыбкой,Хочет, чтобы сгибла родная странаПод её невесёлой, холодной улыбкой……Боже мой!Неужели пришла пора?!Неужель под душой так же падаешь, как под ношей?А казалось… казалось ещё вчера…Дорогие мои… дорогие… хор-рошие……Саня ушёл ночью. Под утро — Андрей.А утром — ещё до того, как собрались мы с Танюшкой — исчезли Сергей и Ленка.Игорь БасаргинМы своих хороним близких. Помяну. Рукою голойГоды, дни и месяца Со свечи сниму нагар.Расставляют обелиски Кто-то был обидно молод…На пустеющих сердцах. Кто-то был завидно стар…А другой живёт и ныне…Только тропки разошлись.Только друга нет в помине.Это — тоже обелиск.
* * *Мы снова шли навстречу весне… или, может, это она двигалась навстречу нам… Вот только на этот раз мы с Танюшкой были только вдвоём.
