Бентли Литтл, Глория - Бентли Литтл
— Но дети...
Дэн, ухмыляясь, взмахнул ножом в воздухе перед собой.
— Это не твои дети, — солгал он.
Она предполагала, что Дэн будет продолжать медленно продвигаться вперед. Но в реальной жизни так не бывает. Это был прием, используемый в кино для нагнетания напряженности. Дэн хотел убить их, и он внезапно бросился вперед, подняв нож, а девушки подбадривали его. Он бы раскроил голову Бенджамина, но Глория тут же схватила торшер, стоявший рядом с ней, правой рукой обхватила тонкую ножку и, размахивая им, как бейсбольной битой, ударила тяжелым основанием в середину тела Дэна, выбив нож из его рук и сбив его с ног, когда вилка была выдернута из розетки. Прежде чем он успел подняться, она обеими руками подняла лампу над головой и ударила ее основанием ему в лицо.
Девочки закричали, а Глория бросила свое самодельное оружие, схватила ошеломленного Бенджамина за руку и вытащила его на улицу.
— Уходим! — сказала она. — Сейчас же!
— Ты убил Дэна, — ошеломленно сказал он. — нашего сына...
— Это был не Дэн. Дэн уже мертв. Кроме того, я не думаю, что я его убила. Вот почему мы должны убираться отсюда.
Бенджамин возился с ключами, и Глория отобрала у него связку ключей, подтолкнув его к пассажирской стороне машины, а сама быстро переместилась к водительской стороне. Изнутри дома Мика и Пола все еще кричали.
Глория завела машину и, не дожидаясь, пока Бенджамин пристегнется, сдала назад. Как только она выехала на бульвар Бреа, она снизила скорость до скорости транспортного потока, не желая привлекать внимание или получить штраф.
— Так это был наш дом? — спросил Бенджамин который вроде начал приходить в себя.
— Был. Но больше нет.
— Потому что я думаю, что сейчас я это помню. Там был странный шкаф, не так ли? В коридоре?
Она кивнула.
— Мне никогда не нравился этот шкаф.
Это было неправдой. Именно он сказал ей, что с маленькой комнатой все в порядке, когда она внезапно появилась в их доме, заверив ее, что шкаф всегда там был и это совершенно нормально. Но она решила промолчать.
— Как? — начал он и прочистил горло. — Как они снова стали живыми? Мика? Пола?
— Я думаю, они просто есть. Здесь, по крайней мере.
— Так это один из этих миров про которые ты говорила?
Она кивнула.
— Я думаю, это произошло в пустыне. Мы совершили переход. Может быть, поэтому ночь была такой длинной.
— Так мы можем вернуться в Тусон? Это ведь тоже должно быть по—другому
— Нам нужно ехать в Хиксвилл. Пора положить этому конец.
Он кивнул, как будто понял, но это было не так. Она тоже не понимала, не совсем, но она знала, что это необходимо.
Они больше не разговаривали, пока не выехали на шоссе Санта-Ана и не направились в сторону Лос-Анджелеса. Движение замедлилось, и Бенджамин уставился в боковое окно на группу работников дорожной службы в желтых жилетах на перекрытой полосе.
— Значит, это не наша настоящая жизнь? — спросил он.
Глория покачала головой.
— Тогда на что похожа наша настоящая жизнь? Где мы живем? Чем мы зарабатываем на жизнь? Сколько нам лет?
— Я не уверена, что смогу ответить хоть на один из твоих вопросов — призналась она. — Я не могу помнить так далеко назад. Я помню только... эти жизни. Эти фальшивые жизни.
Он криво улыбнулся.
— Хотя это была неплохая фальшивая жизнь, не так ли?
Она улыбнулась ему в ответ.
— Да, это так.
— У нас действительно есть дети?
— Я не знаю. Я помню столько разновидностей своей жизни, что уже начала сомневаться.
Он жестом показал в окно.
— Значит, все это... шоссе, машины, здания, города... все это не реально?
— Не совсем. Все это реально для этой конкретной жизни. Я... я не уверена что смогу правильно рассказать. Я думаю, что, все это просто отличается от того места, где мы должны быть, от того места, откуда мы родом.
— Даже если оно выглядит точно так же?
— Думаю, да.
— Будем ли мы помнить об этом, когда вернемся в реальную жизнь?
— Моя мама говорит, что не будем. — Глория сделала паузу. — Она сказала, что мы даже не будем помнить друг друга.
Бенджамин взглянул на нее.
— Ты веришь в это?
— Вроде как.
— Тогда, может быть, нам стоит остаться здесь.
— Мы не можем, — категорично заявила Глория. — Она пытается убить тебя. Она хочет твоей смерти. И она не остановиться!
— Кто она?
— То же, что и я.
— А попроще.
Глория говорила тихо.
— Я не знаю, — сказала она. — Я уже не знаю.
****
Погода была неправильной. Дождь, град, ветер, солнце. В одну минуту было слишком жарко, в другую — слишком холодно. Они поменялись обязанностями водителя в Бейкерсфилде, когда остановились в "Сабвей" (что это было? Завтрак? Обед? Ужин?), а когда вернулись на шоссе, она увидела автостопщика, похожего на Дэна, хотя ничего не сказала Бенджамину об этом.
Они по очереди вели машину и спали урывками. Глория задремала вскоре после полуночи, а когда проснулась, на улице было три часа дня и светло солнце. Она никак не могла проспать пятнадцать часов, но также никак не могло быть похоже на полдень в три часа ночи. Все ломается, снова подумала она, и ее чувство тревоги усилилось. Им нужно было как можно быстрее добраться до Хиксвилла.
Глория снова оказалась на водительском сиденье, когда что-то подсказало ей съехать с шоссе, и с этого момента она ориентировалась инстинктивно, проезжая через неузнаваемый, но почему-то знакомый ландшафт чередующихся сельскохозяйственными угодиями и лесами, и, наконец, перевалила через небольшой холм и въехала в город Хиксвилл.
Все изменилось. На Главной улице, где, как она помнила, был мексиканский ресторан, теперь находилась художественная галерея. Рядом с ней стоял пляжный коттедж, хотя до океана было не меньше сотни миль. Торговый центр через дорогу был заброшен, пустая витрина супермаркета жутко напоминала ей пустующий "Альбертсон", который она помнила по другим измерениям. Куда бы она ни посмотрела, Глория видела знакомые здания, которых здесь быть не должно.
На улице не было ни людей, ни машин, проезжающих по городу, хотя несколько машин были припаркованы
